Прощай и будь любима - Адель Алексеева Страница 26
Прощай и будь любима - Адель Алексеева читать онлайн бесплатно
– Не можно, милушка моя, не можно никак, – говорил он, ласково обнимая ее.
Через несколько минут они шагали по площади Маяковского.
– Выпьем пивко?.. Ах, ты не любишь пивко? Я научу тебя любить его в Праге!
Пузатая продавщица в некогда белом халате открыла кран, вспенился густой рыжий поток.
– Бардзо ладно пивко! – Он пил и смеялся, а она тыкала его пальчиками в грудь, приговаривала:
– У-у-у, тили-тили кошка, серая картошка… – Знала: Милан таял от этих ее штучек.
Продавщица не удержалась:
– Какая хорошая парочка!
– А что сказали твои родственники в Чехии о нас? Ты говорил им обо мне?
– О, мой тата обожает русских с тех пор, как увидал их в сорок пятом годе в Ческе-Будеёвице!.. А мою Галушку они будут любить хорошо!
Надо было не показать вида, что все в ней затрепетало от этих слов, но как? И тут Галя подпрыгнула, топнула ножкой – и такую оторвала чечетку, что и он, и прохожие остановились, любуясь ладной ее фигуркой в пышной юбке, ее взлетающими кудряшками, всем ликующим видом. Отплясала и бросилась на шею Милану…
…В июне у нее день рождения – чем не повод собраться? Надо познакомить тетю Тоню с Миланом, подготовить ее – она ж такая трусиха с тех, довоенных лет! Галка вынашивала план и, наконец, дождалась первых летних дней. Хотела пригласить, конечно, Сашу с Тиной (пора, пора заговорить им открыто о любви!), Лялю с Йозефом, но – увы! – Йозеф так и не вернулся из Венгрии.
2
Буйное лето. И вот уже Саша стучит в дверь к Левашовым, дает знак Тине, и они бегут по Басманной. Электричкой доехали до станции Гражданская, а там и Галкин дом. Жила она в Соломенной сторожке, на Старом шоссе – раньше состоятельные люди снимали там дачи.
Сверкало солнце, в воздухе была разлита июньская благодать, легкие зеленые дымы окутывали Тимирязевский парк. Домик Каленовых – сказочный в цветущем царстве. Галя стала показывала цветники – дело рук ее тетушки:
– Тетя Тоня не терпит симметрии! Смотрите, как свободно сажает она цветы… Рядом с кустом сирени – желтый лилейник… а это – стая граммофончиков… Тут аквилегия… – Присев, она касалась лепестков, приговаривала: – Ах вы мои сабельки, а вы – желтенькие цыплятки… А там, глядите, – тащила дальше, – видите островок из цветов? Это белые колокольчики, карпатские… А здесь, смотрите, анютины глазки! Тетя Тоня рядками посадила: желтые и фиолетовые, синенькие и белые… А в Чехии такие есть? – обернула улыбающееся личико к Милану.
– Нэ знам.
– Все «нэ знам» да «нэ знам», так, да? – и опять «поклевала» его кончиками пальцев. – Ты моя мышка, серая мормышка!
– Что есть «мормышка»? – рассмеялся Милан.
Но Галя была уже возле клумбы с пионами:
– Вы гляньте, что это за пионы! Гигантский сорт! И все белые! И эти тоже. А тут – целых шесть маленьких лебедей. Тра-та-та-та… – Она проделала несколько па из «Лебединого озера». – Кстати, моя тетя Тоня когда-то была балериной, да-да… Потанцуем сегодня, у нас есть хорошие пластинки.
– Яволь! – откликнулась Ляля. Между Тиной и Сашей сохранялась какая-то прохлада, неторопливость, ни он, ни она не касались друг друга, словно боялись чего-то.
Закипел самовар, зазвенели чашки…
Раздался голос Изабеллы Юрьевой – «Сашка сорванец, голубоглазый удалец…» Запела и Тина.
– Я не подозревал, что ты так хорошо поешь… – заметил он и поцеловал ее в плечо.
Знал бы он, как она научилась петь! Всего три года занималась в музыкальной школе, потом услыхала, как сожалел Саша, что у него нет слуха, что очень любит музыку, и – стала брать уроки пения! Оказалось, голос, как маленький коралл, можно «нарастить», – и вот…
Они отделились от гостей, от цветов, оказались в парке – и танцевали среди берез, обнимая друг друга. Тина остановилась, взглянула сквозь березовую листву на синее небо и закачалась.
– Птицы, смотри, сколько птиц! И мы с тобой вполне понимаем друг друга, правда?
– Братья по разуму?.. И не только!
Саша вспомнил чьи-то стихи:
Карие его глаза приблизились к ее фиалковым, ресницы коснулись смуглой щеки, она хотела что-то сказать, но полные его губы закрыли ее маленький рот. Поцелуи были еще неумелые, но объятия плотные и нежные.
Когда закатное солнце раскрасило небо лилово-розовыми акварелями, вспомнили о Галке и побежали назад. А там их уже разыскивали. Юная хозяйка ликовала: план ее удался, лица влюбленных говорили, кричали об этом! Снова все уселись на веранде, вокруг стола, и пошли веселые разговоры, музыка, чай…
Теперь Гале недоставало только одного: чтобы Миланчик объявил обо всем тетушке. И он это сделал! Опустился на колено перед тетей Тоней:
– Тетья Тонья! У Гала нет мама, нет папа – потому прошу вас: дайте мне жениться на Галушке… Нынче у нас помолвка, да?
Галя запрыгала, все зашумели, и снова полилось вино.
…Однако пожениться им разрешили только спустя полтора года.
Саша и Тина, столь долго проплутавшие у подножья Горы-Жизни, медленно поднимались наверх. Там открывался такой простор, такая светлая даль… Оказалось, что горделивость Тины – лишь маска застенчивости, а сведенные брови – защита ранимого сердца. А ее поражала мягкость Саши – он стал внимателен, заботлив, к тому же угадывал ее мысли, настроение. Не раз говорил то, о чем думала она…
Голова ее покоилась на его плече, он целовал густые каштановые волосы, хрупкие плечи, шею, маленький рот. Они лежали неподвижно, и было так тихо, как бывает только раз в году – первого января, после праздничных бегов, экзаменов, домашней уборки, после ночи с выстрелами шампанского, звоном бокалов, беспорядочной болтовней, словом, после всей неразберихи той ночи вдруг наступает святое тихое утро!.. Короткий крепкий сон – и тишина. Блаженная душа витает в воздухе, ей хорошо, покойно, и приходит на память слово «благодать».
Их купидоном снова стала догадливая Галка. Тетя Тоня уехала к друзьям – и влюбленные остались одни в чудном домике на краю Тимирязевского парка.
– Помнишь, как мы играли в песочек?.. Я была в белом платье, белых трусиках, как принцесса, бежала тебе навстречу и споткнулась… Сколько слез пролила в подъезде! Как боялась мамы.
– Ты даже такое помнишь?
– А когда я была в эвакуации, в классе был мальчик, страшно похожий на тебя.
– Ага, ты была влюблена! Не прощу, никогда не прощу! – смеялся Саша. – Да… но ведь и у нас в классе была девочка-бука, которая походила на тебя.
– Но почему же ты не дал мне понять, что я тебе?.. Почему вокруг тебя вились всякие?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments