Китаист - Елена Чижова Страница 29

В первых рядах, где сидели почетные гости конференции, поднялся сдержанный ропот. Ректор, возглавляющий президиум, поднес к губам микрофон:

– Напоминаю высокому собранию. При всем кажущемся радикализме, этот лозунг отвечает нашим исконным традициям. В трудной, противоречивой истории нашей страны – в самом широком понимании этого слова – были годы, когда евреи, ветераны Первой мировой войны, не подвергались преследованиям. А если такое и случалось – разве что по ошибке. Но как говорят наши советские коллеги, не ошибается тот, кто ни хера не делает, – представитель администрации сбился на родной нем-русский, но это, видно, и сработало: ропот стих.

Докладчик благодарно кивнул и продолжил:

– Не вина академика Гюнтера, стойкого и проверенного борца за дело мира, что послевоенные власти допустили отдельные перегибы на местах. За которые нам не устают пенять наши западные партнеры. Дескать, ныне живущим россиянам должно быть стыдно за своих дедов и отцов. Хотя, вот сейчас я выражусь осторожно, это – дискуссионный вопрос. Победителей, как известно, не судят… Но речь не о нас. А о том, что, по мнению некоторых иностранных ученых, лозунг академика Гюнтера несколько запоздал. Наше нынешнее руководство это частично признало. Как бы то ни было, третий не менее радикальный лозунг, выдвинутый тем же Гюнтером: «Ариец – тот, кто строит Новую Россию!» – был решительно поддержан тогдашним руководством страны. Это воистину историческое решение заложило прочные и справедливые основы послевоенного сотрудничества наций в рамках тотально обновленного национал-социализма…

– Прошу прощения! – прерывая докладчика, из первого ряда поднялся худощавый человек в твидовом пиджаке, говоривший с явственным британским акцентом. – Два коротких замечания.

Докладчик сделал шаг назад и плавно повел рукой: дескать, прошу.

Британец обернулся в зал, будто, формально обратившись к президиуму, имел в виду аудиторию целиком:

– Упомянывая о евреях, вы употребили слово запоздалый. Лично мне это порезало слух. Я не намерен сказать, что о тотальном уничтожении этого несчастного народа всякий раз следует говорить подробно, но нейтральная формулировка все-таки неуместна. Это – во-первых… И во-вторых. Я удивлен, что вопрос пришел в голову мне, а не советским коллегам, возможно, это доказывает, что истина не знает государственной границы. Что имеет в виду уважаемый докладчик, когда говорит о прочности и справедливости российской социальной основы? Не это ли шокирующее разделение на так называемых «черных», «синих» и «желтых»?

Сделав легкий парламентский поклон, британец сел.

– Спасибо за вопрос, коллега, – проректор по учебной работе тоже поклонился, насколько ему позволила высокая кафедра. – Глупо и бессмысленно отрицать очевидное. Судьба евреев трагична – но этот грех лежит на совести наших прежних властей. Напомню: эту прискорбную и, не побоюсь этого слова, позорную практику VIII Съезд НСРРП осудил безоговорочно…

Торжествующий раскат рыкнувшей двойной согласной побудил к обратной процедуре: «Arbeiter-partei – рабочая партия. Ну да, конечно!» – расчленив привычную партийную аббревиатуру НСДАП на отдельные составляющие, он сообразил, куда подевалась немецкая D.

– И все-таки попрошу вас взглянуть на те давние события исторически: уничтожение целых слоев собственного населения – в прежние времена такого рода эксцессы были свойственны далеко не одним только нам. Но и нашему бывшему противнику. Дворяне, зажиточное крестьянство, священнослужители – если сравнить количество невинных жертв, кто – СССР или Новая Россия – окажется впереди? Боюсь, по этому вопросу любая бабушка выскажется надвое. Впрочем, – проректор согнал с губ мимолетную улыбку, – вернемся в наши дни. То, что вы назвали шокирующим разделением, действительно существует. Скажу еще более определенно: оно есть. Но в современном мире это скорее техническая мера, позволяющая эффективно регулировать число рабочих мест, объемы жилищного строительства, планировать совокупные показатели пищевой и легкой промышленности. Не секрет, что различные страты общества придерживаются собственных, характерных для них привычек. Особенно в таком традиционном обществе, как российское. Для наглядности приведу конкретный пример. Те, кого принято называть «желтыми», всегда предпочтут компактное проживание вдали от центра города, где, согласитесь, куда благополучнее экология, нежели та, от которой традиционно страдаем мы, привыкшие селиться в центральных районах: Адмиралтейском, Гудериановском, Василеостровском и Петроградском, что подтверждают объективные замеры примесей в воздухе, включая пресловутый CO², онкогенный фактор высокого риска. Теперь касательно неравенства…

Он поморщился: нем-русское новообразование касательно ударило его слух фальшивой нотой.

– Боюсь, даже в Великобритании люди рождаются разными. Кого-то, как, например, вас, глубокоуважаемый профессор Пейн, матушка-природа наделила ярчайшим талантом. Но можно ли сказать то же самое о сантехнике, которого приглашает ваша супруга, когда у вас в кухне течет водопроводный кран? Или о продавце углового магазина «Seven-eleven» – выходце из Пакистана или Индии? Увы! – проректор придал своему лицу скорбное выражение. – Будем откровенны. В этом вопросе полит-корректность и новомодный «мультикультурализм» европейского сообщества подобны политике страуса. Скажу еще определеннее: исключительно опасной, чреватой необратимыми последствиями. Но раз уж об этом зашла речь, – скорбное лицо оживилось, – позвольте предложить вам короткий эксперимент. Полагаю, он расставит все точки над «ё» в этом непростом вопросе. Прошу внимания студентов и аспирантов! Поднимите руки те, чьи родители, согласно государственной классификации, относятся к так называемым «черным»?

В задних рядах, где он сидел, поднялся лес рук.

– Прошу опустить. Теперь – к «синим». Он оглянулся украдкой: довольно много. И среди них парень, сидящий рядом с ним. На этого парня он обратил внимание, когда тот, опоздав к началу заседания, стоял в проходе, высматривая свободное место.

– А теперь, пожалуйста, «желтые». На этот раз поднялась всего одна рука.

– Спасибо, Юльгиза. – И обращаясь к первым рядам: – Прошу любить и жаловать: Юльгиза Алабышева, наша гордость, спецстипендиат «Металлопрома» – нашей ведущей рейхскорпорации. Надеюсь, уважаемый профессор Пейн, вы поняли мою мысль. В любой социально-политической системе было, есть и будет неравенство. Именно естественное разделение людей обеспечивает технический прогресс. С этой точки зрения нам одинаково нужны и важны как ученые с мировыми именами, так и простые уборщики безо всяких имен. И об этом следует говорить прямо, ничего не затушевывая. Открытость и правда: такова давняя традиция национал-социализма, заложенная нашим великим Фюрером…

«Ну вот, – он усмехнулся, – пошло-поехало».

– В отличие от своих советских коллег, наши вожди никогда и ничего не скрывали. Даже в самые жестокие годы население России пользовалось привилегией открытой и честной политики: вспомните наши законы о евреях. Впрочем, – докладчик сбавил тон, словно сошел с гранитного пьедестала, – вернемся в наши дни. Задача социально-ответственного государства заключается в том, чтобы не допустить полной, а потому неоправданной сегрегации: этот этап своего поступательного развития наша великая страна уже прошла. Сегодня мы даем справедливую возможность талантливым выходцам из условных низов нашего общества преодолеть границы, очерченные самим фактом их рождения. В этом смысле Новая Россия идет по старому европейскому пути.