Записки продавца - Николай Куценко Страница 27

На тот момент оборот компании вырос на порядок, мы подписали больше сотни контрактов, я собирал всевозможные награды и похвалы. При этом степень моей изношенности превышала все допустимые нормы: доктор уверял, что надо остановиться, и пугал меня то инсультом, то инфарктом. В зеркале с большим трудом угадывались черты былой красоты, и внешне я выглядел лет на десять лет старше. Помню, как-то раз меня вызвал в Хьюстон президент компании и сказал:

– Коля, нам нужны такие люди как ты, и нам нужно, чтобы ты помог их найти.

– А что значит, такие как я? – удивился я.

– Ну, те, кто может все создавать, понимаешь? Что-то менять, а не сидеть просто на жопе и ждать пока принесут, – сказал он.

– Понимаю, – спокойно ответил я.

– Ну и тем, кому как и тебе, лет 35, не больше.

– Но мне 27, а не 35, – возразил я.

– Ха-ха, хороший у вас юмор, у русских, насмешили вы меня, Николай, – усмехнулся он.

Я понял, что лучше его не переубеждать, и делано засмеялся. Конечно, мне было не смешно, и я понимал, что мой вид оставляет желать лучшего. При этом сам президент выглядел безупречно-свежо и, видимо, активно занимался спортом. Я же себе такой роскоши позволить не мог, и последний раз бегал на армейских сборах, в сапогах. Впрочем, и бегом-то это назвать было сложно: я проковылял метров пятьсот-шестьсот, безнадежно отстав от всех. В результате, выкинул сапоги и пошел в казарму босиком, чем вызвал жуткое негодование нашего ротного. С тех пор я спортом не занимался, а главное – и не хотел.

В тот день я твердо решил, что подпишу первый же оффер, который получу, и не важно какой он будет – главным было попробовать сохранить зарплату и должность. Или хотя бы одно из двух. И чем больше меня давил китаец, тем активнее я бегал по рынку, продавая себя. На компанию мне теперь было плевать, но на моих ребят – нет, и я пытался делать все, чтобы их не особо трогали, вызывая весь огонь на себя.

Оффер пришел в тот же день, что и сообщение о продаже компании. Трясущийся от радости президент считал свои бонусы и рассылал всем поздравления, в то время как все рассылали свои резюме, куда только можно, не ожидая ничего хорошего от случившегося поглощения. Я отправил ему заявление об увольнении и отказ от своей доли в компании, а он даже не перезвонил: я ему уже был не нужен. Этот мой поступок, конечно, был глупостью, так как я мог продать свою долю, но в тот момент меня это мало интересовало: я хотел убраться оттуда как можно скорее. Как выяснилось, у меня накопилось три месяца отпусков, и я даже получил некое выходное пособие за них, что хоть как-то улучшило мое настроение. Как я узнал позже, мой китаец получил несколько миллионов долларов бонусов, проработав в компании чуть больше года. Ну да ладно, как говорится, считать чужие деньги нехорошо.

Компания, в которую я шел руководить одним из бизнесов, была самой белой и пушистой в этом мире, и я думал, что меня уже никто не будет давить, унижать, строить против меня какие-то интриги. Я был уверен, что наконец-то займусь спортом и верну себе былую стать. И что в ночь с воскресенья на понедельник я, наконец-то, буду спать. Начиналась новая жизнь.