Дальтоник - Алексей Слаповский Страница 27

— Им какая разница, есть за что брать, нет за что брать? Взяли и все! — объяснял Расим Ольге, которая пришла на стоянку, обеспокоенная тем, что Геран не вернулся вовремя домой. Пришла и узнала: мужа забрали в милицию. В какую милицию, с какой стати забрали, неизвестно. Расим улыбался симпатичной женщине и говорил с нею снисходительно-шутливо — по-другому он с женщинами не говорит, да и не понимает, как можно с ними общаться всерьез.

Самир же, присутствовавший здесь, обязан был помнить о деле. Он сказал:

— Ваш сын виноват. Украл что-то, а сюда прибежал, они пришли, искали. Нам зачем такой позор? Скажите Герану, что он у нас больше не работает.

— Кто украл? Кирилл? Что украл? Вы не путаете? Он вчера домой пришел.

— А что, если украл, нельзя домой прийти? — сострил Расим и засмеялся.

— Да нет, но... Его-то не взяли.

— Тоже взяли, — сказал Самир. — Значит, отпустили: он ребенок. Его спросите, а не нас.

Ольга нашла Килила на рынке, где он вечно зачем-то шляется.

— Ты почему не сказал ничего? Где Геран? И чего они болтают, будто ты что-то украл?

— Не крал я ничего, они напутали! Очень мне надо. А дядю Герана забрали за то, что без паспорта был.

— Как это без паспорта, у него всегда паспорт с собой!

— А его другой милиционер взял. Один взял, а другой сказал, что он без паспорта. А потом он там с милицией это самое... Ну, подрался немного. Вот и держат.

— Ничего не понимаю! Расскажи нормально!

— Я нормально и рассказываю...

Тут Килил увидел Ломяго. Тот ведь не сидел попусту в конторе, его дело — работать на земле. Вот он и обходил, как обычно, подведомственную территорию.

Килил показал на него матери:

— Этот мент дядю Герана забрал.

— Не мент, а милиционер, — поправила Ольга, всегда следившая за речью своих детей. — Пошли к нему.

— Вот еще!

Килил тут же скрылся в толпе, Ольге пришлось одной подойти к милиционеру. Представилась, сказала, что тревожится, попросила обрисовать ситуацию. Ломяго обрисовал: сын ее, который, между прочим, тут попрошайничает, подозревается в воровстве. И подозрения еще не сняты. А Геран взят за отсутствие документов, а потом устроил в милиции дебош, по этому делу и пойдет под суд.

Ольга, сдерживаясь, помня, что в любой жизненной ситуации нужно сохранять присутствие духа, усомнилась насчет документов. Ломяго нехотя пояснил: действительно, забрал их какой-то человек из Тверского отдела, с него и спрашивайте. Забрал для проверки и унес. Но нам-то какая разница, кто унес, сказал Ломяго. Факт налицо: человек без паспорта. И это ему не дает права хулиганить.

— То есть вы его забрали якобы за отсутствие паспорта, а он сопротивлялся, так? — пыталась Ольга понять суть происшедшего.

— Без всяких якобы! — настоял Ломяго. — И не сопротивлялся, а просто-напросто напал.

Ольга узнала, где конкретно содержится ее муж, можно ли принести ему еду, тут же, на рынке, схватила кое-что и помчалась туда, где находился Геран. Свидание ей не разрешили, передачу взяли. Поразмыслив, Ольга решила ехать в Тверской отдел. Ей казалось, что появление паспорта сразу же облегчит участь Герана.

Если бы не его гордость!

Но так уж сложилось: все ее мужья были гордыми, свободолюбивыми людьми. Отец Полины, Толик, шофер экспедиции, в которую Ольга попала на практику после окончания геологического техникума, не терпел указаний насчет того, как ему жить и работать. Если надо, мог, выпив двести граммов спирта, проехать, не отдыхая, полторы тысячи километров. А если не видел надобности, то не соблазнишь ни спиртом, ни коньяком, ни водкой, ни уговорами. А уж приказывать вообще бесполезное дело. Ольге он сказал тогда: «Тут плотность населения — один настоящий мужик на тысячу квадратных километров. Так что, хорошая моя, жениться я собираюсь только лет через двадцать, имей в виду на всякий случай. Компрене?»

Отец Гоши, рок-музыкант Макс Лайдо, к которому она пришла предложить свои тексты для песен, связав свою судьбу не с геологией, а с работой во Дворце культуры АЗЛК, где и базировалась группа Лайдо, ничего не говорил о женитьбе, для него такого понятия вообще не существовало. Он был очень популярен в ту пору, когда гремел русский рок, после каждого концерта он осчастливливал какую-нибудь девицу, но Ольгу держал при себе больше других, почти полгода, и даже однажды сказал: «Был бы я нормальным, я бы только с тобой жил. Но ты же не выдержишь моего бл... характера». Ольга пообещала выдержать, он не поверил. Теперь о нем ничего не слышно. Лет пять назад мелькнуло смутное сообщение в какой-то газете — то ли спился и стал наркоманом, то ли уехал на Запад, то ли совместил: уехал на Запад и там спился и стал наркоманом.

Отец Килила, красавец-казах Учугов, от которого Килил почему-то не взял ни черточки, встретился Ольге в трудное время, когда она искала работу, он взял ее в напарницы — возили всяческий товар широкого потребления в Казахстан и обратно; Учугов обосновался в ее квартире, доставшейся Ольге от широкой души Лайдо, который оказался в течение короткого времени наследником жилья умерших бабушек и по отцу, и по матери. Учугов, правда, не регистрировал отношений с Ольгой, а потом и вовсе привел молодую женщину и сказал, что Ольгу он очень любит, но без этой женщины не сможет жить. Если бы Ольга была одна, она, возможно, согласилась бы с этим положением вещей. Но — дети. Двое растут, третий на подходе. Материнский инстинкт оказался сильнее любви, она стала гнать Учугова. Тот сердился, а его женщина устраивала дикие скандалы, крича, что Ольга сама отсюда вылетит в два счета. Ольге пришлось обратиться к одному бывшему другу, из очень серьезной организации, в тот же вечер пришли двое людей без формы, но с форменными лицами, поговорили с Учуговым, и тот исчез вместе со своей женщиной.

Так что фактически Ольга до Герана ни разу не состояла в браке, хотя говорила (и уверенно считала), что трижды была замужем. И Герану об этом говорила, и тот поверил, не обратив внимания на чистоту ее паспорта.