По фактической погоде (сборник) - Наталия Ким Страница 27

ТОСТ (торжество обсценной лексики)

– Дорогая, любимая!.. Я хочу поднять этот тост за тебя, родная, ибо мы с тобой, как говорится, два берега у одной манды! Сорок четыре года я тебя люблю и обожаю, у меня по отношению к тебе штилей не бывает, это ж Айвазовский, девятый вал, он палитру заебал! Мы с тобой всю жизнь… сообщающиеся сосуды! (В сторону.) Сосу, дык! Ты, сука в ботах, отставить комментировать, когда я говорю! (Имениннице.) Ну, перебивают, так если хуем не вложено, то кувалдой не вобьешь! Я тебе желаю… чтоб три голубя – и на конце канарейка! Ибо если не стоит, то не стоит! Главное, чтобы был шпокен блюмен на блицпистон, однозначно! И, как говорил наш дорогой учитель – в женщине обязательно, чтоб по пизде разбойница, а в глазах тоска! Чтоб, значит, не ебать-копать, ебись-провались – всего две позы по Камасутре… (В сторону.) Девки спорили на даче, у кого гандон лохмаче! Так о чем это… Ты ж понимаешь, когда вынимаешь? Ха-ха-ха! Родная! Я ж тя ревную, когда нахуярюсь! (В сторону.) Ты, молчи, Луис Альберто, муж рабыни Изауры, у тебя имплант в трусах! (Имениннице.) Любимая, прости, я всем ебу мозги, но очень аккуратно. Я тебя обожаю, уважаю… В телевизоре одна программа – унитаз, другая – унитаз, а я смотрю канал «Культура» и «Спас» и оттуда черпаю глубины свои..! (В сторону.) Да вы мне все похую, как я вас люблю. (Имениннице.) Ты прости, любимая, я ж щас тебе от чувства своего спою хуйнанэ из балета «Гаянэ»!.. (В сторону.) А? Ой, хуевато-хуевато я вижу, это я по-японски… Куда там смотреть-то, под лупой не разглядеть, микроскоп закажу! (Имениннице, с большим чувством.) Одним словом, хер с нами и хуй с ними – с днем рождения, любимая!!!

НЕТ У ТЕБЯ ЭТОЙ ХРОМОСОМЫ

…и сидим в разных комнатах, он в своей, я через две комнаты – в своей, встречаемся на кухне. У него своя полка в холодильнике, если бы не был таким жмотом – точно бы завел себе собственный в своей комнате. Он всегда считает, на какое количество денег я наела сегодня – чуть ли не в миллиметрах меряет «общий» кусок сыра. В больнице сам появился только один раз, когда переводили из реанимации после ампутации. Зато всем рассказывает, сколько денег он «угробил на ее врачей». На 35-летие совместной жизни расщедрился, заказал домой пиццу, выпил кока-колы за мое здоровье и произнес тост: ты никогда не была мне женой, потому что у тебя нет этой хромосомы – «быть женой», но ты знаешь меня и мои слабости лучше всех, за это я тебя и кормлю до сих пор. Когда злится, запирает дверь снаружи, я с коляской не могу выехать. Писать приходится в ведро для бумаг… Если я его не вылью до того, как он обнаружит, может вылить на постель. У него сейчас две любовницы – одна замужняя, другая студентка. Обеих водит домой и опять же припирает дверь снаружи, успевает как-то выхватить у меня из руки мобильник, а стационарный телефон давно уже сломан. Я их не слышу – между нами две комнаты и холл, слава богу, а то бы, наверное, умом тронулась вконец, хотя и так хватает поводов… Иногда любит встать в дверях голым и предаваться воспоминаниям о только что проведенном сексуальном сеансе. Еще очень любит вспоминать Берлинский кинофестиваль десятилетней давности, где за ночь оттрахал двух народных артисток, прям захлебывается от восторга – такой, знаешь, накатанный рассказ, до оха-вздоха отрепетированный, вылизанный, прям номер для шоу. Нанял девушку-уборщицу, выгнал нашу верную Иру, теперь у него Лола, непоступившая студентка, сама понимаешь, зачем она в доме, опять-таки. Она кошку ногой под брюхо пинает, я сколько раз видела. Прошу, кричу – она молча дверь запирает, он ей разрешил… Еще посчитать любит – сколько за жизнь нашу совместную он заработал, и сколько я, и сколько я теперь по идее ему должна за все время совместного проживания. Заоблачные суммы, каждый раз новые и каждый раз все большие и большие, сбивается, злится… Плохо стал видеть совсем, иногда просит ему почитать вслух – особенно любит последнее время Акройда или перечитывать что-то, больше всего Набокова. Почками мучается, конечно, ну и зубы – как же без этого, да только жадничает, экономит, говорю же… Я думала с пенсии как-то ему, по инвалидности-то я же получаю двенадцать тысяч, ну на зубы, но он говорит – подожди, пригодятся еще тебе – на похороны. (Смеется.) Вот видишь – жадный-то жадный, а на зубы себе не берет, совестится!..

ЛЕГЕНЬКИЙ ШАНСОНЧИК

– Натуль, я бы просила твоего папу, чтобы он мне дал протекцию в клуб какой-нибудь, где поют легкий, легенький такой шансончик… там, «Гнездо глухаря», «Альма-матер», еще есть разные клубы – туда же так просто не прорваться со своей программой, и потом, мне же нужна практика, а то чем дольше без публики – тем больше, знаешь, мандража. Я у себя на сайте на страничке пишу, что у меня любимые авторы, ну, помимо разных рокеров, Виктор Цой, Высоцкий и Михаил Круг – я думаю, нормально?.. На радио «Шансон» они там все вместе обычно! Мне бы человечка, который мной занялся, антрепренера типа… Я пела раньше в «Манхэттене», потом был перерыв, творческий кризис… Теперь вот почти не зовут… зовут на какой-то фестиваль в Сочи, но у меня нет денег, там за свой счет все… пожалуйста, не отказывайте мне! Я точно знаю – у вас связи!!!

(Через 20 минут.) – Ну, ты позвонила? Нет, как это… мне же надо… мне очень надо работу!!! Ну позвони отцу своему, он что, переломится?!

(Еще через полчаса.) – Я понимаю. Ну я на всякий случай… мне очень надо петь… ну пожалуйста… Вдруг вашим друзьям нужно будет – пожалуйста, я за просто так… ну или хотя бы там на кухне – может, чего помыть-прибрать… (ободренно) А пока буду мыть-стирать – спою, меня заметют!!! Я, кстати, псевдоним себе взяла – Венера Московская…

СТЕРВА

– …и тут я замечать стала, что мусор мой дурит, глаз дурной. Я такие вещи на раз вообще. У него мамаша ласты склеила, он, понимаешь ли, переживал. Он, правда, ту мамашу видел раз в год по обещанию, но тут его че-то резко развезло. Я на похороны не ходила – че я, обязана? Я от нее ничего, кроме говна, не видела в жизни! Короче, девка только от нас моя пошла старшая, мелких не пустила, нечего им. Потом девять дней, туда-сюда, потом сорок – и вот тут я заметила, что мусор на работе задерживается все дольше, дольше… У меня в мобильнике программа такая – я вижу, где он находится, у меня не забалуешь. Так вот, он не на объектах, а в офисе сидит, че сидеть, жопу протирать… слушай, я так думаю – эге, не иначе, мусор наш бабу завел, ну а че еще может быть? Почитала эсэмэски – он ведь отдельный под нее телефон держал! – ну точно, только вычислить бы, кто там у них на работе-то. А он ее все «лапа» да «сонце», по имени ни разу, и в том телефоне только ее номер. Ну я его срисовала, сама Ирке звоню, секретарше – она та еще ваще блядь, конечно, но два раза ей объяснять не надо. Быренько мне слила ее фотку, я глянула, ржать стала, мусор-то прям себе под стать нашел, такая ж кобыла ростом, как он, и даже на лицо похожи! Оказывается, у нее тоже недавно мать сдохла. Во-от, они на этой почве и стакнулись! Она его, я так думаю, «понимала», все его мудовые страдания. Короче!.. раз вижу – он не в офисе, а в районе отеля «Подушкина», знаешь, да, такие места на потрахаться? На Таганке, там на набережной. Привез, урод. Я проехала мимо – ага, вон его машина стоит, ну и на работу к нему поехала, сижу, с Иркой чаи гоняю. Возвращаются они оба, меня увидели, он че-то заблеял, она к ему за спину, ну тут я ждать не стала – чуть полноса не сковырнула ей ногтями, пальцы потом болели, прикинь! Я ему сразу – значит, так: шалаве своей расчет дашь, сам валишь в квартиру матери на Шипиловскую. После разговаривать будем. В смысле – чего я не боюсь?.. А, так слушай, я со всех сторон в домике – он на меня все – квартиру, дачу, машину – и всякие там бумаги-активы-шмактивы переписал, я еще когда второго, Илюшку, рожала, такое поставила условие ему, я ж не идиотка. Ну во-от, он недельку носа не казал, потом явился – я, говорит, ее уволить не могу, это нечестно. Вот еще, говорю, заявление, вообще у тебя яиц нет, я вижу? Давай я с ней еще раз поговорю, сама уйдет! Нет, она вообще на тебя писать собирается – за оскорбление и причинение телесных… О, говорю, опомнилась! Побои-то сняла хоть? Нет? Ну и до свидания, кто это все видел, свидетели есть? Нету! Пусть мозги не туда-сюда мне. Короче, или ты ее убрал – или я на развод подам. Ну и что ты думаешь? Он ее не убрал, а зато сам в другой офис перешел, там у него партнеры или чего-то. Я его даже зауважала где-то, я ж в свое время почти в такой же ситуации была, когда его у жены уводила – она тогда учинила вопрос – или она с сыном, или развод. Он все им там оставил, мы как с Омска приехали сюда – все с нуля начинали… я третьим, Никиткой, ходила – натаскалась тогда по больницам, чуть не выкинула. Мусор мой за мной так трогательно все, бульончики варил, воду только бутилированную носил канистрами, а ему ведь нельзя, он у меня ваще весь ломаный, битый, ему в жизни знаешь сколько до генерал-майорских погон-то досталось? На роту здоровых мужиков хватит, сколько он перенес всего!.. Я его никому не отдам, сколько я в него вложила-то!!!