Я была женой Нагиева - Алиса Шер Страница 27

— И что это я поеду в Тулу со своим самоваром?

А во-вторых, мое присутствие рядом могло показаться странным, потому что Нагиев всегда скрывал наличие в его жизни официальной жены. Помню, нас пригласили на одну передачу, где ведущий представил нас следующим образом:

— А вот одна из самых интересных семейных пар в Санкт-Петербурге: Дмитрий Нагиев и Алиса Шер!

Нужно было видеть Димино лицо в тот момент: оно разве что пятнами не пошло от ужаса. Нигде, ни в одном интервью он ни разу не проговорился, что женат на мне. А я подыгрывала — ну, и доигрались, надо сказать.

А другие ездили — скрытые под безликим названием «коллега по работе», с вымышленными должностями… Отчего бы и не съездить, если жена не мешает? В общем, удачно влезали в его жизнь и даже задерживались в ней на какое-то время.

Конечно, можно было предвидеть, после — сообразить и, может, даже пресечь на корню. Велосипеда здесь не изобретешь: похожую историю может рассказать, наверное, половина женщин земного шара, ведь именно так всегда и бывает. Но я продолжала почитать благом свое неведение, так как оно позволяло мне продолжать жить в райском саду и наслаждаться окружающим миром.

Иногда ко мне приходил Кирилл и в доверительных беседах спрашивал:

— Мам, а почему папа рядом с тобой какой-то ненастоящий?

Я игнорировала его вопрос как роковое яблоко познания. Но было настолько больно, что порой эта боль казалась невыносимой.

Конец доверия к мужу пришел в связи с Диминым увлечением спортом. Нет, естественно, он и раньше им занимался (особенно на Майорке, если еще помните ту историю). Но вдруг случилось нечто невообразимое: эта любовь перешла все границы и стала напоминать страсть, граничащую с манией. Виданное ли дело, молодой человек уезжает на занятия в 4 часа дня и возвращается после десяти вечера. Каждый день. И, главное, как возвращается!

На пороге квартиры появлялся осунувшийся Дима и практически падал ко мне на руки, с усталых плеч валилась спортивная сумка, волосы мокрыми прядями прилипали ко лбу.

— Дорогой, ты не находишь, что семь часов заниматься спортом, это…м-м-м… несколько изнурительно? — спрашивала я, как всякая любящая жена.

Конечно, при этом я впивалась ногтями в свои ладони, чтобы не разрыдаться, так как прекрасно понимала: за семь часов можно до Москвы доехать, не то что с девушкой пообщаться. А про спортивные занятия мне сказки рассказывать не надо.

Не знаю, являлись ли злостью или ненавистью те чувства, что наполняли меня в тот момент, но, помню, были они ничто по сравнению с нахлынувшим позже морем эмоций.

Эмоции разбушевались после очередной поездки с ребенком на дачу. Точнее — после возвращения.

Такого «милого» погрома в нашей квартире я не видела никогда. Самыми бросающимися в глаза деталями являлись измятая постель, бокалы из-под вина, незнакомые мне доселе оливки в розетке.

Спрашиваю:

— Дима, а что случилось-то?

— Да ребята по работе приезжали.

— Угу. А губную помаду на бокале тоже ребята оставили?

Когда в детстве я читала детективы, мне всегда нравились герои, умеющие по самым незначительным деталям составить картину происходившего. Меня бесконечно восхищали моменты, когда главный персонаж потрясает перед носом преступника окурком с дамским фильтром, какой-нибудь запиской или золотой цепочкой. Вслед за этим, как правило, в книгах шло признание в совершенном злодеянии с непременным раскаянием или, как вариант, наказанием.

В жизни все совершенно по-другому.

Во-первых, мне совершенно не нравится самой выступать в роли сыщика — это не мое амплуа.

Во-вторых, мой любимый «преступник» настолько очарователен, что я, будь на то время и место, обязательно помогла бы совершить ему побег или уговорила судью вынести оправдательный приговор даже при наличии самых неопровержимых доказательств.

В-третьих, все это по своей сути отвратительно и не приносит ни малейшего морального удовольствия. Вот уж и вправду «меньше знаешь — крепче спишь».

Мой дом, с подросшим сыном и редко появляющимся мужем, представлял собой нечто кошмарное. Самое ужасное, что я даже не могла, как большинство женщин, в чем-то Диму упрекнуть. Потому что моя жизнь, действительно, не было абсолютно преданной ему, единственному и великому. В том смысле, что я не сидела всегда наготове с борщом и наглаженными носками: у меня нет ни супа, ни котлет. Есть только куча недостатков. Думаю, я даже смогу их перечислить почти в полном объеме. Как вы понимаете, об их существовании мне сообщил не кто иной, как Дима, и врезались они мне в память по этой причине навечно.

Я не созидаю, не расту и не использую свой потенциал. Плохо поддаюсь чужому влиянию (Диминому, разумеется) и не люблю бывать на публике. Стабильность тоже подкачала: все мои увлечения кратковременны, и даже приготовить ужин подряд тридцать дней я абсолютно не в состоянии.

Дальше у меня определенно бывают проблемы с памятью. Потому что я часто забываю посмотреть его передачи. При этом совершенно не знаю, куда потратить деньги, — не умею и не люблю этим заниматься.

Вместо того чтобы смотреть вместе с ним какой-нибудь фильм, я предпочитаю читать книги и вообще рядом с ним кажусь Пушкинским музеем рядом с квартирой-евростандарт.

Я совершенно не была уверена в осмысленности такого, например, поступка, как просмотр каждой передачи. Да, мне безумно нравится «Осторожно, Модерн!», но нестись к телевизору каждый вечер в положенный час не стану, особенно если у меня есть какие-то свои дела.

Или вот еще тема — подарки. Конечно, принято их дарить. Но если ты один раз даришь человеку подарок, другой, и все время оказывается «не то» и «не так», то зачем продолжать это делать? Я и не дарила.

А Дима всерьез полагал, что это признаки моей к нему нелюбви. Тогда мне хотелось кричать: «Это неправда!» Сейчас — иногда думаю: может, я и вправду не умею любить?…

А другие, по его мнению, умеют. Но кто такие эти другие? Они, появившись уже в то время, когда к нему пришли и слава, и деньги, действительно с восторгом взирают на каждый его шаг и, по всей видимости, способны с большей или меньшей степенью достоверности изобразить любовь… Несложно постоянно играть, если преследуешь какую-то цель. Но в моем отношении не было цели. Был только смысл — он и любовь.

Надеюсь, к Диме никогда не придет прозрение, что на самом деле им нужны только его деньги — все-таки он ужасно романтичен и, если заглянуть под надетую маску, чрезвычайно раним…

У каждого человека есть идеальная модель семейных взаимоотношений. Чаще всего это пример мамы и папы. У меня идеал — мои родители: когда людям просто хорошо вместе. Логическое ударение на последнем слове. При такой модели Дима вполне мог бы заниматься какими-то своими делами, я — своими, и всем было бы хорошо, оттого что другой человек есть где-то рядом.