Ее звали Ева - Сьюзан Голдринг Страница 27

– В этом году магнолии бесподобны, – Эвелин показывала на нарядные деревья, ведя полковника по саду. – Родители, должно быть, посадили их сразу же, как только поселились здесь, и, по-моему, теперь они великолепны как никогда.

Робинсон мельком посмотрел на усыпанные крупными цветами магнолии и обратил взгляд на газон и лежавшие за ним поля и лес.

– М-м-м, потрясающе, – произнес он. – И это все тоже ваше?

Она этого ожидала. Естественно, его больше интересовала площадь ее дорогостоящего поместья, чем цветы, в которых она души не чаяла. Эвелин приставила ладонь козырьком ко лбу и тоже устремила взгляд вдаль.

– Наши земли простираются до дороги и до тропинок с каждой стороны, – она обернулась и махнула рукой в противоположном направлении. – А туда – до самой реки.

Она увидела, как заблестели глаза полковника: он оценивал площадь принадлежащей ей территории в акрах. Ее так и подмывало сию секунду разделаться с этим алчным паразитом, но она умерила свой пыл. Эвелин понимала, что нужно проявить терпение и дождаться сезона охоты.

Он повернулся вместе с ней, окидывая взглядом поля:

– А рыба в реке водится?

– Форель иногда заплывает. Мне сказали, рыбы будет значительно больше, если почистить дно – убрать нападавшие сучья и все такое. Берег с этой стороны весь наш, до самой границы. Хорошее место для купания. Я до сих пор люблю здесь поплавать, если течение не очень сильное.

– Вода, наверное, чертовски холодная, – Робинсон снова дернул подбородком. – Так сколько у вас земли в общей сложности?

– Примерно сто пятьдесят акров и еще чуть-чуть с учетом сада и придомовой территории.

– Отлично, – кивнул он. – Славненькое у вас «небольшое» поместье.

– Мы всегда любили свою усадьбу, – улыбнулась Эвелин.

– И что вы делаете со всей этой землей?

– Давайте прогуляемся, и я вам покажу.

По ухоженному газону они пошли в сторону пастбищных загонов и лежащих за ними лугов. У забора остановились, и Эвелин широким жестом обвела выгон:

– Эти поля в настоящее время сданы в аренду под пастбища. Весной мне нравится наблюдать, как здесь пасутся овцы с ягнятами. Вон, смотрите, и сейчас там резвится небольшая отара.

В одном углу поля несколько овечек перескакивали через пень, словно дети, играющие в догонялки.

– А там, – Эвелин показала в сторону реки, – местный фермер летом пасет коров. Это заливные луга, для овец там трава слишком густая и высокая.

– Экономически это выгодно? Земли, что вы отдаете в аренду под пастбища, приносят хороший доход?

– Да не то чтобы, – пожала плечами Эвелин. – Но тут дело даже не в деньгах. Просто это хороший способ ухода за землей. Скот не дает разрастаться кустарникам и крестовнику, а арендаторы содержат в порядке ограждения и обеспечивают нам дополнительную безопасность. Ты – мне, я – тебе, так сказать.

– Понятно, – Робинсон в очередной раз дернул подбородком, на мгновение задумался. – Эвелин, я ни в коей мере не хотел бы вмешиваться в ваши дела, вы сами себе хозяйка, но все же надеюсь, вас кто-то консультирует по финансовым вопросам.

Эвелин улыбнулась про себя. Как же быстро он заглотнул наживку! Неужели все мужчины столь простодушны, когда сталкиваются с обстоятельствами, которые, по их мнению, они могут обернуть к своей выгоде? Но в ответ она лишь сказала:

– Знаете, я как-то даже не задумывалась об этом. Просто делаю так, как делали мои родители. По-вашему, я совершаю ужасную ошибку?

– Дорогая, – он взял ее за руку, – все это очаровательно и весьма необычно, но ведь нужно думать о будущем. Мы не молодеем. Полагаю, кроме пенсии, у вас немного других доходов, на которые вы могли бы существовать и содержать поместье.

– Вы правы, – она покачала головой, отводя глаза. – Дом с каждым днем обходится все дороже и дороже. Коммунальные услуги стали чудовищно разорительными. Но продать усадьбу я не могу. Кингсли очень много для меня значит.

– Разумеется. И я вас хорошо понимаю. Но ведь возможны и другие варианты. Вы, что называется, богаты, но живых денег не имеете.

После полудня они пили чай в гостиной, где, несмотря на солнечную весеннюю погоду за окном, в камине потрескивал огонь. Робинсон продолжал развивать идеи относительно Кингсли-Манора не диктаторским тоном (для этого он был слишком умен), а мягко, но настойчиво.

– У вашего дома огромный потенциал. Вы когда-нибудь думали о том, чтобы переоборудовать его в гостиницу или в конференц-центр? А можно, например, устраивать здесь свадьбы. Мне кажется, свадебные мероприятия приносили бы много денег.

Эвелин слушала его, смакуя чай «Эрл Грей» с кусочком кекса «Мадейра», и иногда вставляла что-то вроде: «О, Стивен, какая чудесная мысль!» или «А что, могло бы получиться». А он все выдвигал новые и новые предложения и наконец сказал:

– Ну и, разумеется, сама земля. Если вы не намерены выгодно сдавать ее в аренду или сами заниматься скотоводством, значит, нужно подумать о ее ценности.

– То есть, по-вашему, я должна ее продать?

Робинсон допил чай и опустил фарфоровую чашку. Та от соприкосновения с блюдцем изящно звякнула.

– Это мысль. На землю всегда есть спрос, особенно если она лежит вокруг таких завидных местечек, как ваше. Вы могли бы легко и быстро получить капитал. Я уверен, деньги вам придутся весьма кстати в следующий раз, когда у вас потечет крыша.

– Вы и правда так думаете? – кончиком пальца Эвелин собрала на тарелке крошки от кекса, но есть их не стала, а просто сдвинула на край. – Но мне нравится смотреть на поля и пасущихся овец. Если вокруг понастроят домов, это уже будет не то.

Перегнувшись через стол, он потрепал ее по руке:

– Вам необязательно продавать всю землю. И потом, такие дела быстро не делаются. Если бы вы, как я, читали в газетах финансовые колонки, вы бы знали, что компании порой годами не осваивают приобретенные участки. Это, так сказать, земельные банки. А вы бы тем временем пользовались всеми благами.

Эвелин чарующе улыбнулась полковнику, с удовлетворением отметив, как его гнусные черты складываются в самодовольную мину.

– Бог мой, Стивен, да вы для меня просто находка! В самом деле. О чем я только думала?! Пожалуй, стоит произвести оценку моих активов, хотя бы для того, чтобы знать, чем я располагаю.

Он слабо улыбнулся ей одними губами. Это все, на что он был способен.

– Вы очень умная женщина, Эвелин. Но аналитического мышления вам порой не хватает.