Стертые времена - Владимир Гой Страница 26

В кармане жужжит телефон, я снова выхожу в фойе.

– Привет! Это Алексей, у нас переговоры в шесть вечера в «Невском Паласе», где ты остановился, они будут нас там ждать!

– Понял! – отвечаю я и кладу трубку. Этот звонок возвращает меня к реальности, у меня сегодня очень тяжёлый день и мне надо собраться в кулак. Сделать это совсем непросто – те, кто пригласил меня в «Невский Палас», очень богатые люди, сидящие на нефтяной скважине, а у меня, кроме амбиций, в кармане шестьсот долларов, и должен я этим нефтяным магнатам три миллиона. Ощущение не из приятных. Пытаюсь сосредоточиться, сидя напротив картины Айвазовского, и у меня такое чувство, будто я один из тех утопающих, что изображены на полотне. Потом решаю: «Будь что будет, всё скажу как есть! Вариантов нет, и кидать я их не собираюсь!»

Выхожу из музея и дохожу до Спаса-на-Крови, незаметно крещусь, глядя на икону перед центральным входом, и прошу удачи в сегодняшних переговорах, но внутрь не захожу.

Время у меня есть, и я не торопясь иду по Невскому проспекту в сторону отеля. В это время тут всегда толпа народа, все спешат после работы домой или хотят успеть пробежаться по магазинам. Это количество людей меня всегда поражало, город напоминал огромный муравейник, каждый бежит в свою сторону, и никто никому не мешает. Только тут я понял, почему им так нравится Рига – у нас они отдыхают от этой суеты. Но их хватает лишь на несколько дней, потом они задыхаются от нашего спокойствия, как рыба, выброшенная на берег, и по возвращении с удовольствием ныряют в этот привычный для них водоворот жизни. Я тут не задыхаюсь, а просто тону. Может, ещё и поэтому мне так нравится бродить по музеям, где я прячусь от этой сутолоки.

Как я ни старался идти медленно, всё равно на встречу пришёл первым, прошёл в фойе и сел у стойки бара, поглядывая на входную дверь. Потом появились мои компаньоны – Алексей, сын одного из руководителей нефтеперерабатывающего завода, и мой соотечественник из Риги, Ивар. Оба они были взволнованны и с тревогой ожидали, когда появятся наши кредиторы, которых мы никогда не видели в лицо – все вопросы я решал по телефону через знакомых и под их гарантии. Я успел у бара выпить рюмку водки, и она подействовала успокаивающе.

Когда они вошли, я сразу понял, что это именно те ребята, и поднялся им навстречу.

– Генрих! А это мои компаньоны Ивар, Алексей!

– Очень приятно! Роман! А это Сергей, – ответил один из них.

Я представлял, что увижу двух дедов, а это оказались ребята всего лет на десять старше меня.

– Ну что, мы бросим в номера шмотки и через полчаса встречаемся в баре внизу! Договорились?

Я поднялся в номер с Иваром, Алексей остался в баре прогнать свою неуверенность водкой. Ивар тоже сильно волновался:

– Что будем говорить?

– Только правду! Тем более что я не сомневаюсь, они уже знают про наши проблемы с возвратом денег. Ты же понимаешь, это не простые ребята, там по лицам видно – бывшие кадровые офицеры и, наверное, из разведки. Я же опытный бармен, у меня на них нюх!

Мои слова его совсем не обрадовали, лицо стало ещё более тоскливым.

– Мы хоть домой вернёмся?

– Не будь придурком! Тех, кто должен, не убивают, из них выжимают деньги! – и чтобы его окончательно успокоить, пошутил: – Тебя вначале пытать будут, чтобы узнать, где они лежат!

Лучше бы я этого не говорил – с чувством юмора у него сегодня было туго, после моих слов он даже как-то посерел, да и мне было невесело, я лишь хотел немного приободрить и его, и себя. Мы достали из мини-бара по маленькой бутылочке какого-то заграничного пойла, одним махом их опорожнили. Пора было спускаться вниз.

Отель «Невский Палас» открылся недавно, и его бар славился дорогими напитками и дорогими женщинами. Мысленно я подсчитывал, хватит ли мне денег на этот разговор и как долго он будет продолжаться. У самого входа стоял длинный стол, рассчитанный человек на двенадцать, и мои кредиторы ждали нас почему-то именно за ним. Мы ещё раз поздоровались и сели напротив них. Только я приготовился оправдываться, открыв рот и начав с фразы:

– Ну, у нас получается такая ситуация… – Роман не дал мне закончить.

– Мужики, о делах завтра поговорим! Сегодня мы должны познакомиться, – и, подозвав официантку, сразу сделал заказ, словно знал меню наизусть. – Нам всем по сто грамм «Луи XIV» и несколько шоколадок!

Потом он обратил внимание на компанию очень привлекательных женщин возле барной стойки.

– Девушки, я бы хотел пригласить вас к себе за столик, конечно, если вы не обременены какими-нибудь делами!

Одна из них переспросила:

– Всех?

– Ну конечно, всех! Нельзя же кого-то обижать!

И подразделение местных ночных бабочек в количестве десяти особей расселись за нашим столом. В любой другой момент я бы, конечно, обрадовался, а сейчас меня мучил вопрос: «Кто за всё это будет платить?» А когда Роман заказал им всем тот же коньяк, мне стало любопытно, сколько же он стоит, слишком уж красивой была бутылка. В глазах зарябило: один грамм – один доллар. Чтобы себя больше не загружать этим идиотским положением, я поднял бокал:

– За знакомство со всеми присутствующими! – и чокнулся вначале с кредиторами, а потом с каждой из девиц, имя же запомнил только одной – её звали Вероника, она сидела рядом со мной.

Я выпил залпом до дна, мои новые знакомые тоже. Девицы же только пригубили, как и положено в приличном обществе. Роман сразу попросил принести ещё, и я уже не дёргался, мне было безразлично, кто должен платить.

В зале звучала классическая музыка, Роман прислушался.

– Это фортепьянная соната Бетховена.

Моя соседка за столом отозвалась:

– Да! Номер четырнадцать.

У меня округлились глаза: проститутка с таким интеллектом! Как только зазвучала следующая мелодия, она опередила Романа:

– Шопен, ноктюрн номер два ми-бемоль мажор.

А он дополнил:

– Опус девять.

И они стали ждать следующую и сказали почти одновременно:

– Эннио Морриконе!

Мне оставалось только спросить:

– Вы что, из одной в консерватории?

– Генрих, расслабься, это умные девочки, насколько я помню, они в театральном учились!

А моя соседка с улыбкой добавила:

– И хорошо учились!

– Если я не ошибаюсь, мы с вашей компанией встречались в прошлый раз в «Юбилейной»? – спросил у неё Рома.

Она ответила ему с улыбкой:

– Не со мной, с моей однокурсницей, – и показала глазами на девушку в конце стола.

Я знал эту гостиницу, она была самой фешенебельной в Питере, как раз недалеко от Русского музея.

Хотя я выпил уже достаточно, хмель меня не брал, наоборот, после их краткого диалога я почувствовал себя ущербным – эта женщина была гораздо образованнее меня, по крайней мере, в вопросах музыки. И меня уже не удивило бы, если бы она смогла рассказать, на какие фракции можно разложить нефть – как раз в последнее время я засел за учебники, которые бы мне помогли разобраться в её переработке. Классическая музыка меня не особенно увлекала, в моем баре каждый день звучал рок и поп, и от этого мне больше всего нравилась тишина. На какое-то время я ушёл мыслями в себя, одновременно делая вид, что слушаю непринуждённую болтовню, и если видел, что их губы растягиваются в улыбке, я тоже растягивал губы.