Клиника одной взятки - Мария Воронова Страница 25

Выяснив у мамы название ток-шоу, Вика скачала его в Интернете. Очередная нудятина о борьбе с коррупцией. Несколько раскормленных, сытых мужчин средних лет и старше, в их числе Николай Петрович, с лицами, на которых явно читалась ответственность за судьбу Родины, обсуждали, как победить это позорное явление. Словно врачи у постели тяжелобольного, фыркнула Вика. Только каждый из этих «врачей» получит по завещанию солидный кус, и радостное ожидание этого куска тоже можно было прочесть на их лицах. Скороговоркой обсудив ужесточение наказаний за взятки, перешли к тому, что в первую очередь необходимо повысить зарплаты государственным служащим – тогда у них будет меньше соблазна тянуть деньги из граждан. Ну вот, добрались до сути. Вся борьба затеяна ради того, чтобы народ безропотно кормил паразитов-чиновников. Это как же надо им набить карманы, чтобы их стало воротить с жалких трудовых рублей?

Ведущая, холеная тетка с резким макияжем, пыталась отрывистыми интонациями и быстрой речью создать о себе впечатление умной и активной женщины с независимыми суждениями. На взгляд Вики, безуспешно.

– Николай Петрович, – как бы строго обратилась она к Викиному свекру, – считаете ли вы себя вправе рассуждать о том, как избавить от коррупции страну, если вы не смогли ее искоренить в собственной семье? Ведь на вашу невестку заведено уголовное дело о вымогательстве взятки.

Свекор тут же принял вид благообразного патриарха:

– Вы задаете мне этот вопрос только из-за своей неосведомленности. И мне приходится отвечать исключительно благодаря недобросовестности ваших коллег, давших ложную информацию в эфир, – добродушно пожурил он. – Но поскольку мне нечего стыдиться, дам исчерпывающее объяснение. Начну издалека. Я прожил почти сорок лет в счастливом браке. (Это была чистая правда: Николай Петрович очень любил жену. Вика умилялась, глядя, как он по утрам подает ей кофе в постель и оказывает другие знаки внимания, больше подходящие влюбленному, чем мужу с многолетним стажем.) И могу с уверенностью сказать, что главное для семейной жизни – это родство душ. Другими словами, супруги должны одинаково смотреть на десять заповедей, завещанных нам богом. («Ого, как его растащило!» – цинично ухмыльнулась Вика.) Но это позиция умудренного жизнью человека, а юностью правят инстинкты. Молодежь не умеет разбираться в людях. Не набив себе шишек, ребята склонны видеть в других только хорошее, они часто тянутся к неподходящим партнерам. Мой сын, будучи очень молодым, полюбил девушку. Поначалу она произвела на нас с супругой положительное впечатление. (От круглых книжных фраз свекра Вику начало подташнивать.) Мы приняли ее в семью, но довольно скоро обнаружилось, что за приятной внешностью и хорошими манерами скрывается абсолютно аморальная личность. Когда прошла эйфория влюбленности, это стало ясно и сыну. Четыре года назад они расстались по обоюдному согласию. (Когда???) Мировоззрение Виктории оказалось нам чуждо, она могла думать только о деньгах, только о наживе, а в нашей семье интересы несколько другие. Но мы ее жалели, понимая, что жадность и ограниченность – следствие условий, в которых она росла. (Вот сволочь!) Мы принимали в ней некоторое участие даже после ее развода с нашим сыном. Разрешили ей жить на бабушкиной даче. Дом все равно стоял пустой, мы не сторонники загородной жизни, а ей не пришлось снимать жилье. Но личные и семейные отношения были окончательно разорваны. Возможно, Виктория вводила свое окружение в заблуждение, будто еще является членом нашей семьи, надеясь, что это принесет ей какие-то преимущества. Поэтому журналисты и получили ложную информацию.

Вика поняла, что вся передача затевалась именно ради этого монолога. Николай Петрович убивал сразу несколько зайцев – открещивался от паршивой овцы, обелял себя и, как бонус, лишний раз напоминал аудитории, какой он преданный муж, заботливый отец и просто добрый и мудрый человек.

Она хотела отключиться, но неожиданный вопрос заставил ее продолжить просмотр. Подал голос самый мордатый гость студии, показавшийся Вике наиболее противным во всей этой компании.

– И что это за дача, которую вы так щедро выделили бывшей невестке? – спросил он неожиданно красивым голосом, при этом по-хулигански растягивая слова.

Николай Петрович пожал плечами:

– Обычная дача в садоводстве.

– Вот как? И все эти годы ваша невестка там жила?

– Да, мы не считали возможным ее выгонять.

– То есть она жила у вас из милости, на птичьих правах, в суровых условиях садового домика? Почему?

– Понятия не имею. – Николай Петрович начал раздражаться. Видно, вопрос застал его врасплох. Он ожидал, что все только умилятся его великодушию. – Мы не поддерживали с ней связи.

– Хорошо. Зачем она вообще переселилась за город?

– Устроилась работать в тамошней больнице, вот и все. – Николай Петрович нетерпеливо дернул щекой: какая, мол, разница?

– То есть все это время она трудилась в больнице? Что ж, следует признать, если ее и обуревала страсть к наживе, она не сумела ее удовлетворить. Даже на съемную квартиру не заработала. Может быть, зря мы клевещем на бедную девушку?

Вика напряглась. Сейчас Николай Петрович расскажет, во что она превратила садовый домик! Сейчас озвучит сумму, вложенную в строительство, информация дойдет до следователя, и ей дадут максимальный срок! Но свекор, к изумлению Вики, промолчал.

– Может быть, ее толкнула на вымогательство низкая зарплата? – гремел непрошеный Викин защитник. – Может быть, она держалась все эти годы, а теперь наконец устала от бытового неустройства? Вообще, я глубоко убежден, что к учителям и врачам нельзя применять уголовное преследование за вымогательство. Общественное порицание, увольнение – все, что угодно, только не уголовное преследование. Мы сами толкаем их на вымогательство своей неблагодарностью.

– Простите, – заметила ведущая с сарказмом, – но понятие благодарности как раз и есть ключевой аспект, порождающий коррупцию.

– Понятие благодарности – прекраснейшее понятие на свете. Это как раз то, что отличает человека от животного. Все дело в том, что государство благодарит чиновника за заботу о народе достойной зарплатой и всевозможными льготами. А врача за спасенную жизнь своего гражданина или учителя за хорошо воспитанную личность оно благодарит черствым куском хлеба. И я считаю, нет ничего дурного в том, что, зная подобное отношение государства, человек сам отблагодарит врача за возвращенное здоровье, а учителя – за умного ребенка. Нашему народу не привыкать брать на себя обязанности властей. Все ужасаются коррупции в среде врачей, с придыханием произносят, что это особая профессия. Но увы, эта особость понимается односторонне. Врач становится особым для человека, только когда тот болен. Если же он здоров, доктор в его понимании – обычный хмырь. Пусть, как все, бегает по инстанциям, стоит в очередях, слушает нелепые отказы, сидит с тазиком под прохудившейся батареей… Вы считаете, благодарность порождает коррупцию. Это абсурд. Ее порождает как раз неблагодарность. Когда доктор спас пациенту жизнь, сделал сложнейшую операцию, неделю не отходил от больного, а потом этот больной, выздоровев, ничтоже сумняшеся отказал, допустим, в причитающейся этому доктору квартире, уцепившись за отсутствие какой-нибудь справки. Будет этот доктор дальше стараться, зная, что ничего хорошего в ответ не получит? Да, неблагодарность. И еще присущая нашему народу лень и душевная черствость. А каркасом, скелетом коррупции является гигантское количество льгот.