Армен - Севак Арамазд Страница 29

— Откуда ты все это знаешь? — слегка обеспокоенно перебил Армен.

— Ну… это здесь все знают, — Марта взглянула на него и не без жеманства улыбнулась.

Армен понял, что девушке приятно с ним болтать, и все эти подробности она приводит, просто чтобы продлить разговор.

— Ты должен быть очень осторожным, Армен, — с какой-то интимной заботливостью сказала Марта, устремив на него красивые грустные глаза. — Пойдем, я покажу тебе мастерскую Аты.

— Я сам найду, Марта, — отказался Армен.

Он оставил ее и направился в сторону здания напротив, большая часть которого была скрыта деревьями.

— Я подожду тебя здесь, — крикнула вслед Марта.

Армен улыбнулся.

Выйдя на поляну, напоминавшую ухабистую целину и простиравшуюся до самой дороги, Армен остановился: его внимание привлекли руины дома, почти полностью заваленные мусором и заросшие колючим кустарником. Он вспомнил родительский дом, и сердце у него сжалось. Одновременно он подумал о том, что можно восстановить жилище и поселиться в нем, причем сделать это следует в первую очередь, поскольку таким образом будет решена проблема крыши над головой. Эта мысль воодушевила Армена. Он прошел в глубь зарослей деревьев и вскоре оказался в огороженном бревенчатым забором пустынном дворике какого-то старого дома. Здесь был маленький родник. Из тонкой, изъеденной ржавчиной железной трубы вода с монотонным бульканьем стекала в замшелое деревянное корытце и затем пропадала в неожиданно темной зелени. Вода была тепловатой и пахла ржавью, но пить было можно.

Дверь мастерской была раскрыта настежь. Внутри царил беспорядок: куски необработанной древесины, разрозненные кучки покрытых пылью и ржавчиной инструментов, мотки небрежно скрученной проволоки — все валялось где попало. По углам отливали черным густые сети паутины, они свисали с потолка и едва уловимо покачивались. Чувствовалось, что здесь не работали с незапамятных времен. Армен громко позвал хозяев, однако никто не откликнулся, голос канул в полумрак. Тогда он осторожно сделал несколько шагов, уперся в какой-то ящик и посмотрел по сторонам. Услышал за спиной сдавленный храп и различил в глубине помещения приоткрытую дверь. Он подошел и толкнул ее, но шире она не открылась. Кое-как протиснувшись боком, Армен оказался в маленькой, похожей на камеру комнате, в которой высились два холмика утрамбованных опилок, а между ними в полосатом свете, падавшем из накрест заколоченного узкими кусками фанеры окна, лежа на спине, угрожающе храпел внушительного вида мужчина. Его дыхание наполнило комнату отвратительным запахом скисшего вина, который как нельзя лучше соответствовал его облику тупоголового мясника. Одутловатое лицо покрывали бесчисленные рубцы и ссадины, терявшиеся в жидкой бороде. Голый, без единого волоска череп, выдающиеся скулы, большой расплющенный нос, глаза, упрятанные под густыми черными бровями, а на распахнутой груди — сероватого цвета татуировка: волк со злобным оскалом и окровавленной пастью вонзил свои острые клыки в тело птицы с подбитым крылом. Повсюду вокруг валялись пустые бутылки, огрызки хлеба и рыбьи головы, засаленные куски бумаги и грязная обтрепанная одежда. Некоторое время Армен с отвращением смотрел на спящего; казалось, это вовсе и не человек, а некое безымянное создание, из полуоткрытого рта которого вырывалось смрадное дыхание смерти. Неожиданно спящий пошевелил своей огромной лапой, пытаясь отогнать муху, норовившую сесть ему на нижнюю губу. Армен подошел ближе, наклонился и резко потряс его за плечо.

— Проснись, меня прислал к тебе Скорп.

Человек приоткрыл мутные глаза, недовольно что-то промычал и повернулся на другой бок.

— Проснись, Скорп сказал, чтобы ты мне помог…

— Сам возьми, что надо… — не открывая глаз, пробормотал человек.

— Ата!

Во сне лицо человека исказила недовольная гримаса. А потом снова раздался ужасающий храп.