Тессеракт - Алекс Гарленд Страница 26

— Я… А я ничего и не говорю. Какая же я дура! — И Лиша покачала головой. — Роза!

— Да?

— Я просто дура, — улыбнулась Лиша. — Любовь — это прекрасно, правда?

— Да, — ответила Роза, не понимая, почему от этой улыбки у нее по спине вдруг побежала струйка пота.

— Это прекрасно, и я, конечно же, очень рада за тебя.

3

Ливень разразился в тот вечер так же неожиданно, как драка в церкви. Он хлестал с такой силой, что срывал ветви с пальм. Однако дождь, раскаты грома и сверкание молний были сущим пустяком по сравнению с налетевшим затем ветром. С наступлением темноты ветер превратился в настоящий тайфун, который запросто мог поднять в воздух дом и разметать его по рисовому полю.

Роза сидела в круге света от керосиновой лампы, испуганно прижавшись к Корасон. Она чувствовала, что губы матери шевелятся возле ее уха, но не могла разобрать слов из-за шума бури. Наверное, она читала молитву по-испански, считая, что к Богу следует обращаться именно на этом языке, если хочешь чего-то добиться. «Господи, спаси и сохрани дом сей и домочадцев его»…

Раздался новый удар грома такой силы, что небо словно раскололось до самого горизонта, и Корасон еще крепче прижала ее к себе. Роза решилась на мгновение открыть глаза и увидела, как белые струи дождя хлещут по темным стенам дома. Тайфун заглядывал в дом сквозь щели в циновках из пальмовых листьев. Роза еще сильнее прильнула к матери и решила не открывать глаз, пока не взойдет солнце.

Но день так по-настоящему и не наступил. Прошло несколько часов. Проснулся Доминг, и это было единственным признаком того, что солнце встало. Он выспался лучше жены с дочерью, потому что не слышал раскатов грома. Когда он потянулся, Корасон осторожно высвободилась из объятий Розы и пошла на кухню готовить завтрак.

Роза наблюдала, как отец пытается определить силу бури, прижавшись плечом к двери и ощущая ее вибрацию. Его брови нахмурились, и это был знак, что весь день придется просидеть дома. Несколько минут он молча барабанил пальцами по животу, а потом уселся за шаткий столик и уставился на свои похожие на обрубки пальцы. Слева от него лежали рыболовные крючки, справа — мотки голубой лески, а прямо перед ним быстро росла кучка снаряженных крючков.

Все утро Роза помогала отцу. Потом они стали вместе точить ножи: сначала для него, а потом для Корасон. После обеда Доминг починил шатающийся столик, и они до вечера играли в подкидного, хотя в колоде и не хватало двойки бубей.

Следующий день прошел почти так же, только работа по дому была другая. То же и на третий день. Четвертый день был не похож на остальные только тем, что Роза поняла: она сойдет с ума, если немедленно не увидит Лито.

4

— И не думай даже. Тебе разобьет голову кокосовым орехом.

— На пальмах уже не осталось ни одного ореха, Да и ветер стих.

— Стих? — Корасон приложила ладонь к уху. — Стих? Да ты такая же глухая, как твой отец. Неужели ты не слышишь этот рев за дверью, как будто там летит реактивный самолет?

— Я слышу тебя, а это значит, что ветер утих.

— Не умничай, в этом нет ничего хорошего.

— Но…

— Нет! Если Лише нужны тетрадки, пускай сама за ними приходит.

— Это я их у нее одолжила и должна была вернуть на следующее утро, а прошло уже несколько дней.

— Ну и что?

— А то, что она запустит учебу, — сказала Роза, зная, что мать ничего не смыслит в современном школьном образовании и ее легко сбить с толку, — и срежется на экзаменах.

— Зачем ей экзамены, если она выходит замуж за Туринга?

— Она хочет стать учительницей.

— Зачем ей это?

— Но Туринг так хочет… Это для него очень важно, и…

— Вряд ли он этого хочет, — прервала ее Корасон, но Роза уловила нотку сомнения в голосе матери. Она понимала, что матери очень не хочется стать помехой для такого важного события, как свадьба. — Уж если Лише так нужны ее драгоценные тетради, отец их отнесет.

— Ну да, — уверенно проговорила Роза. — А ты сможешь объяснить ему жестами: отнеси эти тетради Лише?

— …Конечно, смогу.

— Интересно как?

— Очень просто. Он знает Лишу по имени и знает, где она живет.

— Но он не знает, что родители Лиши уехали в Кардону, чтобы все закупить к свадьбе, а Лиша осталась с братом подруги ее тети, который живет в Инфанте.

— Брат подруги тети? Это еще кто?

— Просто брат подруги…

— …ее тети.

Роза кивнула.

— У него большой дом, и он может приютить всех детей.

Корасон задержалась взглядом на Доминге, который усердно выводил двойку бубей на карте, и пробормотала:

— О боже! И зачем только я вышла замуж за неграмотного?

Ветер и в самом деле значительно ослабел после того, как тайфун умерил свою ярость, иначе Корасон ни за что бы не отпустила Розу. Но идти было все равно тяжело, особенно из-за промокшей юбки. Она то раздувалась, как шар, и тащила Розу в сторону, то штопором закручивалась вокруг ног.

Роза немного отошла от дома и засунула тетрадки под плоский камень. Они там промокнут, но записи карандашом все равно можно будет прочесть. Впрочем, Лиша и не собиралась сдавать экзамены и тем более становиться учительницей. Роза взяла у нее тетради только потому, что иначе их бы просто выбросили или дедушка Лиши использовал их на самокрутки — не пропадать же такому количеству бумаги. На самом же деле тетрадям нашлось еще лучшее применение.

Пока она шла к дому Лито, ее волновало только одно: как дать ему знать, что она здесь? Если бы она постучала в дверь, то пришлось бы знакомиться с его семьей и их тайные встречи стали бы явными. Роза чувствовала, что еще не время. Она инстинктивно понимала, что требуется подготовить к этому Корасон, и реакция Лиши только утвердила ее в этом мнении.

Но оказалось, что беспокоиться не о чем. Когда Роза приблизилась с тому месту, где они обычно встречались, то увидела сквозь пелену дождя тонкую фигуру, которую невозможно было спутать ни с одной другой.

Роза не могла понять, как он вычислил, когда именно она появится. Может быть, он ждал ее с тех пор, как тайфун пошел на убыль, а может, у влюбленных существует особая телепатическая связь. Она так и не смогла задать этот вопрос, забывшись в его объятиях и прильнув к его губам.

5

Когда Доминг вошел в дом, у него были совершенно красные глаза, а изо рта и ушей стекали струйки крови. Осколки бутылки, в которой был динамит, впились в его грудь и лоб, и ему просто чудом удалось сохранить глаза. Судя по выражению его лица, он совершенно не понимал, что с ним произошло, и добрался до дому чисто автоматически. Это выражение и заторможенность остались и много месяцев спустя. Это была контузия, и очень сильная, ведь динамит взорвался всего в метре от него.