ГенАцид - Всеволод Бенигсен Страница 26

И он обвел глазами притихших «заик».

— Так то, Михалыч… это… — почесав затылок, начал Степан, — нет среди нас «рифмачей».

— Каких еще «рифмачей»? — удивился майор.

— Ну, которым стихи-то достались.

— А кто есть?

— «Заики».

— Кто?

— Ну те, кому проза досталась.

— Тьфу ты! — с досадой сплюнул майор. — Да говори ты нормально! Заики, рифмачи… И что ж так?

Степан опустил глаза и пожал плечами.

— А мы с ними не дружим, — развязно бросила жена Степана, Галина, которая на протяжении всего литературного вечера лузгала семечки.

— Это почему? — снова удивился Бузунько.

— А они… ведут себя по-свински. Вот почему.

— Ага. Вот так, значит.

— Вот так и значит, — не глядя на майора, сказала Галина, продолжая щелкать семечки.

— А «по-свински», я прошу прощения, это как? — неожиданно наклонился вперед майор и вопросительно посмотрел на Галину.

— А как свиньи, — посмотрев майору прямо в глаза, ответила Галина и почти вызывающе сплюнула шелуху себе в ладонь.

Такая простая логическая конструкция поставила майора в тупик, и он кашлянул.

— Ну это, значит, они что?

— А то, что видеть их у себя мы не хотим.

— А они.

— А они нас, значит.

— Понятно.

Повисла пауза, которую сам майор и нарушил.

— Нет, братцы, — сказал он, легонько хлопнув ладонью по столу. — Так дело не пойдет. Это мы будем решительно пресекать. Мы тут, понимаешь, боремся за объединение народа, за, так сказать, единый порыв, за общее дело. А вы тут втихаря делиться решили? А? Морды друг другу бить? — (Помятые лица наконец нашли свое логическое объяснение.) — Нет, нет и нет. По крайней мере, до приезда комиссии. Потом делайте что хотите. Хоть поубивайте друг дружку. Это я шучу, конечно, — быстро добавил он, испугавшись буквальной трактовки своих слов. — Но чтоб до 31-го я вот этих вот конфронтаций не видел. У нас специально, как раз для предотвращения подобных эксцессов, через пару дней состоится предварительный экзамен. Запустим, так сказать, пробный шарик. И читать на нем вы все вместе будете, и никаких отдельных комнат я вам организовывать не буду. Я доступно излагаю суть дела?

И не дожидаясь ответа, добавил:

— Это мой окончательный ответ, и обсуждению он не подлежит.

Потом помолчал и подытожил:

— А так — молодцы, читаете хорошо. Материал освоили, двигаетесь в правильном направлении. Вот так. Ну и за хлеб-соль спасибо.

На этих словах он встал, обвел взглядом присутствующих и, сказав: «Удачи», вышел.

На улице Бузунько тут же натолкнулся на Пахомова, который шел в библиотеку.

— Петр Михайлович? — удивился Антон, глянув на дом, из которого вышел майор.

— Здравствуй, здравствуй, товарищ библиотекарь.

— А вы какими судьбами…

— А я, — перебил его Бузунько, — послухать заходил, как наш народ литературное наследие охраняет.

— Ну и как? — усмехнулся Пахомов.

— А то ты сам не знаешь, — прищурился майор. Антон пожал плечами. — А что случилось-то?

— А то, что, пока мы тут с тобой за их объединение боремся, эти говнюки уже успели разъединиться. На две группы.

— Это как?

— На тех, кто со стихами, и кто с… ну… этой.

— Прозой?

— Во, во. Прозой.

Антон невольно улыбнулся.

— А чего ты улыбаешься?

— Да смешно, просто.

— Да? А мне вот ни хера не смешно. Ты знаешь, что мне каждый день начальство мозг утюжит? Как там, что там? Мне эти звонки уже — вот где!

И майор постучал ладонью по горлу.

— Извините, Петр Михалыч. Я понимаю.

— Нет, это я тебя понимаю. Ты уже мыслями — ту-ту! Далеко от нас. Уже, считай, уехал. А я человек подневольный — мне так просто с места не сорваться. Мне с этими раздолбаями здесь торчать, и если что, за все их раздолбайство по голове получать. Удовольствие, скажу я тебе, так себе, на троечку с минусом. Ладно… проехали. Лучше скажи мне, кого мне на твое место ставить, а?

Пахомов развел руками и улыбнулся. Майор улыбнулся в ответ.

— Вот-вот. И я тоже развожу руками. Некого, Антоша. Не-ко-го. А библиотека, чтоб ей сгореть, памятник русского деревянного зодчества — к ней человечек нужен. Где я такого, как ты, сыщу? Молчишь? То-то. А ты, брат, молоток — прямо с места и в карьер. Даже завидно. Честное слово. Ты сейчас куда? В библиотеку?

— Ну да, надо бы инвентаризацию провести. Порядок навести, а потом.

— Ноги унести! — закончил за Пахомова майор и захохотал.

Антон усмехнулся в ответ.

— И это тоже, но сначала подшивки, журналы, газеты — все это надо упорядочить.

— Понятно, понятно, — перебил его Бузунько. — Это все правильно. Только ты мне обещай, что до 31-го не смоешься.

Антон начал что-то возражать, но майор его торопливо перебил:

— Погоди, погоди. Я знаю. Всё знаю. Но… ты мне пообещай. С меня ж даже за одного уехавшего до комиссии голову снимут, а тут целых трое: ты, Нина и Егор Степаныч».

— Да Егор Степаныч все равно ничего читать не будет — я его материал за него прочту. Он совсем плох, ну не тащить же мне его на себе до клуба, или где там экзамен будет!

— Да? — задумался майор и усмехнулся. — А в Москву ты его, тем не менее, тащишь.

Антон насупился. С логикой у Бузунько было все в порядке, но ведь одно дело сдавать какой-то экзамен, торчать в душном клубе, а другое — просто переезжать.

Но майор уже понял, что задел Пахомова за живое.

— Ну ладно, ладно, — примирительно добавил Бузунько, — если за него прочтешь, тогда… эээ… думаю, для тебя исключение сделаем. Так, значит, как? Обещаешь?

— Что? А-а, не смотаться раньше времени? Да обещаю, обещаю, — усмехнулся Антон.

И они, пожав руки и попрощавшись, разошлись в разные стороны. Майор направился назад в отделение писать очередной рапорт для Митрохина, а Пахомов двинулся к библиотеке.

Но стоило ему пройти пару метров, как впереди замаячила сгорбленная фигура Серикова. Антон было метнулся в сторону, но потом чертыхнулся и продолжил движение вперед, поняв, что Сериков его уже заметил и метаться нет смысла. Со стороны этот рывок выглядел, как большой нервный тик. Теперь Антону было стыдно за этот нелепый прыжок в сторону, но с того дня, как он имел неосторожность внимательно выслушать печальную историю Серикова про потерянного сына, а также ответить на его вопросы по поводу смысла бытия, каждый выход на улицу превратился в русскую рулетку: ждет — не ждет. Сергей то дежурил прямо у пахомовского дома, то подкарауливал Антона у библиотеки, то как бы случайно оказывался на пути.