Взорванная тишина - Виктор Дьяков Страница 29

Зима в сорок первом случилась ранняя. Снег выпал в начале ноября, а в середине ударили по настоящему зимние холода. Природа пришла на помощь России, нещадно морозя рвущихся к Москве немцев. А вот южнее блокированного Ленинграда положение стабилизировалось. По обе стороны линии фронта войска собирались зимовать. Рыли и благоустраивали укрытия, землянки, блиндажи, запасались всевозможным топливом, в первую очередь дровами, ибо зима, судя по «прелюдии» предстояла жестокая и огонь в «тесной печурке» предстояло поддерживать постоянно.

В одну из студёных ноябрьских ночей полковой разведчик Володя Сытинов пошёл в обычный рейд на ту сторону к «фрицам», в надежде разжиться, если повезёт, «языком»… По-видимому, с той же целью на нашу сторону полз немецкий разведчик по имени Курт. Они столкнулись лоб в лоб на нейтральной полосе… Трудно предположить кто бы первым успел выстрелить, скорее всего одновременно… Они с минуту, показавшейся вечностью, смотрели в глаза друг друга, держа пальцы на спусковых крючках… молодые, сильные, ловкие… ведь в разведку, кого попадя не берут. Осветительная ракета озарила заснеженное поле и два белых бугорка на нём, двух солдат вражеских армий в зимних маскхалатах… Минута напряжённости прошла, Курт улыбнулся, отложил свой «шмайссер» и полез за пазуху… Немец достал пачку сигарет и протянул Володе…

Они стали встречаться регулярно, сигналя друг-дружке ночью фонариками и ползком добираясь до условленного места в воронке от авиабомбы. Между ними установились деловые, бартерные отношения. У немцев большим спросом пользовалась советская тушёнка и шерстяные вязаные вещи. Ну, а Володя получал от Курта зажигалки, губные гармошки, шоколад, шнапс… Потом Володя выгодно обменивал свои «трофеи» у полковых старшин, начальников вещевой и продовольственных служб. О его «торговле» прознал командир полка. Он вызвал разведчика и потребовал прекратить сношения с противником. Он был хороший мужик тот подполковник, и «закладывать» своего разведчика не хотел – просто за себя боялся.

Володя в очередной раз встретился с Куртом и как обычно на полурусском-полунемецком языке, с помощью жестикуляции объяснил ситуацию. Явно расстроенный Курт, поразмыслив, предложил «задобрить» володиного командира. Для этого он «организовал» Володе «языка», оберлейтенанта, который в свою очередь «не давал жизни» самому Курту. Он провёл Володю прямо к отхожему месту своих офицеров и подал знак когда «обер» пошёл облегчиться…

За «языка»-офицера Володя получил свою первую «Отвагу», но командир не «подобрел». Тогда Володя рассказал ему всё как есть про «языка». Командир схватился за голову, не зная как поступить – не дай бог всё вскроется. Это грозило трибуналом не только разведчику, но и ему лично… Впрочем, вскоре и самому командиру понадобились услуги Курта…

В полк с проверкой приезжал командующий армией и командир, зная генеральские слабости, захотел перед ним предстать в выгодном свете. Володя срочно «вызвал» Курта и заказал ему ящик коньяка. За него немец запросил полушубок с валенками – крепнущие день ото дня морозы определяли спрос… Командующему так понравился французский коньяк, что он недопитую половину ящика забрал с собой, пообещав «толкнуть» понравившегося ему командира полка на бригаду. Ну, а командир на радостях представил так услужившего ему Володю аж к «Красной звезде»…

Тем не менее, всё это могло очень плохо кончиться, потому что полковой особист через своих осведомителей дознался таки про нежелательные контакты разведчика Сытинова, и неблаговидную роль во всём этом командира полка. И не миновать бы Володе штрафной роты, а командиру ещё похуже, если бы… не двадцать восьмой литерный.

Когда командир вызвал Володю в свой штабной блиндаж, разведчик подумал, что подполковник заведёт свою старую «песню» про «монастырь» под который они оба будут подведены в случае… Но командир был не один, а с каким-то нездешним офицером. Незнакомец держался уверенно, по-хозяйски, а командир напротив заметно волновался.

– До нас дошли сведения, что вы имеете регулярные связи с немцами? – сразу начал допрос приезжий, чьих знаков различия Володя не разглядел, так как тот был в телогрейке одетой поверх гимнастёрки. Несмотря на успокаивающие знаки командира, Володя так растерялся, что буквально застыл в ступоре, не говоря в ответ ни слова. Ему уже мерещился трибунал…

– Так имеете или нет? – спокойно, без выражения переспросил приезжий.

– Боится он, товарищ полковник, имеет, но как я уже вам объяснял, это всё с моего ведома. Он сумел втереться в доверие к противнику и благодаря этому добывает сведения. Таким образом, он даже сумел взять ценного языка, офицера, за что представлен к награде…

– И ящик коньяка он тоже благодаря этому вам добыл? – перебил приезжий, показывая что он в курсе «теневых» дел полка.

Все эти подробности, конечно же, изложил в своем докладном рапорте полковой особист. Но судьбе было угодно распорядиться так, что володин неофициальный «канал» на ту сторону фронта оказался в тот момент нужен кому-то на очень большом «верху», и вместо трибунала разведчика ожидал очередной орден.

– Ваш знакомый с той стороны может организовать мне встречу с кем-нибудь из офицеров АБВЕРа? – перешёл тем временем к «делу» полковник.

– Не знаю… А что такое АБВЕР? – изумился Володя.

– Ну, а ещё разведчик… Что же вы не знаете, как называется армейская разведка немцев? Могли бы у своего приятеля осведомиться, а не только валенки на вино менять.

Володя вновь тревожно взглянул на своего командира, но тот тут же успокоил его: