Дебаты под Martini - Кристофер Тейлор Бакли Страница 27

Знаешь, что им действительно нужно продать? — спросил Джеффри Норман осенью девяносто первого, услышав в новостях, что для привлечения отчаянно необходимой твердой валюты бывший Советский Союз распродает по частям свою космическую программу и архивы КГБ времен холодной войны. — Ленина.

— Гм, — сказал я.

Так родилась операция под кодовым названием «КРАСНЫЙ ТРУП». В четыре тридцать пополудни пятого ноября мы отправили по факсу пробные оттиски статьи — за исключением фото, изображающего Ленина под стеклянной крышкой кофейного столика в зале, где проходит вечеринка с коктейлем, — в десяток телекомпаний, которые к тому времени заканчивали составлять вечерние выпуски новостей и программы на следующий день. И разошлись по домам.

Через два часа, когда я упражнялся на лыжном тренажере перед телевизором, началась программа вечерних новостей Эй-би-си (моя любимая), и вдруг на экране рядом со смущенным лицом Питера Дженнингса возникло восковое лицо Ленина. Тогда Дженнингс улыбнулся в последний раз за несколько дней.

На следующий день рано утром у меня дома раздался телефонный звонок — первый из многих. Звонил председатель концерна «Форбс» Стив Форбс, мой босс.

— Русские рвут и мечут, — сказал он. — Мы будем отправлять всех к тебе.

Пятидесятый или, может быть, пятьдесят первый звонок (до обеда) был из Би-би-си: мне сообщили, что министр Баранников был вынужден прервать московскую программу передач, чтобы лично уверить взволнованную нацию, что он не имеет ни малейших намерений тайком продать бывшего диктатора, пусть тот и свергнут с божественного пьедестала. Более того, сказали люди из Би-би-си, министр Баранников весьма резко высказался в адрес редактора «Форбс: к сведению». Звучали выражения «международный инцидент», «бесстыдное вранье» и «серьезная провокация». Я сказал сотрудникам Би-би-си, что министру Баранникову неплохо бы «остыть». Мое предложение вызвало некоторое замешательство, но в конце концов было переведено на традиционный английский словом «расслабиться». Вскоре после этого поступило еще несколько звонков: звонившие с явным русским акцентом замечали, что «расслабление» в данном случае неуместно.

Питер Дженнингс был очень любезен, учитывая обстоятельства. Он позвонил мне лично, не пользуясь услугами секретарши, «чтобы получить сведения из первых рук». В тот же вечер, тоном директора, сообщающего на школьном собрании, что один из учеников подвел не только школу, но и самого себя, он заявил, что эта история — чистый вымысел. Отвечая на звонки огромного количества репортеров, требовавших комментариев, он говорил, что поверил этой информации, потому что она исходила от «Форбса», которого он «до сих пор считал ответственной организацией». В кабинет Джима Майклза, редактора, который жизнь положил на то, чтобы «Форбс» приобрел образцово-показательную репутацию, вызвали врача.

Реакции других новостных компаний колебались от смущенных до разгневанных. Одна газета потребовала, чтобы меня «с позором изгнали из корпорации международных журналистов».

Постскриптум. Полгода спустя я увидел в «Вашингтон пост» большую статью, в которой говорилось, что Кремль был буквально завален заявками на участие в аукционе «со ставками от десяти тысяч до двадцати семи миллионов долларов за маринованное тело Владимира Ильича Ленина».

В одном из писем — от директора компании, занимающейся производством печатной продукции в Вирджинии — говорилось: «Мы подходим к финальной стадии проектирования нового здания корпорации. Недавно мы обсуждали интерьер вестибюля и обнаружили, что не можем подобрать центральный элемент. Дизайнер согласен с нашей точкой зрения и считает, что там вполне можно поместить тело мистера Ленина».

Брокер инвестиционной компании «Меррил Линч» из Хьюстона, предложивший десять тысяч долларов, сказал: «Врядли моя жена разрешит мне держать Ленина в доме. Он не будет сочетаться с мебелью. Если моя заявка будет принята, я, скорее всего, подарю его Музею изобразительных искусств. В наших краях очень интересуются культурой».

К тому времени к министру Баранникову вернулось чувство юмора. Его представитель сообщил «Вашингтон пост», что все, подавшие заявки, получат по вежливому письму с отказом и благодарностью за проявленный интерес.

По последним сведениям, мистер Ленин по-прежнему мирно покоится на Красной площади, — словно дохлая мышь на полу в русской гостиной.