День учителя - Александр Изотчин Страница 28

В большой комнате стоял полумрак, роль источника света исполнял телевизор, по которому крутили клипы иностранных исполнителей — Вика включила новый японский видеомагнитофон, казавшийся на фоне старых затертых дивана, кресел и стенки с треснувшим стеклом, заклеенным скотчем, составлявших обстановку помещения, вельможей, занесенным праздным любопытством в трущобы. Света и Костик танцевали и целовались так откровенно, что танцевальные движения казались лишними, — попытки двигаться приводили к тому, что нетрезвые партнеры часто теряли равновесие и чуть было не падали. Вика сидела в кресле, закинув нога на ногу, держа в руке стакан с мартини, и курила, бросая пепел в пустой стакан Светланы, который та оставила на журнальном столике. Андрей подошел к девушке и пригласил ее на танец. Вика бросила окурок в стакан и подала Мирошкину, который в тот вечер позиционировался как «ее молодой человек», руку. Через несколько минут они целовались столь же горячо, как и их сотрапезники, но, когда Андрей оглянулся на Костика и Свету, тех уже не было в комнате. Только тут Мирошкин понял, для чего праздник устроили на кухне, оставив незанятыми комнаты. Это открытие стимулировало его настолько, что через мгновение он уже шарил у Вики под рубашкой, а затем начал расстегивать на ее груди пуговицы. «Подожди, разорвешь», — каким-то сдавленным голосом сказала девушка. Она усадила Андрея в кресло, а сама быстро разложила диван, застелила бельем, которое извлекла из стенки, сняла с себя рубаху, джинсы и, расстегнув бюстгальтер, легла в постель. Андрей не заставил себя долго ждать. Вскоре он уже целовал груди Вики, большие и тяжелые, слегка отвисшие книзу.

— У тебя есть презервативы? — спросила она вдруг достаточно спокойно.

— Нет, я не знал…, — начал, было, оправдываться Андрей.

— А тогда чего же ты лезешь? Хочешь, чтобы я залетела? Встань! — она вытащила из-под него простыню и завернулась. — Пойду у Костика попрошу, у него всегда есть с запасом.

Из соседней комнаты уже давно слышались стоны Светы, но Вика, видно, не боялась им помешать. «И что это значит: «У него всегда есть»? — думал Андрей. Стоны смолкли, послышались скрип кровати и голос Костика, Вика чему-то засмеялась, скрип повторился, а через мгновение она вошла в комнату. «На, надевай!» — она бросила ему три презерватива. Андрей понял, что программа ограничится тремя «разами». Но что это были за разы! Виктория предпочитала доминировать, скача на Мирошкине как сумасшедшая, размахивая в разные стороны своими крупными сиськами. Немного мешал непрекращающийся крик Светланы, который разносился по всей квартире. «Что же он с ней там делает?» — думал Андрей. Обессиленная, Вика в третий раз за ночь упала рядом.

— Я им отдала материн двухспальный сексодром… А Светка чего-то сегодня совсем разоралась. У нее то ли смазки не хватает, то ли еще какие-то проблемы, в общем, когда Костик в нее входит — боль неимоверная. Она орет, а он думает — кончает и старается ей доставить удовольствие еще и еще. А она, дура, ему врет, что все замечательно. Боится обидеть.

Она перевернулась на живот.

— А тебе со мной понравилось? — Андрей спросил просто так, не рассчитывая на честный ответ.

— С тобой хорошо.

— А почему ты выбрала меня?

— Ну, не знаю. Ты славный. Сразу видно — хороший мальчик, симпатичный и неиспорченный. Есть у тебя что-то в лице, интеллигентность какая-то. Я очень гегемон не люблю… Кроме того, тебе никогда не говорили, что ты чем-то похож на Юру Шатунова? Ну, вот я говорю. Была у меня такая детская слабость… А потом, надо же с кем-нибудь трахаться. У меня сейчас никого на примете нет. Жизнь пройдет — будет что вспомнить. Ладно, не усложняй. Все ведь так хорошо, правда? Давай спать. У меня завтра тяжелый день — меня Костик на Арбат ведет работать.

— Так ты согласилась? И уже завтра выходишь?

— А чего тянуть-то? Костик парень деловой, у него время — деньги. Я его понимаю. Это вот вы со Светкой одинаковые — пока не пнешь, не поедите. Историки. Ты бы сам ко мне ни за что не решился подойти познакомиться, так бы и шел — думал, как это сделать. Небось всю неделю голову ломал — позвонить или нет? «Родителям он помогал…» Ну все, не обижайся. Спим.

Она отвернулась от него и так плотно завернулась в простыню, что Мирошкин понял — любые дальнейшие домогательства глупы, в его ласках эта девушка не нуждается. Он отвернулся и вскоре уснул…

Утром завтракали на кухне, после вчерашнего еще более загаженной. Костик был хмур и похмелялся остатками водки. Света выглядела так, будто она провела ночь не в объятиях любимого мужчины, а в застенках гестапо. Зато Вика, свежая, принявшая душ и завернувшаяся в старый коротенький шелковый халат, накануне висевший в ванной, который слишком явно не вмещал в себя все прелести ее голого тела, была свежа как роза. Она пила кофе, вполне довольная теми взглядами, которые на нее бросали Костик и Андрей. Потом она всех выставила из квартиры, сказав, что ей нужно прибраться. Костик назначил ей встречу на Арбате вечером. Андрей поехал в Заболотск.

Все взвесив, вспомнив до мельчайших подробностей разговоры той ночи, Мирошкин решил больше никогда не звонить Вике. Но через день многое стало рисоваться ему в другом свете, и образ скачущей на нем Виктории, который стоял перед глазами постоянно, поколебал уверенность молодого человека в правильности принятого сгоряча решения. В следующий раз он поехал в Москву надень раньше обычного, сказав родителям, что он не приедет домой несколько дней, — до начала учебного года оставалось чуть меньше месяца, а ему якобы дали задание на лето, которое он сможет выполнить, лишь засев в Исторической библиотеке. Вечером он позвонил Вике из московской квартиры. «Опять пропал, — выдвинула претензию девушка, — еще раз так сделаешь, можешь больше вообще не появляться». Она назначила ему свидание на Арбате, где теперь работала ежедневно. Там Андрей и нашел ее на следующий день, сидящую с каким-то потрепанным романом в руках за столиком, заваленным платками и матрешками. Невдалеке сидела Светлана, помахавшая Мирошкину рукой. С другой стороны помещался лоток со значками и наградами, которыми торговал какой-то парень. Как показалось Андрею, Вика обрадовалась его появлению и сразу же начала вводить в курс дела.

— Основной покупатель — иностранцы. Пока рядом милиция, торгуем на рубли, когда ментов нет — на валюту. Курс: один доллар — 130 рублей. Тут ко мне подходят американцы, спрашивают, на доллары ли я торгую, я говорю: «Йес» и называю цену. Вдруг менты появляются, я сразу начинаю американцам втолковывать, что теперь торгую на рубли: «Полис проблем». Менты прошли мимо, я поясняю, что теперь опять могу за доллары: «Полис ноу проблем». Они смеются.

— А менты не против того, чтобы вы торговали?

— Да они все куплены. Костик им тоже денежку отстегивает. Правда, поначалу, как он рассказывал, пытались мешать, подходили, спрашивали. А Костик им в ответ: «Я не торгую. Я люблю свою родину и устроил для иностранцев мини-выставку достижений народного хозяйства. А иностранцы видно не поняли, пристали, деньги посулили. Ну, я и не смог устоять». Правда, круто отмазался?! Ха-ха-ха. Костик говорит, что если бы здесь торговлю легализовали, то в казну пошли бы огромные деньги, — одни бандиты собирают с Арбата до миллиона долларов в год.