Сказки времен Империи - Александр Житинский Страница 26

Первым делом, чтобы иметь средства для отдыха, мы сдали бутылки. Амбалы ползали под нарами и собирали их, как грибы. Бутылок набралось пять ящиков. Мы вшестером понесли их цепочкой к приемному пункту. Дядя Федя был ошеломлен вырученной суммой.

— И чего, спрашивается, мы работаем? — задумчиво спросил он. — Можно месяц прожить на бутылках.

Потом мы стали готовиться к танцам. По субботам в местном клубе танцы. Приезжает ансамбль из военно-спортивного лагеря для трудновоспитуемых подростков. И подростки тоже приезжают. Мальчики пятнадцати-шестнадцати лет. Получаются такие танцы, что с ума можно сойти.

В семь часов мы постучались в окошко к девушкам. Одеты мы были живописно. Яша в тельняшке навыпуск и с платочком вокруг горла. Леша в синем тренировочном костюме, а я в пятнистых джинсах и кедах. Я сначала не хотел идти на танцы, думал, что несолидно. Но меня уговорили.

Девушки уже накрасились и ждали нас. Мы призваны были защищать их от местных хулиганов. Местные хулиганы прибывали на грузовиках из соседних поселков. С ними прибывали девушки с распущенными волосами и в белых брюках. Единственный в поселке милиционер на время танцев скрывался у родственников. Увидев наших девушек во всеоружии, я понял, что нам придется туго. По моим расчетам, местные хулиганы не должны были упустить такую добычу.

— Если будут бить ногами, — шепнул я Яше, — закрывай лицо.

— А что, тебя уже били ногами? — поинтересовался Яша.

— Пока нет, — сказал я.

Я сбегал в наш сарай предупредить народ, чтобы были в боевой готовности. Если что. Народ в сарае играл в настольные игры. Мой клич был встречен без энтузиазма.

— Чего вы туда поперлись? — сказал дядя Федя. — Начистят вам фотокарточки, и вся любовь.

— Федор Степанович абсолютно прав, — сказал Лисоцкий. — Могут быть неприятности.

— Вы же сами говорили о физических упражнениях, — сказал я. — Современные танцы не настраивают лирически. Партнер и партнерша не контачат. Энергии они теряют вагон. Лучшее средство от любви.

— Не понимаю, — сказал Лисоцкий. — А Инна Ивановна тоже пойдет?

— Конечно, — сказал я.

— Не понимаю, — повторил Лисоцкий.

Когда я вернулся в клуб, наши уже плясали. Там было не протолкнуться. На сцене пятеро мальчиков в синих пиджаках с золотыми пуговицами что-то кричали. По-английски. Трое с электрогитарами, один на барабане, а один на электрооргане. Все как положено. Они были страшно серьезны.

Теперь танцуют коллективно. Так проще, потому что все равно неизвестно, где твоя партнерша. Я пригласил Наташу-бис, но она тут же потерялась в толпе. Я оказался в кружке девушек с распущенными волосами. Они выделывали что-то ногами, и плечами, и головой, а ручками ритмично поводили у лица. Как умывающиеся кошечки.

Я тоже стал дергать ручками у лица. И ножками шевелил очень активно. Слава богу, девочки меня не замечали. Они были углублены в себя.

Грохот стоял такой, что я пожалел колхозных коров, находившихся неподалеку в коровнике. От такого грохота у них могло свернуться молоко. И вообще они могли заболеть нервным расстройством. Нам-то что! А вот коровам это наверняка вредно.

Пока я думал о коровах, меня оттеснили дальше, и я стал прыгать рядом с местным хулиганом, который плясал что-то совсем уж замысловатое. Я позавидовал его координации. Руками он чертил окружности в разных плоскостях, а ногами стриг, точно ножницами. Он взглянул на меня и чего-то разоткровенничался.

— Во дают! — сказал он.

— Неплохо, — ответил я вежливо.

— Потрясно! — заметил хулиган.

— Вы не знаете, что это за песня? — спросил я, чтобы поддержать разговор.

— Ай лав дифферент сабджектс, — сказал местный хулиган. — Битловая.

— Какая? — спросил я.

— Битловая, — сказал он. Вероятно, это означало высшую степень похвалы.

Грохот оборвался, и я снова нашел наших. От них шел пар. Яшу уже можно было выжимать. А на щеках девушек можно было жарить блины. Так они пылали.

Тут снова запели какую-то содержательную песню. На этот раз по-русски. «Люди встречаются, люди влюбляются, женятся…» Такая элементарная схема жизненного процесса. «Мне не везет с этим так, что просто беда…»

Я пригласил на эту песню Тату. То есть как пригласил? Я взял ее за руку, притянул к себе и прокричал в ухо:

— Пойдем танцевать?!

Тата что-то крикнула в ответ, и мы, не сходя с места, принялись снова прыгать. Я потом узнал, что мы танцевали шейк. Никогда не подозревал, что я умею танцевать этот танец. Рядом плясали амбалы. Все-таки городские амбалы лучше танцуют. Виртуознее. Яша умудрялся протаскивать Любу у себя под коленкой. Для этого он лишь слегка приподымал ногу. И вообще они вытворяли штучки почище Пахомовой и Горшкова.