Из серого. Концерт для нейронов и синапсов - Манучер Парвин Страница 26

Джульетта грозит мне пальцем.

– Никакого лука, если ты планируешь поцеловать меня сегодня на прощание.

Моё сердце трепещет в груди, и у меня такое ощущение, будто я только что съел целую корову.

– Не надо лука, и принесите нам ещё вина, – говорю я хихикающей официантке. – Джульетта, я очень хочу узнать, какими духами ты пользуешься. Я не являюсь поклонником духов, но это другой случай. Они пахнут, как мой любимый запах из детства.

– Это я сама плюс «Биджан» для женщин, новый аромат, который я обнаружила.

– Биджан – персидское имя! – говорю я. Я приятно удивлён. Затем я шепчу: – Вы, доктор Пуччини, – ангел с сюрпризами.

– Согласна, доктор Пируз. Должна предупредить вас, что ароматы вызывают реакции на подсознательном уровне. Они действуют на подсознание. Мы улавливаем запахи, которые усиливают наше желание иметь контакт с другими.

– Что ты мне говоришь, Джульетта?

– Следи за собой, Пируз! Наш мозг может оказаться не способным различить наши бессознательные и сознательные выборы и ошибки!

Она загадочно улыбается.

– Это самая приятная угроза, которую я когда-либо слышал. В особенности, когда ты называешь меня Пируз.

Джульетта пересказывает мне интересную статью, которую прочитала прошлым вечером.

– В ней говорится, что у тела есть разум, точно так же как разум обладает телом. Ощущения и осознание соединяются глубоко в правой части лобной доли головного мозга. Эмоции, мысли, любопытство и намерения перемешиваются, словно в блендере, и создают магию человечества.

Позднее, когда мы уже наелись и много выпили, я перехожу к более личным темам.

– Ты знаешь о моей самой большой проблеме, – говорю я. – А ты хочешь поделиться своей? У тебя есть такая?

– Вполне возможно, что моя самая большая проблема сейчас сидит напротив меня!

– Я? Потенциально твоя самая большая проблема? Мне считать это за честь или прийти в ужас?

– Будь осторожен. Этого достаточно.

Судя по тому, как она произносит слово «осторожен», я предполагаю, что она имеет в виду – не нужно испытывать удачу и задавать вопросы, задавать которые я не имею права. Да, она намекнула на поцелуй перед расставанием, но она не давала мне разрешения топтаться в её личной жизни или выдавливать сок из виноградин, как виноделу.

– Хорошо, забудь о больших проблемах; давай поговорим о маленьких проблемах, – говорю я.

– Шоколад, «М & М», – отвечает она, пока я ещё не произнёс последнюю букву последнего слова.

– Да, я видел, как ты кидаешь в рот эти «М & М».

– И ты не попытался меня остановить? Позволил мне их есть!

– Я не предполагал, что ты на них подсела, как наркоманка.

– Как и другие женщины, постоянно находящиеся под стрессом и испытывающие чувство вины, я должна сбросить несколько фунтов.

– Ты испытываешь чувство вины из-за веса и шоколада, Джульетта? Это всё?

– Нет, ещё есть поводы. Один из них – я сама не ухаживаю за матерью. Ещё один – хочу стать матерью. Ещё я недостаточно делаю для организации «Дети без матерей», в которой состоим мы с Ашаной. И мои идеи о проведении исследований остаются невспаханными у меня в сознании, не получают развития и так далее. Это что-то типа телесных сорняков: чем больше я избавляюсь от чувства вины, тем больше вины во мне растёт.

– И у меня нарастает чувство вины. Но я не вижу никаких лишних фунтов, которые бы тебе стоило сбросить.

– Ты говорил, что тебя интересуют мои проблемы, а не моё тело, Пируз? Обрати внимание, что я зову тебя по фамилии, потому что ты всем говоришь, чтобы к тебе так обращались. Это персидская традиция?

– Нет, это моя традиция! – Я чувствую себя слегка под мухой, я снова извиняюсь, но на этот раз только робким взглядом. – Когда Бог создал потенциал для проблем, Он громко смеялся на протяжении тысячи лет. Он получил наслаждение от того, что создал потенциал для большого количества проблем, чтобы Он мог смеяться больше и больше. Он сделал овощи безвкусными, а конфеты вкусными, чтобы полные люди со смешными проблемами даже высоко в небе пытались уместиться в туалетных комнатах самолётов. Он повелел грязи бороться с чистотой. Выгонять её отовсюду, чтобы Он мог смотреть, как люди убираются и убираются, жалуются и жалуются, чтобы Он ещё мог посмеяться. Бог в ударе создал целый список проблем. Потом он громко смеялся ещё десять тысяч лет, пока Его слёзы не заполнили океаны. Для Него горькие слёзы и слёзы радости – это одно и то же. Именно поэтому наши слёзы по виду кажутся одинаковыми – вода, соль, история и кто знает что там ещё.

– Вау, ну и Бог! – восклицает она.

Я беру её руки в свои.

– Ты – харизматичная женщина, но ты так бескорыстно позволяешь другим греться в лучах прожекторов. Сегодня ты не хотела выступать на семинаре.

– У меня нет необходимости быть в центре внимания, – отвечает она.

– Ты имеешь в виду в отличие от меня, которому трудно молчать?

Она улыбается и кивает, кажется, наслаждаясь моим самоунижением.

– Я знаю, что если слишком много говоришь, то это мешает учиться у других. Но мне нужны самопроверка, самокритика, а также проверка и критика другими, чтобы моя личность развивалась, чтобы не дать ей замёрзнуть, как сказал бы ЗЗ. Таким образом, говоря, я предлагаю проверку того, чего я не знаю, и того, что, как я думаю, я знаю, но что является ложным. Если только слушать, это обычно не помогает!

Она улыбается мне, как старый друг. Я улыбаюсь в ответ, зная, что я покорён.

– Какой невинный и убедительный рационализм, Пируз! А что если все начнут делать так, как ты? Кто кого будет слушать?

– Не каждый глупый человек хочет стирать своё грязное бельё. То есть неправильные мысли публично!

Она корчит мне рожу. Эта неожиданная реакция Джульетты заставляет нас обоих засмеяться.

– Ещё один вопрос, если ты не возражаешь, Джульетта.

– Если только один. Завтра – рабочий день.

Внезапно я чувствую себя участником конкурса в телешоу. Я или выиграю миллион долларов, или отправлюсь домой с годовым запасом какой-нибудь лапши. Поэтому я рискую всем.

– Я несколько старше тебя, если ты не заметила. И несколько странный, если ты и этого случайно не заметила. Почему ты мной заинтересовалась?

– Напрашиваемся на комплимент, да? Но ты в большей мере ребёнок, чем я. И это очаровательно, Пируз! И больше я сейчас ничего не скажу.

– Спасибо! – я неотрывно смотрю на неё и продолжаю: – Спасибо за то, что была со мной честной. Ради чувства безопасности и ради истины, я хотел бы знать: происходящее между нами реально? Это случайно не виртуальная реальность, гудящая в чьём-то компьютере?