Коты, вернувшие мне улыбку. История о счастье, книгах и всеобщих любимцах Бейкере и Тейлоре - Джен Лоу Страница 25

Я всегда внимательно относилась к тому, что мне предстояло найти. Процесс был нелегким: базы данных не всегда обновлялись, книга могла быть потеряна или украдена, или ее взял клиент и в данный момент она на руках, или вообще сохранилась одна только ссылка. Но я никогда не останавливалась. За всю мою библиотечную карьеру можно по пальцам пересчитать те случаи, когда я не смогла найти ответ на вопрос клиента. Думаю, что при этом я чувствовала себя гораздо хуже, чем сам посетитель, который чаще всего довольно быстро забывал о своей просьбе.

Еще библиотекари не любят говорить своим читателям «нет». Я очень переживала, когда приходилось сообщать клиенту, что я не могу ему помочь. Ведь я рассматривала это как свое личное поражение.

Бывало и так, что людей не устраивал найденный мной ответ. К примеру, одна посетительница попросила меня узнать, сколько коров было записано на конкретном ранчо в 1872 году. Она полагала, что двадцать пять, но хотела быть твердо в этом уверена. К счастью, я уже знала, что у нас есть книга с ответом на этот вопрос в нашем собственном собрании исторических документов по штату Невада. Я посмотрела раздел с отчетом о состоянии недвижимости, где сообщалось, что в тот год на ранчо числилось всего три коровы.

Она нахмурилась:

– Вы ошибаетесь.

Я развернула книгу, чтобы она убедилась во всем сама.

– Именно так здесь написано, – сказала я. – Вам, наверно, известно, что в 1870-х три коровы были годовым доходом фермера.

– Все равно неправильно, – выдохнула она оскорбленно и пошла к выходу.

Я закрыла книгу. Меня слегка взволновал этот случай, так как вопрос касался моих способностей по поиску данных. Но потом я поняла, что эта женщина, вероятно, годами лелеяла в своем воображении картину жизни на ранчо: она представляла его себе огромным, простирающимся на большие расстояния, с громадным количеством коров и семнадцатью ковбоями, пасущими их целый день с гиканьем и улюлюканьем. А я совершила большой грех, уменьшив это все до уровня небогатой фермерской семьи, обеспечивающей себе лишь прожиточный минимум.

К счастью, большинство людей радовались уже тому, что я могу ответить на их вопрос, вне зависимости от результата. Однажды Джойс Холлистер, репортер «Рекорд-курьер» и просто моя подруга, зашла узнать источник конкретной цитаты: «Тот, кто не учит историю, обречен ее повторять».

Я вытащила том «Известных изречений» Бартлетта и пролистала книгу до конца. Когда пользуешься этим справочником, нужно искать конкретное слово или фразу из цитаты, а потом в перекрестной ссылке находить автора и источник. Я лихорадочно листала страницы, взметая в воздух частицы пыли. Джойс начала чихать, я – нет: я уже привыкла к пыли, хранившейся в этих внушительных фолиантах. Чтобы найти ответ на вопрос Джойс, я использовала слово «история», но данной цитаты в списке не оказалось. Вместо того чтобы признать поражение, я восприняла это как вызов на дуэль. Я знала, что ответ где-то рядом.

– Забудь, – сказала Джойс. – Это не столь важно.

Но я ее уже не слышала. Я, как пес, вцепилась в брошенную мне кость. Мне нужно было найти ответ, иначе это будет мучить меня всю ночь. Нет, даже не так, если я не обнаружу источник, то буду мучиться всю оставшуюся жизнь.

Я нахмурилась и снова взглянула на цитату.

– Может быть, не история, а какое-то другое слово, – сказала я.

– Нет, ну правда, все в порядке, – повторила Джойс.

Я оставила ее слова без внимания и продолжила листать книгу, пытаясь найти какие-то другие слова. Как насчет «прошлого»? И вот тогда, как по волшебству, цитата, наконец, нашлась. Всего одно слово – и все встало на свои места.

– Тот, кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его заново, – сказала я, улыбаясь. – Джордж Сантаяна был первым, кто произнес эту фразу. – Я убрала сборник цитат и достала другую книгу, биографический справочник о знаменитых людях. – Он был американским философом испанского происхождения, который…

– Спасибо, – сказала Джойс уже в дверях и покинула библиотеку. Вероятно, ей нужно было успеть сдать материал к сроку.

Я же продолжила читать о Сантаяне. Абсолютно счастливая!

Хотя мне и нравилось помогать людям, это не означало, что я только этим и занималась, улыбаясь 24 часа в сутки 7 дней в неделю. В конце концов, мне вообще не свойственно ходить все время с добродушной улыбкой. Это в сочетании со стрессом от изучения нового дела, и не важно, как сильно я его любила, а также затянувшейся неспособностью освободиться от груза переживаний из-за рухнувшего брака, создало мне в библиотеке репутацию грубоватой и неприветливой особы. Содрогаясь от мысли о том, что меня могут спутать с той злобной библиотекаршей из моего детства, которая ограничила меня пятью книгами в день, я тем не менее понимала, что сама в значительной мере способствовала созданию такой репутации, взяв на себя к тому же функцию по сбору штрафов за просрочку книг.

Прошло десять лет с момента моего переезда в долину Карсон.

Временами было по-прежнему трудно,

но я сама определяла свою жизнь.

У меня были семья, несколько хороших друзей,

полно животных и дело моей мечты.

И я все никак не могла поверить в то, что мне платят за работу в окружении книг и за то, что я каждый день открываю для себя что-то новое.

Откуда же мне было знать, что скоро все станет гораздо, гораздо лучше, что в штате нашей библиотеки появятся два пушистых сотрудника?