Продана - Вера Эфрон Страница 25

Я вздохнула. Вероятно, это одна из тех, кто заменит нас, когда мы уедем. Надо бы разъяснить ей ее положение, чтобы она не оказалась застигнутой врасплох. Марат и его банда придут через час, а может, и раньше. Но я не знала, с чего начать. А девушка продолжала вопрошающе смотреть на меня.

– Как ты сюда попала? – спросила я.

– Какое это имеет значение? – вмешалась Татьяна. – Оставь ее в покое.

– Нет, я хочу ей объяснить…

– Не суйся, – прервала меня Татьяна. – Мы и тебе пытались объяснить. Что – помогло?

– Ты не права, – возразила я. – Смотри, она совсем девочка. Это ужасно!

– А тебе было легче от того, что тебе восемнадцать?

– Мне семнадцать, – машинально поправила я.

– Я не маленькая, – возразила Оксана. – Мне скоро исполнится шестнадцать.

Я застонала. Что с ней будет? Как она переживет все это? Совсем ведь еще ребенок – а превратится в слив для спермы…

– Расскажи немного о себе, – попросила я.

– Что же мне рассказывать?

– Кто этот мужчина, который ушел? – спросила Татьяна.

– Мой дядя.

– Какая сволочь! – возмутилась Татьяна.

– Нет, он хороший. Он мне нравится.

– Что он тебе сказал? – спросила я.

– Что мы поедем в Вильнюс в гости к родственникам.

– А твои родители знают об этом?

Я видел, что Оксана с трудом сдерживает слезы. Но она все же сумела пересилить себя. А ей будет трудно принять положение, в которое она попала, подумала я. Она не из тех, кто готов смириться. В этом мы с ней похожи. Татьяна тоже не смирилась, хотя уже близка к этому. Она верит в то, что ее отпустят. Эвелина – другая. Хотя, кто знает, может, ее прежняя жизнь была хуже этой, и все эти россказни про несчастную любовь – всего лишь выдумка.

Мы сидели и слушали Оксану. Ее история тоже оказалась невеселой. Вообще, есть ли на свете хоть какая-нибудь справедливость? Почему у одних все, а другим, как этому бедному ребенку, не выпало и капельки счастья?

Оксана, как и я, вышла из бедной семьи. Семья была неполной, отец Оксаны умер от отравления алкоголем, когда ей было всего семь лет. Мать болела раком и не могла работать. Лекарства стоили очень дорого, и купить их они не могли. Большую часть дня Оксана проводила в школе – она не могла слышать, как мать кричит от боли.

– Я хорошо училась, – с гордостью сказала она. – Я думала, что сдам экзамены экстерном и пойду работать, заработаю деньги и куплю маме лекарства.

– Каждый по-своему верит в чудеса, – ядовито сказала Татьяна, но Оксана не заметила ее замечания.

К сожалению, учебу продолжить она не смогла. Матери становилось все хуже и хуже, за ней требовался постоянный уход. Тогда Оксанин дядя пообещал помочь найти работу. Он даже нанял сиделку и повез Оксану в Москву, где они встретились с Маратом, который пообещал дяде, что Оксана станет зарабатывать много денег.

– Дядя получил от него небольшой аванс и, значит, сможет купить лекарство для матери, – с гордостью сказала Оксана.

– Марат! – вскрикнула Татьяна. – Вот почему мы не видели его какое-то время.

– Вы его знаете?

– Еще бы!

Оксана обрадовалась:

– Он и вам помог с работой?

Мы с Татьяной переглянулись. Кто из нас осмелится рассказать ей правду, какими словами это сделать? После всех дней, проведенных вместе, мы понимали друг друга с полуслова. Конечно, Татьяна хотела, чтобы это сделала я.

– Ну, хорошо, – обратилась я к Татьяне, – если ты не можешь, я возьму на себя…

– Будь добра, – сказала она и отвернулась. – Думаю, у тебя лучше получится.

– О чем это вы? – удивилась Оксана.

Как же трудно было начать! Ведь, в сущности, мне придется сейчас рассказать о себе. О том, что делают со мной похотливые мужики, о том, что меня бьют, о том, что я живой труп и что только это спасает. Мое тело мне больше не принадлежит. Я ненавидела свое тело. И всякий раз, когда кто-то касался его, я… как бы это сказать… покидала оболочку. А теперь все это предстояло пережить Оксане.

– Оксана, – вздохнула я. – Твой дядя тебя продал. Прозвучало это нелепо.

Девушка недоуменно хлопала своими большими серыми глазами. Она ничего не поняла.

– Оксана, тебя продали в проститутки, – выдавила я наконец из себя проклятое слово.

– Что?

– Да, это так, – подтвердила Татьяна.

– Людей нельзя продать, – засмеялась Оксана. – Вы шутите.

– Нет, – ответила я серьезно. – Мы не шутим.

– Ты продана, – кивнула Татьяна.

– Нет, – сказала Оксана.

– К сожалению, это так. Меня тоже продали. Она может подтвердить, – кивнула я в сторону Татьяны.

Оксана сидела, словно испуганная птичка, и во все глаза смотрела на нас с Татьяной.

– Но я не хочу, – наивно сказала она.

– Я тоже не хотела и не хочу, – сказала я.

Она взглянула на меня, потом на Татьяну: может быть, мы все-таки шутим? Было видно, как она смущена.

– Я не понимаю, чем вы тут занимаетесь, – произнесла она после короткой паузы.

– Она вон тоже не понимает, – показала на меня Татьяна. – Она все еще не может с этим смириться.

– Да, с тем, что тебя используют, смириться трудно, – подтвердила я.

– Используют? Как?

– По-всякому, – ответила Татьяна. – Задействуют все дырки и отверстия.

– Хочешь, называй это использованием, хочешь – насилием, а хочешь – траханьем. Выбирай, что нравится.

– Вы тут трахаетесь?

– Трахаемся не мы – нас трахают, – пояснила Татьяна.

– А это большая разница, – сказала я.

– Вы проститутки? – удивленно спросила Оксана. Ее глаза расширились еще больше. Она не знала, как на все это реагировать. – А я… Я тоже буду…

Она была неглупой, эта девочка. Ключевые слова. Они пугали ее своей грубостью. Мы обе кивнули.

– Нет! – Оксана встала и направилась к двери. – Я не хочу.

– Мы тоже не хотели…

– Я не рабыня, мне плевать на то, что вы тут рассказали. Делайте, что хотите, а я ухожу.

Она распахнула дверь. Снаружи шел дождь, в баню ворвался порыв холодного воздуха. Мы увидели, как ее дядя садился в машину, за рулем сидел Радик. Дядя пожал руки Марату и Леандру и бросил недокуренную сигарету на землю.

– Дядя, подожди! – крикнула Оксана и побежала к машине. – Дядя!

Он увидел ее и испугался. Улыбка исчезла с его бледного лица. Он быстро сел в машину и с треском захлопнул за собой дверь. Машина тронулась и поехала со двора, пыхнув на Оксану выхлопными газами и обдав грязью из-под колес. Летнее цветастое платье девушки стало мокрым, но она не обратила на это никакого внимания. Девушка побежала за машиной. Ворота стали закрываться. Она подбежала к воротам, но те захлопнулись. Если бы она и успела проскочить, ей бы это не помогло. Но Оксана пока об этом не знала. Пока…