Четверо мужчин для одной учительницы - Ева Ланска Страница 25

Итак, задание номер 3, – написала Наташа в начале страницы и отняла ручку от бумаги. Что писать, а главное, делать дальше, она не представляла. Откуда-то взялась растерянность, неуверенность. Что это с ней? Нужно действовать в соответствии с алгоритмом, соблюдать четкую последовательность, тогда отлаженный технологический механизм не будет давать сбоев. Она посмотрела на чистую страницу дневника. Что здесь будет? Аллегории игр, горы преодолений, ритм напряженного сердца, – все это так и вываливалось из слова «алгоритм» – дипломированный филолог в ней делал свои маленькие находки независимо от нее. Сейчас не время играть в ассоциации, – остановила она себя. Чтобы собраться, надо просто сосредоточиться. Сложное всегда подчиняется простому, ему так удобней. Оно с удовольствием укладывается в схемы, графики, таблицы, алгоритмы, в разлинованную, пронумерованную бумагу... На странице не хватало номера. Нарушен элементарный порядок, из-за которого в сознание и проникает хаос. Наташа проставила в верхнем левом углу листа номер – 58. Порядка стало больше, но мыслей не появилось. Перед ней лежали следующие два досье, две судьбы, две личности, фотографии двух мужчин, и оба требовали работы и серьезной подготовки... С кого начать, вернее, кем продолжить выполнение задания? Первый, Джузеппе Лучано, 42 года, небольшого роста, лысеющий, худощавый, с правильными чертами лица и жгучим южным взглядом – типичнейший итальянец. Живет в Венеции, женат, владелец сети кофеен, коллекционирует современное искусство. Обычный, вроде, человек, каких тысячи. На фото, которое Наташа держала в руках, он был запечатлен вместе с женщиной – лет на десять моложе его и чуть выше, с густыми, черными волосами. Тоже ничего особенного – типичная итальянка. Хотя для классического образа итальянки, пожалуй, худовата. Он дружески приобнимал ее за плечи – признак теплых, давнишних отношений с коллегой или старой знакомой.

Второе досье на Роберта Стивенсона. Американец, 35 лет, занимается недвижимостью, холост и тоже абсолютно типичный представитель своей нации успеха – приклеенная фарфоровая улыбка, глубоко посаженные глаза, прямой нос, скуластое лицо и плечи транспарантом «велкам ту америка». На первый взгляд – скучный тип, каких тоже было бы тысячи, если бы не его состояние. Продажей недвижимости он выдвинул себя в первые ряды американской элиты. Но деньги не делают скучного типа менее скучным.

Наташа мысленно тасовала колоду из двух карт, прислушиваясь к интуиции. Итальянец или американец? Американец или итальянец? У шестого чувства, похоже, был выходной. Подсказать ей мог только один человек – Вика. Как бы ей хотелось рассказать ей сейчас об этом своем странном задании, в котором от нее требовалось разыскать по миру четверых мужчин и выяснить у них у всех, не были ли они 14-го мая на острове L с девушкой по имени Дина. Для чего и кому это было нужно, она и сама не знала. Вика наверняка посмеялась бы над тем, как Наташа, словно заправский шпион, разрабатывает планы и сценарии «взятия» очередного клиента. И точно дала бы дельный совет. Но в условиях договора, который она подписала, абсолютная, полная конфиденциальность значилась основным пунктом. И даже после того, как бумаги были ею подписаны, Виталий Аркадьевич еще раз напомнил о том, что в случае разглашения доверенной ей информации он за ее жизнь не ручается. На лице Виталия Аркадьевича Прибыловского, дружелюбного бизнесмена с бизнесом не вычисляемого происхождения, пространство между носом и верхней губой было целиком покрыто густой щетиной, больше напоминающей седеющую щетку, чем усы. Когда он говорил, щетка зловеще шевелилась. Наташа вспомнила его говорящую щетку вместо рта, жесткие, слишком близко посаженные глаза, костистый с горбинкой нос и подумала о том, как цепь случайных вроде бы событий приводит к каким-то вовсе не случайным последствиям. С какого момента случайные события начинают иметь вес и значение? Ну не может же любая ерунда нести в себе предопределяющий смысл? Как возник в ее жизни этот Виталий Аркадьевич? Он позвонил ей сам, представившись приятелем Николая Николаевича Журова, ее близкого знакомого. А Журов как и когда укрепился в близких знакомых? Наташа отодвинула от себя дневник с чистой 58-й страницей и, почти утонув в мягком розовом кресле, перенеслась в тот день, с которого, пожалуй, все и началось.

Что это было за время года – уже и не восстановить в памяти, прошло больше трех лет, что-то дождливо-жалобное, с монотонным ударом одним пальцем по клавише «ля бемоль». Занятия в университете закончились, и Наташа собиралась поехать на собеседование по поводу работы. Она уже почти смирилась с промокшими от слякоти туфлями, когда позвонила Вика и деловым тоном назначила встречу через час в кафе. В том самом, с открытой верандой и огромными окнами. Наташа начала говорить о назначенном ей собеседовании, но Вика перебила: «Эти твои работы от тебя никуда не уйдут. Что там за важность? Советник в организации объединенных наций на тройном окладе с обедом? Ты мне нужна сегодня, и никаких возражений!» Розовый аппарат, подаренный Викой, в Наташиной руке погас, тем самым деликатно напомнив о их первых проведенных вместе выходных. Ни секунды больше не раздумывая, она поехала в кафе.

За столиком на двоих Вика была не одна. С ней сидела девушка, которую Наташа со спины не узнала. Она остановилась в растерянности, не решаясь вклиниваться в их разговор. Вика заметила ее. «Постой сзади тихо, получишь удовольствие», – сказала она Наташе одними глазами. Наташа послушно остановилась в паре шагов от них и услышала:

– Ну, вот такая грустная лавстори, Вик! Мужики пошли такие циничные! – жалобно закончила рассказ девушка.

– У тебя нерепрезентативная выборка, Милан, – ответила Вика.

– Че у меня?

– Ну ты же не можешь сказать, что знаешь всех мужчин и что все они такие?

– Не знаю... Большинство, которые мне встречаются, такие.

– А где они тебе встречаются?

– Да везде! На работе, в клубах...

– А ты знакомишься с ними сама, или они тебя выбирают?

– Обычно они. Я же не подойду первая.

– Почему бы и нет? Девушка, тем более такая красотка, как ты, всегда может одним взглядом поманить к себе понравившегося мужчину.

– Легко тебе говорить, Вик! Мне бы твою внешность!

– Это тебе так кажется. Я не 100 долларов, чтобы всем нравится, и потом, от внешности зависит далеко не все. Должно быть что-то еще в женщине.

– А у меня что, нету, что ли? Все равно все они циничные сволочи. Никто не старается, не ухаживает, ни дарит цветов. Им проще кинуть пачку денег, и все на них и так ведутся.

– То есть, я правильно понимаю, что ты поменяла бы ужасного циничного олигарха на романтичного студента? – спросила Вика, и в глазах ее заплясали веселые чертики, заметные только Наташе.

– Ну, неееет! – запротестовала Милана. – Конечно, нет! Но почему обеспеченные мужчины совсем не ухаживают? Они привыкли, что все можно быстро купить.