Дрессированные сучки - Виржини Депант Страница 27
Дрессированные сучки - Виржини Депант читать онлайн бесплатно
Сопротивлялась? Отталкивала? Где он сейчас? Отвалился наконец?
Равномерные, как ход поршня, движения… Болит скула… Все нутро разворочено… С каждым вдохом я глотала его дыхание.
А между ног ты его чувствуешь? А в себе? Наждачная бумага раздирает внутренности. Не нужно было приходить, и ты это знала.
Он пробивал себе дорогу, прогрызал дыру, отклонялся, терся об меня, хотел разорвать, проталкивался до дна…
Боль вовсе не была ужасной, так, разве что неприятной, но я чувствовала, как он ломает что-то внутри меня, потому что там было мало места, а он двигался и, значит, калечил какие-то органы, наверняка жизненно важные. Я перестала сопротивляться, ощущая, что писаю кровью, эта штука внутри жгла меня, размалывала, пробивала насквозь.
Виктор слегка приподнялся, глядя прямо мне в лицо, но я смотрела в сторону.
Он дошел-таки до точки, угнездился там, замер и спросил:
— Тебе страшно?
— Положила я на тебя, надеюсь, ты скоро закончишь?
— Ты чертовски узкая, не скажу, что это неприятно, просто я впервые такое пробую… Думаешь, что я потом с тобой сделаю?
— Честно говоря, мне насрать, я просто жду, когда ты отвалишь.
— Я хочу, чтобы тебе понравилось.
Он улыбнулся, совершенно уверенный, что, если сумел взять меня силой, сможет и приохотить силой к траханью.
Я снова попыталась освободиться, но он поймал меня за ляжки и пригвоздил к полу.
— Прекрати, или я тебя искалечу!
Теперь это не имело значения.
Ты годами делала из этого проблему. В конечном итоге в этом нет ничего ужасного, он уже внутри… Ты что, вправду думала, что он проткнет тебе мозг?
Я смотрела в сторону, на грязный ковер, усеянный крупинками табака и крошками. Смешно — когда стоишь, это незаметно.
Из тебя сейчас вытекает вся твоя кровь, чувствуешь, какая боль там, внизу? Не стоило приходить сюда, теперь не жалуйся. А это не так уж и больно…
Виктор прижался губами к моему рту, начал шарить языком, я укусила его изо всех сил, почувствовала вкус крови, он ударил меня кулаком в висок, вырвался, снова ударил, а у меня уже не было сил, и я видела, что он опять улыбается.
Я так и лежала, не двигаясь, до самого конца. Когда он встал, перекатилась на бок, посмотрела на пол, думая обнаружить кровь — внутренности-то наверняка изодраны в клочья. Странно, на ковре не оказалось ни пятнышка. Но я же точно чувствовала, как растягиваются и рвутся органы, без которых не выжить, как растекается подо мной лужа крови. Я села, чтобы проверить, и что-то теплое потекло по ногам, но на пальцах оказалась всего лишь сперма, его белая вязкая слизь, слегка розоватая — так, намек на цвет, почти ничего.
Я сидела на диванчике, поджав под себя ноги, и мне казалось, он все еще внутри. Его обжигающая отметина внутри меня, вездесущая и такая болезненная. Мне показалось, я буду носить ее всегда, как вечное позорное клеймо.
Виктор держался на расстоянии, спокойный, довольный и очень мирно настроенный, я это чувствовала. Присев на корточки перед музыкальным центром, начал рыться в кассетах, перебрал все и в конце концов спросил:
— Что хочешь послушать?
Для него явно ничего не переменилось. Разве что взгляд. Так на меня никогда не смотрели. Как будто он извергся внутрь меня, чтобы пометить территорию. Хотела я того или нет, но в моем животе отныне поселилась крепкая и вполне реальная связь между нами.
Во мне поднимались гнев и смятение. Сильный гнев и безмерное смятение. Я молчала.
Тебе нечего сказать, потому что ты точно знала, что такое может случиться, когда шла сюда. Нет повода для жалоб. Слишком поздно.
Он наконец нашел нужную кассету, вставил ее в магнитофон. Увеличил громкость и вдруг вспомнил:
— Вообще-то я приглашал тебя на косячок…
Он подошел, дотронулся до моей щеки и сказал:
— Завтра она почернеет… Злишься? С тобой иначе было нельзя. Я тебя хотел и знал, что ты тоже хочешь, а еще я точно знал, как к тебе подступиться…
Жизнерадостный тон, нежная и веселая самоуверенность. Я почувствовала себя дура дурой, потому что сидела, как молчаливая колода, на диванчике. Я встряхнулась.
— Я ухожу и тебе советую сделать то же самое — пока Мирей не вернулась…
Откуда у тебя этот голос обделавшейся соплячки? Завязывай, все было совсем не так ужасно, ты просто слишком много думаешь, а крови-то не было, ни одной капельки. Давай поднимайся и сваливай.
Я встала, чтобы одеться, а он сел. Ноги раздвинуты, руки сложены на груди, взгляд — удивленный.
— Значит, ты такая? Я тут в лепешку расшибаюсь, чтобы тебя расшевелить, а ты на пять минут не хочешь задержаться?
Я в этот момент как раз застегивала последнюю пуговицу на джинсах. Рука замерла, я подняла голову:
— Знаешь что, мудак ты разнесчастный, мне не смешно… Тебе лучше сделать ноги, пока Мирей не пришла.
— Почему ты так хочешь, чтобы я свалил?
— Думаешь, тебе удастся ей впарить, будто все, что случилось, нормально и куда как мило?
— Ну да, тут важна сноровка. Вообще-то я не собираюсь ничего ей рассказывать.
— А я? Думаешь, буду молчать?
Он поднял голову, оторвавшись от травки, которую рубил, состроил удивленную рожу:
— Кое-чего я в тебе не понимаю: ты не дура психованная, я их узнаю с полпинка. Так что ты выдрючиваешься? Хочешь сказать своей подруге: "Мирей, этот парень, о котором ты мне так много рассказывала, знаешь, он ко мне клеится, завалил прямо на столе, просил вернуться завтра, мне так тебя жалко…"?
Ему было очень смешно.
Не дав мне времени ответить, он спросил:
— Есть сигаретка? Сядь, расслабься, отдохни, возьми травки…
Я колебалась, но он уже протянул мне бумагу для косячка.
— Скрутишь сама?
И я села, склеила листок, разорвала билетик, чтобы сделать фильтр. Конечно, он прав: я не посмею ничего рассказать Мирей. Я представляла себе сцену, которая могла бы разыграться между нами, а вслух произнесла:
— Нет, я ей не скажу. Нет никакого резона. Предпочту, чтобы ты убрался отсюда, правда, чтобы никогда больше не видеть твою рожу. Ты и представить себе не можешь, как я на тебя зла!
Он скрутил сигарету, отложил ее в сторону, молча подошел ко мне.
— Значит, ты меня ненавидишь?
Я отодвинулась, точно зная, что это пустой номер: внутри ничего не ёкало, не обрывалось, как раньше.
Он снова схватил меня, притянул к себе и улыбнулся, улыбнулся точно так, как делал это, когда был внутри меня.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments