Флейта и Ветер - Дмитрий Янковский Страница 29

– Осторожно. – предупредила она. – Тут возле берега есть места, где засасывает.

Никто из нас не умел плавать, но этого и не требовалось – вода едва доходила выше пояса, была прохладной и довольно чистой, не смотря на грязь возле берега.

– Фухх! – Я становился на четвереньки и пыхтел, как бегемот.

Танечка просто сидела на корточках и играла руками с водой.

– Здорово, правда? – спросила она.

Мы резвились долго, совсем не замечая течения времени, потом вылезли и разлеглись на песке.

– Хорошо, что Леха не знает про озеро. – сделал я вывод. – А то бы начал командовать. Как ты думаешь, Ксюха ему не скажет?

– Скажет скорее всего. – грустно сказала Танечка. – Они же любовники. Помирятся и будут здесь целоваться без нас.

– А они что, уже целуются?

– Можно подумать, ты никогда не видел.

– Нет. – честно ответил я.

Мы полежали еще немного и снова полезли в озеро. Плескались, смеялись, вообще было здорово. Мне вздумалось попробовать воду на вкус, но пить ее было нельзя – солоноватая и сильно отдавала болотом. Я уже собрался выходить на сушу, когда что-то скользнуло под ногой. Я зажмурил глаза, нырнул и нащупал руками небольшой, но очень тяжелый камень.

– Смотри что я нашел! – вынырнув, окликнул я Танечку.

– Что это? – Она внимательно осмотрела находку.

– Скорее всего метеорит.

Я просто бредил космосом, после того, как просмотрел картинки в учебнике астрономии за десятый класс.

– От метеорита знаешь бы какая воронка осталась? – Она взяла камень и прикинула вес. – Может это косточка от динозабра?

– Динозавра. – поправил я и забрал камень. – Камень-то весь оплавленный! Может воронка где-то в другом месте, а его сюда принесло песком.

Мы вышли, обмыли ноги и снова разлеглись на песке.

– Оплавленный? Тогда может это самый обычный камень. Я тебе не все показала. – призналась Танечка. – Тут еще знаешь что есть?

Солнце светило так ярко, что мне пришлось надеть кепку и надвинуть козырек на лицо.

– Что?

– Место, где садились марсиане в своей ракете.

Я подскочил, будто под спиной загорелось пламя.

– Правда? – вырвалось у меня.

– Хочешь покажу?

– Еще спрашиваешь!

Я не стал ждать, когда трусики высохнут до конца, надел шорты, опоясался кобурой и застегнул сандалеты. Танечка двигалась медленнее обычного, словно специально хотела меня подразнить. Мы обошли озеро и птицы тут же вернулись к воде, потом мы двинулись еще дальше, через пальмовую рощицу. Я удивился, что за все время, пока мы купались, тени ничуть не укоротились. И вообще время там ощущалось до странности непривычно.

Когда роща кончилась, я увидел, что мы шли по неглубокой ложбине, справа и слева от нас, на расстоянии двух хороших бросков мячом, высились довольно крутые песчаные склоны. Было хорошо видно, как ложбина постепенно поднимается вверх, а края становятся все более пологими.

– Еще немного… – подбодрила меня Танечка. – Надо дойти до конца.

– До конца ложбины?

– Сейчас увидишь, пообещала она. Вообще-то ты можешь уже сейчас обернуться.

Я обернулся.

От того места, где мы стояли, было видно, как лощина стрелой убегает вниз и в самом конце расширяется почти правильным кругом. Если бы ветер не подсыпал песка, он был бы идеальным. Именно там, в этом круге, шумела широкими листьями пальмовая роща, а в ее центре поблескивало озерцо.

– Оттуда они взлетели. – объяснила Танечка. – Это их ракета так пропахала.

Ветер трепал края ее панамы, а видно было далеко-далеко. Я даже думал, что увижу город, но его видно не было – сплошной песок.

– Откуда ты вдруг стала разбираться в ракетах? – насмешливо спросил я.

– Ксюшка сказала. – Танечка выставила ладонь, прикрывая глаза от солнца.

Серьезность этого аргумента не подлежала сомнению – Ксюша была самой старшей в нашей компании, ей исполнилось целых двенадцать лет. К тому же она до четвертого класса училась в Советском Союзе, в стране сказочной, где живут настоящие космонавты. Она видела их по телевизору и мы с Танечкой знали – это Советский прибор, который крутит кино прямо дома.

– Здорово… – я присел и набрал горсть песка. – А ты бы хотела полететь в космос?

– А девчонок берут?

– Я бы взял. – честно признался я.

– Тогда с тобой бы я точно полетела.

Я глянул на нее, но в тени панамы лица почти не было видно.

– Там наверно живут чудовища. – на всякий случай предупредил я.

– В любой ракете есть лазерные ружья.

– Пистолеты. – поправил я.

Тяжесть на бедре показалась незнакомо-приятной.

– А может марсиане еще прилетят? – мечтательно вздохнула Танечка. – Тогда мы бы попросили взять нас с собой.

– Надо приходить сюда чаще. – решил я. – Тогда мы наверняка застанем их ракету и пока она будет открыта, влезем в нее и спрячемся за ящиками.

– А вдруг там не будет ящиков?

– Что-нибудь будет. – уверенно ответил я. – Но спрашивать лучше не надо. Вдруг они не захотят нас брать? Сами проберемся, так будет лучше.

Танечка спорить не стала.

– Пойдем, я тебе покажу самое место взлета. – она повернулась и быстро пошла вверх по ложбине.

Не успели мы пройти и пятидесяти шагов, как ноги перестали вязнуть в песке – он стал твердый, словно сухая хлебная корка. А еще шагов через десять превратился в сплошную стеклянную массу. Ноги заскользили по вспузыренному стеклу и мы на корточках съехали в глубокую воронку неправильной формы.

– Как в чашке! – весело выкрикнул я и гулкое эхо мячиком подскочило в небо.

– У!!! – крикнула Танечка и рассмеялась.

Смех зазвучал особенно звонко.

– Ксюшка говорит, что здесь марсиане включили свой главный мотор и от радиации все расплавилось.

– У дяди Мишы в автобусе тоже есть радиатор, но он не такой горячий. – похвастался я познаниями в технике.

– У марсиан все мощнее, потому что они очень умные. Мама говорила, что они состоят из одной головы и щупалец.

– Что за восьминоги такие? – рассмеялся я. – Ладно, давай пойдем обратно, а то мне кажется, что мы тут до вечера просидели.

Танечка с сомнением посмотрела на небо.

– Нет, солнце поднялось лишь на чуть-чуть.

Мы на четвереньках выбрались из воронки и пошли через плато напрямик, туда, где высилась цепочка барханов. Настроение было чудесное, а солнце действительно поднялось не на много. Скоро мы дошли до барханов и пришлось петлять, чтоб не карабкаться каждый раз, увязая в песке.