Бред какой-то! - Шурд Кёйпер Страница 25

– Это ты так думаешь, – вступил правый.

– Что он умер, – отозвался левый.

– Его сожгли, – тихо произнес Бейтел.

– Значит, он весь обгорелый и черный.

– Значит, он лежит где-то совершенно черный и мяукает.

– Его сожгли в крематории, он превратился в пепел.

– Что такое пепел?

– Такой легкий серый порошок, как у бабушки в камине, когда огонь погаснет.

– У твоей бабушки в камине лежит дохлый кот?

Близнецы покатились со смеху.

– Я часто плачу, когда вспоминаю Флипа, – сказал Бейтел.

– Ну а мы смеемся.

– Да, мы смеемся.

Бейтел достал из нагрудного кармана фотографию.

– Смотрите, это Флип. Дома его фотография стоит у меня рядом с кроватью, а здесь я всегда ношу ее с собой.

Близнецы посмотрели на фотографию.

– Какой милый котик.

– Здравствуй, Флип.

Бейтел засиял от счастья.

– Но теперь-то он выглядит уже совсем не так, – заявил левый.

– Интересно, как он выглядит теперь, – протянул правый.

– Мне тоже интересно, – сказал левый, выхватил у Бейтела фотографию и поднес ее к пламени свечи.

Я бросила две пригоршни песка на фотографию, но наполовину промахнулась. Бумага свернулась в трубочку, покоричневела и загорелась.

– Бакс, ты что творишь? – закричала Джеки.

– Хочу узнать, как выглядит пепел дохлого кота, – ответил тот.

– И я тоже, – поддакнул Никель.

– Мы все сейчас задохнемся, – сказала Джеки.

Мальчишки замяукали.

Я бросила горсть песка Баксу в глаза. Попала. Гаденыш уронил фотографию, и она, продолжая гореть, упала на песок. Я вскочила и наступила на нее ногой, но, подняв ее, обнаружила, что от снимка уже ничего не осталось.

Бейтел посмотрел на Бакса и проговорил:

– Звери доберутся до тебя.

Потом встал и пошел к выходу.

– Бейтел, не валяй дурака, – сказал Донни, – в наших планах тебе отведена важная роль, мы выдадим тебе велосипед.

Бейтел открыл дверцу.

– А может быть, и ноутбук!

Джеки не двинулась с места. Дилан не двинулся с места. Мальчишки все еще мяукали.

– Я провожу Бейтела в кемпинг, – сказала я.

– И по дороге объясни ему как следует, чтобы он держал язык за зубами о том, что здесь происходит, – приказала Джеки.

Внутри у меня все похолодело.

– Салли Мо, подожди, – попросил Дилан.

Но я не стала ждать, а он не поднялся и не пошел за мной.

Я взяла Бейтела за руку. Мы спустились с маленькой дюнки, поднялись на большую, спустились и с нее и вышли к морю. Тут Бейтел заплакал. Сначала по его щекам беззвучно покатились крупные слезы, потом он дернулся всем телом и словно втянул в себя весь-весь воздух вокруг. А потом заревел в полный голос. Я первый раз в жизни услышала, как плач бывает похож на пение. Если сердце плачет, оно поет. В книгах в таких случаях человека заключают в объятия и говорят: «Поплачь всласть, выплачь все свои горести!» Какой цинизм! Ведь человек совершенно не хочет плакать – он хочет, чтобы ему вернули его фотографию, его кота, его дедушку, хочет обнять свою любимую. Горе Бейтела было таким огромным, что ни одному ослу не хватило бы сил перевезти его через гору. И откуда только у меня берутся такие образы? Похоже, я становлюсь писателем.

Так вот, мы с Бейтелом вышли к морю, я посадила его прямо попой в песок, лицом к горизонту и отошла в сторону. Не слишком далеко, но все-таки. Потому что мне тоже хотелось плакать. Мимо брела старушка. Она посмотрела на Бейтела, потом на меня и спросила, не может ли она нам помочь. Милая старушка. Я помотала головой и подняла большой палец: мол, все будет хорошо. Когда Бейтел наконец притих, я подошла к нему.

– Что я могу для тебя сделать?

– Я хочу подсолнухов, – сказал Бейтел, – они такие красивые.

– Я их тебе куплю.

Бейтел прижимал к груди потрепанную коричневую тряпочку. Он поднял ее вверх, чтобы мне показать, и сказал:

– Вот король зверей.

Я увидела два глазика. Это был медвежонок. Весь потертый от ласк хозяина.

– Знаешь, что говорит король зверей? – спросил Бейтел. – Он говорит: «Мы доберемся до этих мальчишек. Мы их разыщем, потому что у всех зверей вместе много глаз».

Я села рядом с ним.

– Знаешь, что еще он говорит? Еще он говорит: «Мы разыщем Донни». Потому что это все из-за Донни. Буйволы больше не заходят на наш остров. Можешь его подержать, – сказал Бейтел.

Он отдал мне медвежонка, и я увидела, что это игрушка-перчатка – бибабо. Их надевают на руку. Я сунула руку в отверстие и поднесла медвежонка к своему лицу.

– Здравствуй, король, – сказала я.

– Ты что, это нельзя! – закричал Бейтел. – Нельзя совать руку ему в попу!

Я сняла короля с руки.

– Прости, – извинилась я.

– Ты обещаешь никогда больше так не делать?

– Обещаю.

– Тогда ладно, – кивнул Бейтел. – Медведь – король зверей, а я – принц звериного королевства, и сегодня ночью на большом совете в лесу было решено, что ты можешь стать королевой зверей. Хочешь?

Утром я видела, как Бейтел выходит из леса. Я тогда подумала, что он встал раньше меня, но, оказывается, он вообще не ложился. Может быть, все, что человек выдумывает, существует на самом деле. Может быть, на самом деле и нет ничего – есть только наши мысли. Но в чьей голове эти мысли возникают? Кто сейчас сидит где-то и выдумывает меня?

Бейтел достал из кармана рубашки перышко и протянул его мне.

– У нас у всех есть по такому перу, – пояснил он, – с их помощью мы можем переговариваться.

Я засунула перо в лифчик и потянула Бейтела за руку, чтобы поднять с песка.

Наверное, вторую книгу я напишу только про хороших людей, с которыми происходят только приятные вещи. Про чудесного мальчика, который знакомится с близнецами – двумя симпатичными парнишками одного с ним возраста, с которыми он здорово проводит каникулы. И еще я легко могу написать, что его кот не умер. Флип. И что дедушка Давид еще жив. В книге можно выдумать все что угодно. Тем более если ее пишет королева зверей.