Модный Вавилон - Mr & Mrs X Страница 29

— Есть здесь какая-нибудь шишка покрупнее? — интересуется Дамиано.

— Держи карман! Я и сама-то здесь только потому, что мне заплатили.

— А-а… — Он разочарован.

— А на прошлой неделе услышала забавную байку, — продолжает Лидия болтовню. — Какая-то модель пожила в этом отеле, а потом отчалила, не заплатив.

— Как так? — недоумеваю я.

— А вот так. Из отеля позвонили ее агенту и сообщили, что девочка забыла расплатиться. Агент пообещал все выяснить. Потом перезвонил в отель и сказал, что, по словам его подопечной, она здесь вовсе не жила! Управляющий рассмеялся и сказал, что лично ее вписал и проводил в номер. Девица неплохо провела время — ну, вы понимаете. Агент снова позвонил ей, потом еще раз связался с управляющим и доложил, что они готовы заплатить. Половину. Неплохо, а? — Лидия хохочет. — Богатые всегда хотят все получать за так. Честное слово, связался черт с младенцем!

— Как твои-то дела? — спрашиваю я.

— Нормально. Сегодня вручаю награды. «Лучший бутик» и все такое.

— Ты сидишь рядом с Маккуином? — желает знать Дамиано.

— Да, скорее всего.

— Видела, как он похудел?

— Что, опять сделал липосакцию?

— Похоже на то.

— Забавно. — Лидия ухмыляется. — Он делает ее каждые два месяца. И всякий раз у него откачивают целую цистерну жира. Почему у всех мужчин-дизайнеров проблемы с весом? Вы видели Лагерфельда? Он так похудел, что кожа просто мешком висит. Подозреваю, что он носит рубашки с высокими воротничками, чтобы скрыть шею. Я была просто в шоке, когда приехала к нему в Париже на примерку. Глядите! — Она хватает меня за руку. — Это же Либерти Росс. Какая шикарная!..

Либерти Росс действительно шикарна. На ней голубое атласное платье на тонких лямках, достающее до пола. Она из числа тех безыскусно элегантных и аристократичных моделей, на взращивании которых, судя по всему, специализируется Британия. В самом деле, Соединенное Королевство — родина целой плеяды очаровательных женщин. Не они выбрали модельный бизнес — модельный бизнес выбрал их. Это Стелла Тенант, Айрис Палмер, Софи Даль, Жакетта Уиллер, Либерти и восходящая звезда — Рози Хантингтон-Уитли. Россия и Восточная Европа поставляют агентствам десятки худеньких, миловидных и безымянных статисток, но настоящие знаменитости, похоже, рождаются у нас. И в отличие от американок и австралиек они себя особенно не утруждают. В то время как Элла и Синди выпускают домашние видеопособия по фитнесу, Кейт и Наоми развлекаются в ночных клубах. В то время как Клаудия потягивает вино, на две трети разбавленное водой, Софи ложится спать на рассвете. Лидия однажды говорила мне, что, по слухам, Кейт ест на ужин артишоки и периодически садится на диету, чтобы влезть в узкий комбинезон, — по ее словам, для Кейт это что-то вроде подзарядки. Англичанкам же отнюдь не приходится работать над собой. Вот почему на них обычно нет свидетельств тщательного ухода.

Сопровождаемая Саффроном Олдриджем, Либерти проходит мимо нас, останавливается, чтобы поприветствовать неизменно рыжую Карен Эльсон в бледно-желтом платье. В углу я вижу Сюзи Менкес, с завитым коком на лбу, одетую в золотистый жакет от Burberry Prorsum. Улыбаюсь и пробую попасться ей на глаза, но Сюзи поглощена беседой с Маккуином. Подходит Александр и бормочет что-то о «дорогой Тилли», которая не явилась на церемонию. И добавляет, что ужин уже подан, так что мы можем проследовать к столу.

Я сижу между Александром и каким-то седовласым толстяком. Подиум от меня заслоняет здоровенная цветочная ваза. Эрин О'Коннор, в красном закрытом платье, идет к нашему столику в поисках места. Я улыбкой приглашаю ее присоединиться к нам и надеюсь, что она воспользуется моим приглашением. Нам доводилось работать вместе, и я неизменно находила ее просто очаровательной. Девушка, которая может сама отутюжить себе платье, если у вас не хватает сотрудников. А у нас всегда не хватает сотрудников. Но она меня не замечает. Мне же не хочется ее окликать, махать и вообще как-то обозначать свое присутствие.

— Вы номинированы? — спрашивает толстяк.

— Да, на «Премьеру года». — Я улыбаюсь и отпиваю вина из огромного, как поилка, бокала.

— Вам дали время на подготовку? Сказали, какие манекенщицы будут представлять вашу коллекцию?

— Нет.

— Ну, тогда у вас нет шансов, — убежденно говорит он.

Я и так в этом уверена. Но после его слов мне становится совсем тошно. Конечно, выиграет Ролан! Я просто не в состоянии затмить Мюре. На всех премьерах в течение года знаменитости шествовали по красной ковровой дорожке в его платьях. Господи, даже Кэрол Уордерман! Что и говорить, я им не конкурентка. Но когда вот так заявляют о предстоящем провале — это не может не обескураживать.

— Да, мне тоже так кажется, — с трудом выдавливаю я из себя.

— Я много лет работаю на этой церемонии, — пыхтит толстяк, разламывая хлебную корочку. — Если у вас не было предварительных прогонов, вам ни за что не выиграть.

— Да, — согласно киваю я.

— Помнится, то же самое я говорил Вивьен Вествуд несколько лет назад, так что она даже не стала дожидаться окончания ужина. И была мне благодарна.

— А чем именно вы занимаетесь? — Я делаю попытку несколько сменить тему.

— Ну, в моем ведении манекенщицы и все такое.

— А-а… И есть хорошенькие?

— Не сказал бы, — отвечает он. — Помню, как я принес костюм Линде Евангелисте. Подаю ей корсет, а она мне: «Линде нравится». Подаю туфли, а она опять: «Линде нравится». Такая у нее манера — говорить о себе в третьем лице. Потом я подал ей шорты, а она заявляет: «Линде это не нравится. Линда не наденет шорты. Никто не должен знать, что у Линды целлюлит».

— Забавно.

— Да. — Он, по всему видно, рад возможности поболтать и продолжает: — А одному моему приятелю манекенщица дала по морде. Он принес ей туфли от Westwood и спросил, не хочет ли она сначала попрактиковаться, ходить- то в них нелегко! Она ему и говорит: «Отвали, парень, я профи». В общем, едва девица собралась выходить, тут же и осознала свою оплошность. Не могла сделать ни шагу! Сара Стокбридж в этот момент прошла по подиуму точно в таких же туфлях — как проплыла по воздуху. Мой приятель говорит: «Ты должна сделать то же самое». Она выходит, делает пару шагов и возвращается. Тогда он спрашивает: «Ты по-прежнему считаешь себя профи?» Вот она и послала его куда подальше и врезала по физиономии!

К столику подходит Ролан Мюре и начинает с кем-то переговариваться — через мою голову.

Александр тычет меня в бок и шепчет:

— Тебе не вредно бы поздороваться!

— Он мог бы сделать это первым, — шиплю я в ответ.

— Но он круче!

— Тем более…

— Если честно, — говорит Александр, — все вы, дизайнеры, жутко заносчивые. И это грустно.