У нас убивают по вторникам - Алексей Слаповский Страница 28

Катя не смутилась и тут же объяснила, что она сама хоте­ла обо всем рассказать. «Я сделала это нарочно, — сказала она. — Я сделала это для твоей же пользы, чтобы ты не ду­мала, что твой Георгий отличается от других, чтобы ты была готова к любой ситуации. Наш школьный психолог даже де­тям читает лекции о том, что небольшие стрессы закаляют и делают человека выносливым по отношении к большому стрессу. Так что лучше тебе закалиться заранее, иначе будет трагедия». Ольга хоть и удивилась этому странному объяс­нению, но приняла его к сведению.

— А муж ведь уже от Ольги погуливал? — припомнила Маша прежние рассказы Людмилы.

— Нет, тогда еще нет. Следующим эпизодом было то, что Ольга пригласила Катю на свой день рождения. Она понима­ла, что рискует, но ей хотелось воочию убедиться, как реаги­рует Георгий на Катю. И она увидела, что Георгий реагирует адекватно, то есть практически никак, потому что ему было не до этого: он сделал домашнее вино и увлекся угощением этим вином гостей и себя. А Катя то посмотрит на Георгия с откровенным намеком, то на Ольгу с таким видом, что не беспокойся, я делаю это нарочно, для проверки твоего мужа. При этом она пила вино, хотя терпеть не могла алкоголя, но у нее была плохая наследственность в виде очень пьющего отца, и она боялась терпеть, боялась, что, если совсем не бу­дет пить, то когда-нибудь не выдержит, сорвется и сразу со­пьется. Предпочитаю плохое во избежание худшего, говори­ла она. Вечер был в разгаре, когда Ольга обнаружила мужа и Катю на кухне в такой же позиции, какая у них была в саду, то есть они обнимались. На этот раз Георгий увидел Ольгу. «Я рассказываю твоей подруге, какая ты хорошая!» — нело­гично заявил он и вышел из кухни неуверенными шагами. А Катя сказала: «Неужели ты думаешь, что мне нравится твой Георгий? Если бы это было так, я бы вышла с ним куда по­дальше, а не стояла тут практически на виду у всех». И Ольга сочла ее довод резонным.

— Она что, дура совсем? — спросила Маша.

— Нет, она была доверчивая. Тогда, по крайней мере. К то­му же, она считала, что лучше заподозрить человека в чем-то хорошем и ошибиться, чем в плохом и тоже ошибиться.

Галкин сморщил лоб, пытаясь понять, что сказала Люд­мила. Похоже, не понял, но переспрашивать не стал.

— Ольга не только приняла на веру слова Кати, но даже пыталась ей помочь с точки зрения жизненной позиции. Она пыталась ей доказать, что не все так плохо, а считать, что ты родилась не там, где хотела, работаешь не там, где нравится, и встречаешь не того, кого ищешь, это очень опасно и чрева­то постоянной депрессией. Катя возразила, что наоборот, де­прессия у тех, кто ходит в розовых очках, а потом им эти очки разбивает жизнь. Она же, поскольку ничего не ждет от жиз­ни, смело и даже весело глядит в глаза будущим неприятно­стям и даже их поторапливает, чтобы не мучиться и не ждать. Так, в частности, у нее зрел конфликт с завучем школы, ко­торая копила на нее компромат в виде якобы плохого запол­нения школьного журнала и отсутствия поурочных планов. Не дожидаясь, когда завуч начнет строить козни, Катя сама пошла ва-банк и при всех назвала ее старой занудой и уво­лилась, перейдя в другую школу, вернее, в очередную, так как она поменяла их несколько. «На твоем месте, — сказала Катя, — я бы не ждала, когда Георгий тебя предаст, а своими руками устроила это предательство, чтобы не обольщаться и не ждать удара из-за угла». — «Но почему ты так уверена в этом предательстве?» — спросила Ольга. Катя объяснила, что человек так устроен и что не только Георгий, но и сама Ольга может совершить такой поступок. Ведь ей кто-то нра­вится, кроме Георгия? Ольга призналась, что, хоть ей никого, кроме мужа не надо, но ей нравится один летчик, командир корабля, который неоднократно делал ей недвусмысленные предложения. «Согласись немедленно! — сказала Катя. — Это будет только легкое приключение. А если ты будешь терпеть и думать об этом, то твои чувства только окрепнут и все обернется трагедией!» И, странное дело, Ольга, кото­рая до этого думала о летчике хоть и часто, но мимоходом, почувствовала, действительно, что ее чувства усиливаются с каждым днем. Она даже попросила, чтобы ее перевели на другие рейсы, чтобы не пересекаться с летчиком, но после этого вообще начала постоянно думать о нем. Ольга подели­лась своей бедой с Катей, но та ее успокоила, что это не беда, а подтверждение ее теории. Надо, чтобы все произошло — и сразу станет легче, и она перестанет думать о своем летчи­ке после первого же контакта, потому что ей он, скорее всего, не нужен. Наверняка он окажется капризным подлецом, как все мужчины, но, чтобы это понять, нужно в этом убедиться. И Ольга чуть было не послушала Катю, но сдержала себя уси­лием воли. А однажды, вернувшись из рейса, она обнаружи­ла Катю уходящей из своего дома. А Георгий ее провожал из дверей, оба при этом были в состоянии легкого алкогольного опьянения. Ольга пошла провожать Катю, чтобы не сканда­лить при муже, но по дороге Катя сказала ей, что продолжа­ет действовать на пользу Ольги. Ольга должна убедиться, что Георгий готов предать ее, но не делать из этого трагедии. «Да, но как отнестись к тому, что ты фактически тоже предаешь меня?» — спросила Ольга. Катя сказала: «Нет, я не предаю, а показываю тебе, что бывает, когда лучшая подруга оказы­вается разрушительницей семейного очага. Это могло быть всерьез, а я тебе показываю репетицию, которая тебя зака­лит». — «То есть ты не всерьез и тебе не нравится Георгий?» — напрямую спросила Ольга. «Он мне нравится, — призналась Катя. — Но единственный способ разлюбить мужчину, это к нему приблизиться. Тогда разглядишь в нем пошлого подле­ца, с которым невозможно общаться». — «И ты уже прибли­зилась?» — спросила Ольга, задыхаясь от внутреннего волне­ния. «Нет, — ответила Катя, — но все к тому идет. На твоем месте я бы даже помогла, чтобы я быстрее раскусила твоего Георгия и прекратила с ним всякие отношения».

Маша в этом месте не выдержала. Она напряженно слу­шала рассказ Людмилы, пытаясь постичь суть этой необыч­ной истории, но ей это не удалось, а она женщина нетерпе­ливая, вот и спросила прямо, без экивоков:

— Я вот не пойму, кто из них больше идиотка, Катя или Ольга твоя? Одна лезет внаглую на чужого мужа, а вторая, дурочка, ее прощает!

— Ольга была парализована логикой Кати, — объяснила Людмила. — Я не могу подробно объяснить, как она говори­ла, я знаю это только со слов Ольги, но у Кати была способ­ность убедить кого угодно и в чем угодно. Еще в школе она, не всегда выполняя задания, хотя училась неплохо, умела так объяснить учительнице, почему она этого не сделала, что учительница чувствовала себя даже виноватой.

— Мне бы так, — позавидовал Галкин, имея в виду что-то свое.

— Ольга была так запутана, что, когда вернулась домой и услышала от Георгия претензии о том, что ему надоела эта приставучая Катя и он не гонит ее только из вежливости, не поверила ему, решила, что он таким отзывом скрывает свои эмоции. Следуя теории Кати, она испугалась, что, если лишить Георгия возможности встречаться с Катей, его чув­ства разовьются еще хуже. Можно было просто дождаться очередного рейса, но Ольга боялась совсем оставить ситуа­цию без контроля. И она в очередной раз пригласила Катю на дачу к матери Георгия, чтобы они встретились, но чтобы Ольга могла хоть как-то это контролировать. Было жарко, Георгий пошел купаться на пруд, пригласив Ольгу и Катю. Катя согласилась, а Ольга сделала вид, что ей некогда. Но сама через некоторое время пошла за ними. Подойдя к де­реву над прудом в безлюдном месте, Ольга невольно услы­шала их разговор. Она услышала, что Катя объясняет Геор­гию, какой он хороший человек, как он безоглядно доверяет жене, отпуская ее в рейсы, где у нее может быть что угодно, она сама рассказывала, что ей нравится один летчик, хотя и умолчала о подробностях. Георгий возмутился, но Катя взмолилась не выдавать ее, потому что она это рассказала не чтобы очернить Ольгу, а чтобы открыть глаза Георгию, который неизвестно зачем сдерживает себя, хотя она пони­мает, что у мужчин бывает всякое, включая раннюю импо­тенцию, которая часто возникает не по причине здоровья, а по причине нелюбимой жены. «Сейчас я тебе покажу ран­нюю импотенцию!» — вдруг заявил Георгий. И могло бы произойти непоправимое, если бы Ольга не вышла из-за де­рева. «Вот видишь, — тут же сказала ей Катя. — Я предупре­ждала, чтобы ты готовилась к худшему. Я тебя подготовила, теперь ты должна быть спокойна». — «Да, я спокойна», — подтвердила Ольга, после чего взяла Катю за руку и пове­ла ее к пруду. Катя недоумевала, говоря, что зачем ей идти к пруду, если она не хочет купаться? Но Ольга, невзирая на ее доводы, толкнула ее в воду, чувствуя в душе неуправляе­мую жестокость. Там было много тины и грязи, Катя вылез­ла вся выпачканная, а Георгий вместо смущения весело хо­хотал, и это вдруг дало понять Ольге, что он не испытывает к Кате никаких чувств, потому что кого любишь, над тем не смеешься.