Голограмма для короля - Дейв Эггерс Страница 25

Алан отпил из десятка бутылок — всякий раз жидкость была прозрачна, как вода, а на вкус как заглохший мотор.

Столкнулся с американским архитектором. Тот рассказал, что проектировал финансовый центр ЭГКА. И сколько-то самых высоких зданий мира. Сам из какого-то неожиданного штата, очень плоского. Из Айовы, что ли? Добродушный, скромный, слегка потасканный. Поделились друг с другом опытом недосыпа. Архитектор только что приехал из Шанхая, возводил там новый небоскреб, выше еще ничего не строил. Десять лет в Дубае, Сингапуре, Абу-Даби, по всему Китаю.

— В Штатах не работал — блин, я даже и не помню, когда в последний раз, — сказал он.

Алан спросил, отчего так, хотя и сам понимал. Деньги, само собой, но еще предвидение, смелость, даже некая состязательность.

— Не в том дело, что больше или выше, но, понимаете, в Штатах теперь так не мечтают. Всё поставили на паузу. Теперь мечтают не там, — сказал архитектор. И ушел из посольства.

— Пошли поболтаем.

Ханна.

— Ты где был? — спросила она.

Алан не знал.

Потянула его за руку. Он пошел.

— Давай совершим ошибку, — сказала она.

Отправились в гараж. Там три холодильника в коробках.

И ее лицо уткнулось ему в грудь, глазки уставились снизу вверх — думала, страстно, вышло искательно. Ему показалось, она его разгадала, — и он отвел взгляд.

Впрочем, они чуть-чуть поцеловались, а потом он перестал. Притворился галантным. Сослался на самоуважение.

— Глупо же вот так, очертя голову, — сказал он.

Она попятилась, взгляд такой, будто Алан поведал ужасную тайну — мол, в юности служил в СС. Потом она рассмеялась:

— Замечательная осмотрительность, Алан, в твои-то годы!

Он притянул ее ближе, долго-долго обнимал. Поцеловал в макушку. Перебор, он и сам почувствовал. Как будто он ей отец. Или духовник? Идиот.

Она вырвалась:

— Ты меня еще погладь по головке.

Он извинился, сказал, как она ему нравится, и не соврал.

— Мне больно не будет, — сообщила она. — Меня хрен уничтожишь.

Это приглашение: женщина говорит тебе, что не обманывается, не переживай, она в тебя не влюбится, она тебя даже не запомнит.

Это что — жестокость? Люди не любят, когда им не дают, чего хочется. Особенно если оно рядом — только руку протяни. Ужас как злятся. Ханна явно считала, будто сделала Алану одолжение. А он попробовал ее и отверг. Весь остаток вечера она с ним не разговаривала.

Но прием и так почти закончился. А это случилось в конце, под конец, — ну, под конец Аланова визита. Космонавт! Человек в космическом скафандре. Маскарадный костюм, но чудесный, очень реалистичный. Гибрид астронавта с «Аполлона» и Кубриковой «2001», такой же угловатый, руки-ноги ребристые. Космонавт побродил в этом скафандре, изображая невесомость, потом ушел внутрь. Вышел без шлема — оказалось, ему сильно за шестьдесят. Что он пил, чем нажрался? Человеку сильно за шестьдесят, а он замедленно плывет по залу, объясняется жестами, делает вид, будто лапает за сиськи женщину с декольте.

В подвале играла музыка — танцпол, дискотечный шар, оклеенный фольгой. Сплошной «Мотаун»: Дайана Росс, «Ширеллз». И «Джексон 5». [12]Мужчины и женщины за сорок, жопы трутся о лобки. Да так, что мурашки по коже. Пришлось уйти из подвала.

И талантливая молодежь. У бассейна.

В красных стаканах бухло, сходили потанцевать на пару песен, потом Алан оказался рядом, в шезлонге, вместе наблюдали подводную добычу колес. Трое. Одна эфиопка, но акцент американский. Родилась в Майами, теперь работает в эфиопском посольстве. Волосы дыбом, тонкий прямой носик, огромные глазищи, веки будто синим пламенем накрашены. С ней двое ретивых юношей. Лет по шестнадцать, лица — как спелые фрукты, глазенки горят. Один голландец, другой мексиканец. Им было интересно про Алана, и про ЭГКА, и вообще.

— Тут скоро всему капец, — сказала эфиопка.

— Тут скоро всему капец? — Алан решил, что она про войну. Про ужасы какие-нибудь. Резня в Мекке в 1979-м, куча паломников убиты, в таком духе.

— Да нет, — сказала она. — Женщины. Саудовки сыты по горло. Наелись уже этой бодяги. Абдалла хочет распахнуть двери, надеется, что женщины ринутся свиньей и дальше все сделают сами. Горбачевым себя воображает. Расставляет домино. Сначала совместное обучение в колледжах. Теперь ЭГКА.

Алан повернулся к юношам:

— Вы тоже так думаете?

Те кивнули. Видимо, осведомлены лучше, чем он.

Настольный футбол. Турнир какой-то, жуть как серьезно, имена на доске, проигравший выбывает. На огромном плоском телеэкране фильмы Расса Майера. [13]Их смотрел космонавт — подался вперед, шлем на коленях.