Гонки на мокром асфальте - Гарт Стайн Страница 26

Хочу сообщить вам, что я хозяин своей судьбы: мои эмоции мне подвластны, я могу контролировать любую ситуацию, и «завелся» только для того, чтобы отвлечь Зою от ее страхов и заняться мной. Сказать по правде, я, конечно, обрадовался, когда Зоя обняла меня. Да, я испугался и благодарен ей за заботу.

Вереница машин медленно тащилась по скользкому шоссе. Многие водители съезжали на обочину и останавливались в надежде переждать бурю. Радио-прогнозеры и прогнозерши пугали остановившихся ухудшением погоды, усилением бури, которая смещаться не собиралась. Сообщали о низкой облачности и о приходе теплого ветра, вследствие чего снегопад сменится ливнем и наводнением.

Когда мы подъехали ко второй трассе, по радио прозвучало предупреждение о том, что перевал Блюитт заблокирован сложившимся пополам мощным трейлером. Пришлось совершать длинный объезд, въехать на трассу 1-90 возле городка Джордж штата Вашингтон. Дэнни предполагал увеличить скорость на достаточно широкой трассе 1-90, но ошибся — там оказалось еще хуже, чем на предыдущих дорогах. Пошел сильный дождь, и разделительная полоса, заросшая травой, превратилась в месиво.

Через семь часов ужасающего путешествия, находясь всего в двух часах езды от Сиэтла в хорошую погоду, Анника по настоянию Дэнни позвонила по мобильному телефону родителям и попросила их найти какой-нибудь мотель недалеко от Клее Элума, где мы смогли бы переночевать. Вскоре они перезвонили и сказали, что все мотели переполнены из-за бури. Дэнни остановился возле Макдоналдса, купил нам еды — мне досталось куриное филе. Мы перекусили и снова двинулись к Истону.

Неподалеку от него, где вдоль дороги скопились горы снега, Дэнни поставил машину у обочины, среди десятков других автомобилей и грузовиков, и вышел наружу под проливной дождь. Он улегся на асфальт и с полчаса лежал на нем, одевая на колеса цепи. В машину вернулся мокрый и дрожащий как собака.

— Бедненький, — прошептала Анника и, чтобы согреть, обняла его за плечи.

— Нужно торопиться. Мне сказал один из водителей, что перевал собираются закрыть. Вроде бы по радио передавали.

— Может быть, переждем здесь? — предложила Анника.

— Ожидается наводнение. Если не удастся проехать перевал сегодня, застрянем тут дня на два на три.

Кошмарная, страшная поездка по снегу и льду, сквозь ливень, но мы совершили ее на нашем стареньком «БМВ», который, лязгая цепями, упорно двигался вверх, на гору, где висел подъемник для лыжников. А когда мы миновали вершину, все разом переменилось. Снег исчез, мы окунулись в дождь. И мы радовались дождю!

Вскоре мы сделали еще одну остановку. Дэнни снова лежал на асфальте полчаса, снимая цепи, и опять вернулся в машину озябший и насквозь мокрый. Затем мы начали спускаться. Стеклоочистители, двигаясь по лобовому стеклу с максимальной быстротой, не успевали стряхивать с него струи дождя. Видимость была ужасной. Дэнни, вцепившись в руль, вглядывался в темноту. Наконец остались позади Норт-Бенд, Иссакуа, и мы очутились на понтонном мосту, соединяющем берега озера Вашингтон. К полуночи, после десятичасовой поездки, которая в нормальную погоду занимает не больше пяти часов, мы въехали в Сиэтл. Анника позвонила родителям и сообщила, что мы благополучно добрались. Похоже, только теперь они облегченно вздохнули, поскольку, с их слов, ливень вызвал оползни и трассу 1-90 закрыли с западной стороны.

— Слава Богу, мы успели проскочить, — отозвался Дэнни.

«Берегись гримас судьбы, — подумал я про себя. — Это такая сучка, доложу я тебе. Похлеще моей мамаши».

— Нет, не нужно, — продолжала Анника говорить по телефону. — Я заночую у Дэнни. Он сильно устал и дальше ехать не сможет, к тому же Зоя уже спит. Мы едем к ним. Дэнни обещал отвезти меня домой завтра утром.

Последняя фраза заставила Дэнни повернуться и удивленно посмотреть на девицу, я же принялся мучительно вспоминать, говорил ли он что-то подобное. Анника улыбнулась ему и хитро подмигнула. Закончив разговор, она опустила телефон в сумку, посмотрела сквозь лобовое стекло и сказала:

— Мы почти приехали. Вот замечательно.

Дыхание ее в этот момент было частым от предвкушения.

Почему Дэнни не предпринял никаких действий? Почему тут же не повернул назад и не поехал в Эдмондс, где жила Анника? Почему промолчал? Этого я никогда не узнаю. Может быть, на уровне подсознания он чувствовал потребность связи с кем-то, кто напомнил бы ему о страсти которую он переживал с Евой? Возможно.

Он зашел в дом, держа на руках Зою, и сразу понес ее в комнату, где уложил на кровать. Потом включил телевизор, и мы смотрели репортаж с перевала Снокуалми, закрытого, как говорили представители властей, всего на несколько дней, хотя было видно, что машины там будут стоять как минимум неделю. Дэнни ушел в ванную и вернулся оттуда в стареньких брюках и облезлой футболке. Достал из холодильника банку пива, открыл ее.

— Можно принять душ? — спросила Анника.

Дэнни изумленно посмотрел на нее, словно первый раз задень увидел и услышал. Да, героизм его иногда подводит.

Он провел Аннику в ванную, показал, где висят полотенца, как пользоваться регулятором температуры душа, и вышел, закрыв за собой дверь.

Он достал из шкафа простыни, подушку и одеяло, разложил в гостиной диван, сделал постель для Анники. Закончив, отправился в спальню, сел на кровать.

— Устал смертельно, — сказал он мне, лег на спину и, как был, в одежде, уснул, положив руки на грудь. Ноги его оставались на полу, колени торчали над краем кровати. Он даже не выключил свет в комнате. Я примостился рядом и тоже заснул.

Проснулся, когда почувствовал неладное. Открыв глаза, я увидел Аннику, стоящую над ним, с еще мокрыми волосами и в халате Дэнни. Она не издала ни звука. Несколько минут разглядывала спящего Дэнни, а я разглядывал ее. Она вела себя как привидение. Меня чуть в дрожь не бросило от ее вида. В общем, не понравилась она мне в тот момент. Анника распахнула халат, обнажив серебристую плоть с татуировкой солнца с расходящимися лучами вокруг пупка. Она продолжала молчать. Потом сбросила с себя халат. Коричневые соски ее крупных грудей указывали на Дэнни. Он ничего не подозревал. Потому что спал.

Она наклонилась, своими маленькими руками расстегнула ремень на его брюках, стянула их до колен.

— А ну стой, — проворчал я. Глаза мои оставались полуоткрытыми.

Сопротивляться он не мог. Какое там? Десять часов вел машину по жуткой дороге, сквозь метель и дождь. Откуда у него силы возьмутся?

Она стянула брюки до щиколоток, принялась осторожно снимать их. Посмотрела на меня, прошептала:

— Не шуми.

Подобное обращение меня, конечно, возмутило, но голоса я не подал. Что-то меня сдерживало. Зебра продолжала свою дикую пляску.

Отвернувшись от меня, она все свое внимание направила на Дэнни.

— Перестань, — сонно пробормотал он.

— Не волнуйся, — успокоила она. — Все будет хорошо.