Остров мечты - Кэйдзо Хино Страница 25

Видимо, подождав до середины дня, кто-нибудь из подчинённых робко наберёт номер его домашнего телефона. Сёдзо представил себе, как на шкафчике в гостиной надрывается телефонный аппарат, и усмехнулся. «Странно, — скажет звонивший, — шеф ни разу не пропускал работу по неизвестной причине». «А что, если у него внезапно остановилось сердце?» — предположит другой. «Вот именно. Его детство пришлось на военные годы, а когда в период самого интенсивного роста организм не получает необходимого питания, в нём происходят серьёзные сбои, и человек скоропостижно умирает, хотя на вид кажется ещё вполне крепким». Этот воображаемый диалог подчинённых опять-таки не затронул никаких струн в душе Сёдзо — всё это осталось в каком-то другом мире, лежащем по ту сторону утреннего тумана, пронизанного отчаянными воплями цапель.

Он вдруг вспомнил слова мальчика: «Скоро Токио станет нежилым местом». Наверное, это не означает, что люди исчезнут, просто они станут прозрачными, как стекло, а между бетонными небоскрёбами будут сновать одни лишь невидимые радиоволны да потоки информации…

Сёдзо повернулся в другую сторону — воды залива, по которому они тайно переправлялись сюда прошлой ночью, спокойно мерцали в свете занимающегося утра. Впереди виднелся ещё один остров-форт, окружённый такой же каменной стеной и земляной насыпью, как и этот (правда, он был значительно большего размера), а за ним бледно-зелёным пятном простиралась тринадцатая зона.

Сёдзо вспомнил, как накануне вечером мчался по ней на мотоцикле, держась за талию девушки, как впервые забрёл на пустырь, где перед ним возник таинственный корабль-призрак, как ездил к центральному волнолому, на место сброса мусора… У него было такое ощущение, словно всё это происходило давным-давно, но холодный рассудок подсказывал ему, что с того момента, как он заболел этой пустынной искусственной землёй, судьба с неизбежностью должна была привести его сюда, на этот остров, откуда, наверное, уже нет возврата.

Спустившись с насыпи, Сёдзо вернулся в грот. Спутники его всё ещё спали. Он тихонько лёг на прежнее место. «Когда-то здесь был склад боеприпасов, — вдруг догадался он. — Ничего не скажешь, симпатичное место для ночлега». Улыбнувшись, он закрыл глаза.

Голоса цапель звучали всё глуше и глуше.

Когда он снова проснулся, его спутники были уже на ногах.

Девушка готовила еду на спиртовке. Мальчик, сидя на корточках под деревом, ковырялся в земле. Солнце стояло уже высоко. Пробиваясь сквозь листву, его лучи крапчатым узором ложились на землю и на спину мальчика. Цапли больше не оглашали округу своими зловещими криками, зато из ближней рощицы доносился весёлый щебет каких-то маленьких птичек, порхающих с ветки на ветку.

Сёдзо не спешил вставать. Вытянувшись на ложе из сухой травы, он вслушивался в пение птиц, любовался игрой солнечных бликов, наблюдал за хлопотами своих спутников. Казалось бы, здешняя обстановка не очень-то располагала к спокойному сну, и тем не менее, впервые за долгие годы он отлично выспался и чувствовал себя освежённым, помолодевшим физически и душевно. К тому же ему было приятно проснуться и увидеть, что кто-то готовит для него завтрак, — эта давно забытая картина согревала ему сердце.

— Ну и заспался же я сегодня! Правда, на рассвете меня разбудили птичьи голоса, но потом я снова уснул, — с невольной нежностью произнёс Сёдзо, подходя к девушке и отряхивая с себя траву.

— Вот и хорошо. Сейчас будем завтракать.

Не поднимая лица от спиртовки, девушка окликнула мальчика. Сёдзо не поверил своим ушам: её голос, высокий, чуть хрипловатый, но всегда энергичный и выразительный, вдруг изменился до неузнаваемости, сделался глухим и тусклым. Впрочем, подумал Сёдзо, они ещё ни разу не разговаривали при свете дня.

Опустившись на корточки рядом с нею и стараясь не смотреть ей в лицо, Сёдзо сказал:

— Похоже, тебе нездоровится. Ты плохо спала?

— Днём она всегда такая квёлая, — с серьёзным видом заметил мальчик. — Вроде ночной птицы.

Сёдзо вытащил сухие травинки из её волос, смахнул их у неё со спины.

— Спасибо, — коротко отозвалась она тихим голосом.

Во время еды девушка старалась не встречаться с ним взглядом. Сёдзо решил, что ей, должно быть, неловко за свой непрезентабельный вид. Насколько он успел заметить, она любила яркую косметику и всегда тщательно красилась.

На сей раз всё обстояло иначе: помада у неё на губах стёрлась, тени на веках лежали неровно, лицо было бледным, без кровинки. Понятно, в походных условиях, когда даже умыться как следует нечем, не приходится думать о красоте, но Сёдзо не на шутку встревожила её вялость.

— С тобой всё в порядке? — спросил он.

— Да, — ответила девушка и попыталась улыбнуться, но вместо улыбки по лицу её пробежала судорожная гримаса.

— На рассвете меня разбудил птичий крик, — сказал Сёдзо, обращаясь к мальчику. — Я поднялся на земляную насыпь и увидел, как на противоположной стороне острова над деревьями мечется целая стая цапель. Интересно, что их так всполошило?

— Это могли быть не только цапли, но и чайки. Правда, я там ещё не бывал. Ну а крик… Видимо, змеи пытались разорить их гнёзда. — Внезапно рука мальчика, сжимавшая пластмассовую вилку, замерла, и на лице у него появилось сосредоточенное выражение.

— Кажется, там действительно что-то случилось. Что-то очень нехорошее, — наконец проговорил он с мрачным видом. — Не могу как следует разглядеть. Может, сходим туда?

— В любом случае, пока не стемнеет, мы не сможем двинуться в обратный путь, — ответил Сёдзо, после чего повернулся к девушке:

— А тебе лучше прилечь и отдохнуть. Ты неважно выглядишь.

— Нет, я пойду с вами! — решительно запротестовала она. — У меня тоже сердце не на месте! Я не хочу оставаться одна! — Её голос и выражение лица выдавали сильное душевное волнение, чувствовалось, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба. «Со вчерашнего вечера её как будто подменили», — вновь отметил про себя Сёдзо.

Прибрав за собой, они втроём отправились в путь. Сегодня им уже не приходилось двигаться по лесу ощупью, как накануне. Сквозь лиственный шатёр у них над головами, в темноте казавшийся таким плотным и непроницаемым, пробивались солнечные лучи. Под деревьями кустился низкорослый бамбук. Время от времени чуть ли не из-под ног у путников выскакивали юркие ящерицы, насекомые поспешно зарывались в землю. Неподвижный воздух был пропитан прелым запахом.

Сёдзо непроизвольно взял девушку за руку. С каждым шагом она всё сильнее стискивала его ладонь, словно ища опоры. Когда она споткнулась, зацепившись за какое-то ползучее растение, он обнял её за плечи, но ощущение от этого прикосновения было совершенно иным, чем ночью. «Неужели всё это мне только приснилось? — подумал Сёдзо. — Это волшебное чувство единения с лесом, с его энергией, с его жизненными соками…»

Ладонь девушки сделалась влажной и странно холодной.

Впереди показалось высокое, наполовину засохшее дерево с огромным дуплом.