Счастливая девочка - Нина Шнирман Страница 29

— Почему ты не пошла в музыкальную школу? — спрашивает меня Эллочка. — У тебя ведь сегодня урок по специальности, и в понедельник ты не ходила!

— А я бросила музыкальную школу, — говорю, — больше ходить не буду.

— Что значит «бросила»?! — Эллочка так хмурит брови, что я понимаю: она не понимает, как можно бросить музыкальную школу.

— Не буду больше ходить в музыкалку!

— Но ведь ты туда поступила! Ты сама хотела!

— А теперь не хочу!

— Почему?!

— Потому что скрипка очень противно скрипит, от неё по спине мурашки, но не хорошие, а плохие.

— Это потому, что ты ещё не умеешь играть. А когда научишься, будет красивый звук!

— Надо очень долго ждать, а сейчас очень противно.

— Во-первых, ты очень сильно канифолишь смычок, когда ты начинаешь играть, вокруг тебя облако из канифоли, во-вторых, ты так закручиваешь смычок, что Елена Григорьевна всегда его развинчивает.

— Нет! Скрипка — очень противная. Я решила не ходить!

Эллочка садится за стол, смотрит на меня спокойно и строго, как иногда Мамочка смотрит, и вдруг говорит:

— Дай мне скрипку!

Я смотрю на Анночку — у неё брови под самую чёлку заползли. Я думаю, зачем Элке скрипка, и спрашиваю:

— Зачем? Ты же на скрипке не умеешь играть?

— Дай скрипку. — Она повторяет это так же спокойно и как будто ей всё равно.

Я иду, вынимаю скрипку и даю её Элле.

— Каким нотам соответствуют струны? — спрашивает она меня, а скрипка лежит перед ней на столе.

— Ми, ля, ре, соль, — дёргаю я за струны. А потом обратно: — Соль, ре, ля, ми.

Эллочка аккуратно дёргает за струны, бормочет: «Ми-ля-ре-соль». Потом говорит:

— Вынь и поставь пюпитр!

Я просто «обалдела» — недавно узнала это слово «обалдела», оно очень смешное и мне нравится. В общем, я обалдела, вынула пюпитр и поставила его на пол, на свободное место.

— Что тебе задали? — Она опять говорит спокойно и как будто ей всё равно.

— «Сурок», — говорю, и мне очень интересно, что она собирается делать? Ведь она не умеет играть на скрипке, а я играть не буду!

— Поставь ноты на пюпитр, дай смычок и подушечку. — Она командует очень спокойно, это очень странно и интересно.

Я ставлю ноты на пюпитр, даю ей смычок и подушечку под подбородок. Элла завязывает подушечку на шее, очень ловко. Ну и ну, думаю я! Она берёт скрипку и смычок в руки, подходит к пюпитру и говорит:

— Подними пюпитр на уровень моего лица. Я поднимаю. И вдруг она кладёт скрипку на плечо с подушечкой, ставит смычок на струны — и тут я опять «обалдела», она похожа на настоящую скрипачку, у нас в классе так только самые большие девочки и мальчики держат скрипку, это те, которым лет по двенадцать — тринадцать, а кто помладше — настоящие закорюки. Я, наверное, тоже закорюка!

Она смотрит в ноты, нехорошо улыбается и говорит: — Даже пальцы проставлены! — Потом что-то немножко бормочет, тихо-тихо скрипит смычком по струнам и… начинает играть! Она играет медленно, чисто, и это не похоже на прекрасный женский голос, но это совсем не противно. Я удивляюсь и восхищаюсь, ведь я занимаюсь на скрипке уже несколько месяцев, а слушать, как играю сама, не могу. А Эллочка взяла скрипку в руки первый раз — и её можно слушать, и никаких мурашек по спине не бегает.

Мы с Анкой просто замерли — слушаем, как она играет. Эллочка закончила, положила скрипку на стол и говорит:

— Смычок так не канифоль, не натягивай, на скрипку не набрасывайся — собирайся и иди на урок!

Я собралась, оделась и пошла в школу на урок.