Время секонд хэнд - Светлана Алексиевич Страница 27

…Ругают времена… Время наше подлое. Пустое. Все завалено тряпками и видиками. Где великая страна? Случись что, никого мы сегодня не победим. И Гагарин не полетит.

Совершенно неожиданно в конце одного нашего разговора я, наконец, услышала: «Хорошо, приходите». Мы встретились на следующий день у него дома. Он был в черном костюме и галстуке, несмотря не жару. Кремлевская униформа.

– А были вы у… (Называет несколько известных фамилий.) А… (Еще одно имя, которое давно у всех на слуху.) Их версия – убили! – я в это не верю. Вроде как ходят слухи о каких-то свидетелях… фактах… Шпагат, мол, не тот, тонкий он, им можно только задушить, и ключ в кабинете снаружи был оставлен… Всякое говорят… Люди любят дворцовые тайны. Я вам скажу другое: свидетели тоже управляемы. Это не роботы. Ими телевидение управляет. Газеты. Друзья… корпоративные интересы… У кого истина? Я так понимаю, что истину ищут специально обученные люди: судьи, ученые, священники. Остальные все во власти своих амбиций… эмоций… (Пауза.) Я читал ваши книги… Зря вы так доверяете человеку… человеческой правде… История – это жизнь идей. Не люди пишут, а время пишет. А человеческая правда – это гвоздь, на который каждый вешает свою шляпу.

…Начать надо с Горбачева… Без него жили бы мы до сих пор в СССР. Ельцин был бы первым секретарем обкома партии в Свердловске, а Егор Гайдар правил бы статьи по экономике в газете «Правда» и верил в социализм. А Собчак читал бы лекции в Ленинградском университете… (Пауза.) СССР еще надолго бы хватило. Колосс на глиняных ногах? Ерунда полная! Мы были могущественной сверхдержавой, диктовали свою волю многим странам. Та же Америка нас боялась. Женских колготок не хватало и джинсов? Чтобы победить в атомной войне, нужны не колготки, а современные ракеты и бомбардировщики. У нас они были. Первоклассные. В любой войне мы бы победили. Русский солдат не боится умирать. Тут мы азиаты… (Пауза.) Сталин создал государство, которое невозможно было пробить снизу, оно было непробиваемое. А сверху – уязвимое, беззащитное. Никто не думал, что разрушать его начнут сверху, на путь предательства встанет высшее руководство страны. Перерожденцы! Генсек окажется главным революционером, засевшим в Кремле. Сверху это государство разрушить было легко. Жесткая дисциплина и иерархия в партии сработали против нее. Случай уникальный в истории… Как… если бы Римскую империю начал разрушать сам Цезарь… Нет, Горбачев не пигмей, и не игрушка в руках обстоятельств, и не агент ЦРУ… Кто же он?

«Могильщик коммунизма» и «предатель Родины», «нобелевский триумфатор» и «советский банкрот», «главный шестидесятник» и «лучший немец», «пророк» и «Иудушка», «великий реформатор» и «великий артист», «великий Горби» и «Горбач», «человек века» и «Герострат»… Все об одном человеке.

…К самоубийству Ахромеев готовился несколько дней: две предсмертные записки написаны 22-го, одна – 23-го и последние – 24-го августа. А что произошло в этот день? Именно 24-го августа по радио и телевидению передали заявление Горбачева о сложении с себя полномочий Генерального секретаря ЦК КПСС и его призыв к самороспуску партии: «Надо принять трудное, но честное решение». Генсек ушел без борьбы. Не обратился к народу и миллионам коммунистов… Предал. Сдал всех. Могу догадаться, что пережил в эти минуты Ахромеев. Не исключено, вполне вероятно, что по дороге на работу он увидел, как спускали флаги с государственных учреждений. С башен Кремля. Какие могли быть у него чувства? Коммуниста… фронтовика… Вся его жизнь потеряла смысл… Я не могу представить его в сегодняшней нашей жизни. Не советской. Сидящим в президиуме под российским триколором, а не под красным флагом. Не под портретом Ленина, а под царским орлом. Не вписывается он никак в новый интерьер. Это был советский Маршал… понимаете… Со-вет-ский!! Только так, а не иначе. Только…

В Кремле ему было неуютно. «Белая ворона»… «солдафон»… Так он и не прижился, говорил, что «искренне бескорыстное товарищество бывает только в войсках». Всю… вот… всю свою жизнь он прожил с армией. С армейскими людьми. Полвека. Военную форму надел в семнадцать лет. Это – срок! Жизнь! В кремлевский кабинет переехал после отставки с поста начальника Генштаба. Рапорт написал сам. С одной стороны, он считал, что надо вовремя уходить (насмотрелись катафалков), давать дорогу молодым, а с другой – у него начались конфликты с Горбачевым. Тот армию не любил, как и Хрущев, который генералов и вообще военных иначе как дармоедами не называл. Страна у нас была военная, процентов семьдесят экономики так или иначе обслуживало армию. И лучшие умы тоже… физики, математики… Все работали на танки и бомбы. Идеология тоже военная. А Горбачев был сугубо штатский человек. У прежних генсеков позади война, а у него философский факультет Московского университета. «Вы собираетесь воевать? – спрашивал он у военных. – Я не собираюсь. А генералов и адмиралов у нас только в одной Москве больше, чем во всем мире». Раньше никто так с военными не разговаривал, они были главные люди. Не министр экономики первым докладывал на Политбюро, а министр обороны: сколько выпустили военного вооружения, а не видеомагнитофонов. Поэтому видеомагнитофон у нас стоил как квартира. А тут все меняется… И конечно, военные восстали. Нам нужна большая и сильная армия, у нас территория вон какая! – граница с половиной мира. С нами считаются, пока мы сильны, а станем слабыми, никакое «новое мышление» никого ни в чем не убедит. Лично Ахромеев много раз ему докладывал… Тут главное расхождение между ними… О мелких конфликтах, ни о чем таком я сейчас вспоминать не буду. Из выступлений Горбачева исчезли знакомые каждому советскому человеку слова: «происки международного империализма», «ответный удар», «заокеанские воротилы»… Все это он вычеркивал. Были у него только «враги гласности» и «враги перестройки». У себя в кабинете матерился (мастак был!) и называл их мудаками. (Пауза.) «Дилетант», «русский Ганди»… Не самое обидное из того, что носилось в кремлевских коридорах. «Старые зубры», конечно, в шоке, чуяли беду: сам утонет, и всех потопит. Для Америки мы – «империя зла», нам угрожают крестовым походом… «звездными войнами»… А наш главнокомандующий вроде буддистского монаха: «мир как общий дом», «перемены без насилия и крови», «война больше не является продолжением политики» и т. д. Ахромеев долго боролся, но устал. Первое время он думал, что это неправильно докладывают наверх, обманывают, потом понял, что это – предательство. И подал рапорт. Горбачев отставку принял, но от себя не отпустил. Назначил военным советником.

…Опасно было трогать эту конструкцию. Сталинскую… советскую… называйте, как угодно… Наше государство всегда существовало в мобилизационном режиме. С первых дней. На мирную жизнь оно не рассчитано. Опять же… Думаете, мы не могли наштамповать модных женских сапожек и красивых лифчиков? Пластмассовых «видиков». В два счета. Но у нас цель была другая… А народ? (Пауза.) Народ простых вещей ждет. Изобилия пряников. И – царя! Горбачев не захотел быть царем. Отказался. А взять Ельцина… Когда он почувствовал в 93-м году, что президентское кресло под ним закачалось, он не растерялся и дал команду стрелять по Парламенту. Коммунисты в 91-м побоялись стрелять… Горбачев отдал власть без крови… А Ельцин палил из танков. Устроил бойню. Так… вот… И его поддержали. Страна у нас царская по менталитету, по подсознанию. По генам. Всем царь нужен. Ивана Грозного (в Европе его прозвали «ужасным»), который залил русские города кровью и проиграл Ливонскую войну, вспоминают со страхом и восхищением. Как и Петра Первого, и Сталина. А Александра Второго Освободителя… царя, даровавшего России свободу… убили… Это у чехов может быть Вацлав Гавел, а нам нужен не Сахаров, а царь. Царь-батюшка! Генсек или президент – у нас все равно это царь. (Долгая пауза.)