Любовь за кадром - Эммануил Тафель Страница 28

Он переоделся в раздевалке, шутливо погрозил пальцем упитанным санитаркам, спрятал аппаратуру в кофр и направился в буфет, намереваясь выпить кофе. Примерно через час операция закончилась и больную перевели в реанимационную палату. Ирина вышла из операционной вместе с остальными студентами. Она была уже без марлевой повязки, но узнать её было трудно: куда девалась её привычная, радостная улыбка, в каких тайниках души спряталось безмятежное выражение лица? Перед Виноградовым стояла повзрослевшая молодая женщина, с тёмными кругами под глазами и печатью усталости на лице.

– Знаешь, Саша, я решила, что стану хирургом, – сказала она твёрдо. – Пускай это сложно, ответственно, но это моё! Громов оперирует как бог и, чтобы достигнуть его техники, надо всю жизнь работать как вол, с каждой операцией набираясь опыта и поднимаясь на новую ступень. Я этого обязательно добьюсь!

Ирина уверенным шагом шла по коридору и Виноградов едва поспевал за ней.

– Я не против, но вообще-то хирургия – это мужское дело.

– Многое из того что могут женщины мужчинам и не снилось!

– Согласен, но по поводу операции?

– Хирурги подарили этой девушке вторую жизнь!

– Если восстановительный период закончится благополучно…

– Да, конечно! Но я надеюсь, что все у неё будет хорошо. И рассветы, и закаты, и любовь, и рождение ребёнка всё это ей подарили врачи, проводившие сегодня операцию на сердце.

Ирина и Александр вышли во двор больницы, по краям засаженный молодыми, зелёными деревцами. Ласково и неярко светило солнце, на разбросанных по аллее скамейках отдыхали больные, птицы пели свои нехитрые песни и вокруг был покой.

– Как часто люди забывают о том, кому они обязаны жизнью, – сказала Ирина, взяв мужа под руку. – Все эти разговоры о школе, о первой любви, об отдыхе на берегу моря, гроша ломанного не стоят без помощи врачей, оберегающих жизнь человека. Возможно это прививка от тяжелого заболевания, а возможно и срочная операция. Так что я сделала правильный выбор, решив стать врачом!

Ирина с облегчением улыбнулась, как бы подводя итог своим размышлениям.

– Ты много чего наговорила, – Виноградов замедлил шаг. – А на деле что получается? Эта девочка, которую сегодня оперировали, она будет жить?

– Я надеюсь, что да! В этом ты сможешь убедиться, если дней через десять увидишь её в коридоре клиники.

Они расстались у входа в метро: Ирина поехала в институт, там сегодня ещё намечались лекции, а Александр решил вернуться в институт, чтобы сдать аппаратуру, а заодно договориться о срочной проявке негатива.

«Большинство людей, если они здоровы, думают о развлечениях, а не о болезнях, – с удовлетворением подумал он. – В этом случае моя работа по созданию фильмов, настолько же необходима, как и труд врача во имя излечения больного»

Прошёл первый год после свадьбы Александра и Ирины. Они заметно повзрослели за это время, прочно наладили семейный быт, окончательно привыкли друг к другу и казалось, что они всю жизнь прожили вместе и невозможно, но было представить каждого из них в отдельности. Каждый вечер, после работы они встречались дома и Ирина, счастливо улыбаясь, целовала Сашу, а он осторожно обнимал её руками и гладил по голове как маленького ребёнка.

В один из таких летних вечеров, когда уставшие от городских забот, они собирались поехать на дачу, Ирина, загадочно улыбнувшись, пообещала утром рассказать мужу что-то интересное. А он, заинтригованный словами жены, смотрел на неё влюблёнными глазами, но не забывал при этом перекладывать в сумку еду из холодильника.

Они доехали на электричке до дачного посёлка, навели в доме порядок и, так как был уже поздний вечер, сразу же легли спать. Утром Виноградов проснулся от того, что в комнате было уже светло. Солнечные лучи пробивались сквозь занавески и играли бликами на стенах.

Ирины рядом не было и в комнате было тихо. Александр быстро встал оделся и вышел из дома. Их небольшой приусадебный участок, засаженный фруктовыми деревьями и кустами клубники, весь светился, позолоченный утренними лучами солнца. Ирина, в коротком халатике, стояла у куста клубники и срывала созревшие ягоды. Увидев мужа на пороге дома, она засмеялась и показав полную ладонь красных ягод, сказала:

– Саша, мне в женской консультации рекомендовали есть побольше фруктов.

– Для улучшения цвета лица?

– Не только для этого, – Ирина сделала паузу, – я должна тебе сказать, что у нас скоро будет ребёнок.

Виноградов почувствовал слабость в ногах и опустился прямо на порог дома. Ирина, понимая его состояние, подошла к мужу и, обхватив его голову, прижала к своему животу.

– Иринка, солнышко моё, – у Виноградова перехватило дыхание. – Ты даже не представляешь, как я рад. Это лучший подарок к нашему юбилею. А когда это произойдёт?

– По моим расчетам зимой, в феврале месяце. У нас начнутся студенческие каникулы и мне даже не придётся брать больничный.

– Ты, как всегда, со своими шуточками! Если понадобится, то возьмёшь академический отпуск.

Они посидели ещё немного на свежем воздухе, привыкая к мысли о будущем ребёнке, а затем возвратились в дом, чтобы подольше понежиться в постели…

Как-то незаметно, в ежедневных заботах, прошло полгода. Зима в этом году выдалась не холодная, но очень снежная. Сугробы выселись по обеим сторонам улиц, повсеместно на дорогах стояли пробки и сотни машин отравляли воздух бензиновой гарью.

Александр и Ирина, сдав экзамены в институте, решили поехать отдохнуть подальше от города, где мало машин и людей, зато вдоволь чистого воздуха.

Учитывая состояние Ирины, которой скоро предстояло рожать, Виноградов настаивал на поездке в дом отдыха, где будет обеспечена медицинская помощь, но жена, ставшая слишком раздражительной, хотела поехать в отдалённый район, мотивируя это тем, что слишком устала от людей.

Они сняли небольшой домик на опушке соснового леса, в ста километрах от Москвы. Здесь было всё, что они искали: полная тишина в морозном воздухе, треск поленьев в русской печке и заячьи следы на снежных сугробах. Они каждый день гуляли, наслаждаясь живительным воздухом, утром пили парное молоко, которое покупали у соседской крестьянки, а на ужин Саша готовил вкусные шашлыки из мяса, купленного в деревне.

Всё было хорошо, но вот однажды утром, когда на дворе ещё было темно, кто-то постучал в окно.

– Одну минуту, я сейчас, – негромко сказал Виноградов, стараясь не разбудить жену.

Он накинул куртку, вышел в сени и распахнул дверь. Морозный воздух, клубясь и извиваясь, ворвался в дом. У порога, с большой сумкой на плече, стоял деревенский почтальон.

– Виноградовы здесь проживают? – сиплым голосом спросила он.

– Да, здесь. А в чём дело? Нам письмо, что ли?

– Нет, вам телеграмма из Москвы, просили срочно передать.