Кунст (не было кино). Роман с приложениями - Сергей Чихачев Страница 28

– Везде, – приветливо покачал головой Николай, – за исключением сутенёров. Они не вписаны в финансовую схему. Своеобразный пережиток прошлого. Их, кстати, всё меньше становится. Мамки забирают у девушек и передают нам через «Коллегию-6» примерно сорок процентов выручки, она же в данном случае прибыль. Через «Коллегию-2» поступает ещё процентов сорок. Так что налогооблагаемость проституции у нас лучше, чем в Германии.

– Но ведь они не могут знать, что работают на КУНСТ? – Я с удивлением посмотрел на Николая.

– Конечно нет, – подтвердил он, ускоряя шаг, – они полагают, что их крыша – менты или ФСБ, в зависимости от региона. Соответствующие корочки мы показываем, когда знакомимся с новыми людьми. Чуть не забыл, надо вам сделать удостоверение какое-нибудь. Для прикрытия, но настоящее. Что хотите?

– ФСО! – вырвалось у меня.

Я дал слабину. Демоны вырвались наружу. В душе расплылась сладкое ощущение всевластия, а перед глазами замелькали картины, как я вожу остановившего меня хамоватого гаишника мордой по номеру, который ему показался грязным, а он, убояшеся ксивы ФСО, скулит и молит простить его дурацкое поведение… Брррррр! Я чудом справился с собой.

– Если можно, я подумаю, – быстро проговорил я, пока глаза Николая не успели широко раскрыться. – Или вы мне посоветуете. Потом.

Николай кивнул и тут же жестом обозначил нужную нам дверь, к которой вёл широкий коридор.

– Мы прибыли, – сообщил он, – прошу!

Помещение, куда мы вошли, было огромным. Судя по всему, мы находились под землёй. За двустворчатой дверью было довольно шумно: туда-сюда сновали люди. Николай Второй подвёл меня к группке из трёх человек, разговаривавших в отдалении.

– Это Сергей, он новичок. Поедет с вами. Саш, главным ты?

Александр, к которому обращался мой провожатый, был грузным дядькой лет пятидесяти и вид имел вполне себе усатый. Он молча кивнул и пожал мне руку.

– Грузитесь! – Николай скомандовал и повернулся ко мне: – В разговоры особо не вступай. Просто смотри, что происходит. Ну и пообедаешь заодно.

Усатый Александр кивнул мне ещё раз, приглашая идти за ним. Одет он был стандартно для чиновника – дорогой неудачного тёмного цвета костюм, пальто и совершенно идиотская советского вида шапка. Я, к счастью, родился позже того времени, когда надо было уметь отличать норку от пыжика, поэтому мех, из которого был свёрстан этот шедевр отечественных скорняков, остался неузнанным. В руках у Александра был чиновничий портфельчик.

Мы прошли всё расширяющимся коридором, спустились ещё на один уровень вниз на просторном лифте. В ноздри ударил бензиновый выхлоп; я предположил, что мы попали в гараж, – и не ошибся. После колонн, обрамлявших выход из лифта, передо мной протянулись вереницы машин. Здесь было всё – от новейших чистейших «ауди» и «мерседесов» с государственными номерами разных ведомств до нелепых «жигулей-десяток». В ряду стояли машины ГАИ с «люстрами», чёрные бронированные «гелендвагены», ПАЗик с табличкой «ОМОН», роскошный катафалк, большие и маленькие микроавтобусы и прочие представители автопрома разных стран с синими проблесковыми маячками и без. Мы с Александром прошествовали к скромной чёрной БМВ. Оказалось, что внутри уже сидел водитель. Александр неслышно бормотнул адрес, БМВ резво подхватилось и выкатилось из гаража – сначала наверх, на белый свет, а затем, через огромные сдвинувшиеся ворота, на улицу. Мы проехали буквально четыре поворота и остановились. Я узнал это место – мы были буквально в одном квартале от Лубянской площади.

– Приехали, – сообщил Александр.

Я хотел было спросить, какого хрена мы не пошли сюда пешком, но вовремя осёкся.

Дальнейшее заняло часа полтора. В ресторане за столиком нас ждали двое вполне богатых на вид мужчин. Мы обменялись рукопожатиями, сели и заказали обед. Разговор вёлся на самые бестолковые темы, касающиеся самых скучных телевизионных новостей. После того как посуда была убрана, один из вполне богатых на вид наклонился чуть ближе к Александру:

– Значит, по поводу того… что мы с вами обсуждали… – тихо промурчал один вполне богатый, – там по срокам бы… побыстрее.

– А сколько там, напомните? – медленно и задумчиво пробасил Александр. – Шесть, да?

– Да, всё как было. Только по срокам чуть пораньше бы. Мы условия соблюдаем. Просто, если возможно…

– Я попробую. – Александр скомкал салфетку и встал. – Ну, будем на связи. Я жду вас в машине, – обратился он ко мне и направился к гардеробу.

Я офонарел. На протяжении всего обеда мне удавалось поддерживать идиотский разговор ни о чём, вставляя редкие общие реплики и рассказав анекдот в тему. То есть я, кажется, не спалился. А что мне надо делать теперь? Никто же ни о чём не предупреждал!

Однако действие в этом этюде было, видимо, вполне определённым, и моей инициативы не потребовалось. Второй вполне богатый на вид придвинул ко мне обычный аккуратный полиэтиленовый пакет без опознавательных знаков. Машинально повинуясь общим движениям, взглядам и жестам, я встал вместе с собеседниками, накинул куртку, взял пакет и вышел из ресторана. БМВ меня ждал/ ждало/ждала – я никогда не знаю, какой род правильно употребить, когда речь идёт о БМВ, – на том же месте, и только белый, еле видимый парок, лениво выпархивающий из двух труб сзади, показывал, что машина заведена. Я сел в темноту, создаваемую тонированными стёклами.

– Вот… – Я чувствовал себя полным дураком, передавая пакет Александру, когда машина двинулась.

– Ага. – Он равнодушно принял пакет, мельком туда заглянув.

– А что это всё… Что это было? – осмелился спросить я, подумав, что статус новичка даёт мне право на нелепые вопросы.

– Таможня, – так же равнодушно буркнул спутник. – Шесть контейнеров у них. Дорогая одежда. Двести штук евро, вот.

– А почему они не могут их растаможить по закону? – продолжал идиотничать я.

– Потому что инвойсы занижают, – информировал меня Саша, ослабляя галстук и впервые показывая, что ему в этом костюме и в невероятной советской шапке не очень-то уютно.

– А почему занижают?

– А потому что пошлины такие, что их будет платить только охуевший. – Грубое слово в устах Александра прозвучало естественно и весомо.

– А почему не сделать нормальные пошлины? – не унимался я.

– Так ведь тогда они перестанут нам платить? – полувопросительно ответил Александр и повернулся ко мне, бросая непонимающий взгляд.

Вопросы у меня кончились. Дорога обратно заняла уже не четыре, а три поворота. По приезде Александр, грузно ступая, куда-то сразу ушёл с пакетом, а ко мне, впавшему в ступор, подошёл Николай Второй, который будто поджидал меня.

– Ну как? Всё хорошо? – донёсся до меня его ласковый голос.

– Вроде да, – согласился я, – только всё равно ничего не понятно.

– У «Коллегии-7» всегда ничего не понятно, – засмеялся Николай. – У них контрабанда и таможня перемешаны так, что и не поймёшь уже, где заканчивается одно и начинается другое. Но они работают эффективно. Особенно выраженный эффект получается, когда «Коллегия-7» передаёт дело «Коллегии-8».