Госпожа Ким Чжи Ен, рожденная в 1982 году - Те Нэм Джу Страница 25

Чжи Ен приняли в больницу и переодели в больничную одежду. На койке в предродовой палате ей сделали клизму и провели стимуляцию родовых схваток. К животу привязали монитор движений ребенка. Чжи Ен почувствовала, что у нее тяжелеют веки, и начала дремать, но к ней по очереди все время подходили врач и две медсестры, которые проводили обследования плода. Эти проверки стали для Чжи Ен ощущениями нового уровня. Они были такими активными и глубокими, как будто врач старался добраться до младенца, схватить его за ручку и вытащить наружу. Чжи Ен казалось, что у нее внутри начинается стихийное бедствие типа урагана или землетрясения. Боль начинала распространяться от копчика, усиливалась и наступала. Промежутки между схватками все укорачивались. Скоро Чжи Ен начала хвататься за углы больничной подушки и выть от боли. Ей казалось, что она, как деталька Лего, пытается скрутиться в анатомически невозможную позу и сейчас разорвется по линии талии, но родовые пути все еще не раскрылись достаточно и ребенок не опустился. Когда схватки усилились, Чжи Ен могла только повторять, как заведенная: «эпи… эпидюраль… эпидюраль… пожалуйста… Я умоляю…» И эпидюраль действительно принес им два с половиной часа относительного покоя, но после этого краткого промежутка боль возобновилась и стала несравнимо сильнее, чем раньше.

Ребенок родился в четыре утра. Малышка была такой милой, что Чжи Ен заплакала даже сильнее, чем плакала во время родов. Но милая малышка орала день и ночь, пока ее не брали на руки, и Чжи Ен надо было с ребенком на руках делать что-то по хозяйству, ходить в ванную и пытаться поспать. Кормить грудью надо было каждые два часа, и соответственно спать больше двух часов подряд тоже было невозможно. Но даже в таких условиях Чжи Ен убирала весь дом чище, чем раньше, стирала все детские вещи, готовила себе много еды, чтобы было молоко, и плакала больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. И, кроме всего этого, у нее все болело.

Она вообще не могла пошевелить запястьем. Как-то в субботу она оставила малышку с Дай Хунем и пошла в ортопедическую клинику неподалеку, куда ходила, когда как-то вывихнула ногу. Пожилой доктор сказал, что ее запястья воспалены, но не очень сильно. Он спросил, не делала ли она что-то такое, что дает нагрузку на запястья? Она ответила, что недавно родила.

– Все суставы после родов становятся слабыми, – кивнул он с таким видом, словно хотел сказать «Ну понятно». – При кормлении грудью я не могу выписать никаких сильных лекарств. У вас есть время приходить на физиотерапию?

Чжи Ен покачала головой.

– Старайтесь давать запястьям отдых. Никакого другого способа нет.

– Я не могу, – тихо сказала Чжи Ен. – Я смотрю за ребенком, стираю и убираюсь…

Пожилой врач хихикнул.

– В прежние времена женщины стирали на стиральных досках, разжигали костры, чтобы прокипятить детское белье, подметали и мыли полы. И у них не было стиральной машины и пылесоса, как у вас. Ох уж эти современные женщины – ну на что вам жаловаться в наши дни?

Но грязное белье не забирается само в машинку, не заливает себя водой, не засыпает порошком и не вылезает оттуда, чтобы развесить себя на веревках для сушки. Пылесос не ездит вокруг с мокрой и сухой тряпкой, не вытирает пол, не стирает потом эту тряпку и не вешает ее сушить. Вы сами-то видели когда-нибудь стиральную машину или пылесос?

Доктор проверил предыдущие записи в истории Чжи Ен, сказал, что выпишет лекарство, не мешающее кормлению, и несколько раз щелкнул мышкой. «В прежние времена врачи должны были долго рыться в шкафах, чтобы найти карточку, делали записи и выписывали лекарства от руки. В прежние времена офисные работники бегали по офису с бумажками, чтобы найти начальника, который бы их подписал. В прежние времена фермеры сеяли руками и собирали урожай в корзины. На что им всем жаловаться в наши дни?» Но никто же не упрекает их в этом. В каждой области случились технологические прорывы, направленные на то, чтобы уменьшить количество физического труда, но люди почему-то особенно неохотно хотят признать, что все то же самое справедливо для домашней работы. Став домохозяйкой, Чжи Ен часто замечала, что мнения насчет домашней работы сильно поляризованы. Одни называют ее «домашним бездельем», а другие считают «работой, пожирающей жизнь», но при этом никто не пытается определить ее денежное значение. Может быть, потому, что, когда ты оцениваешь что-то, ты должен за него платить?

Мать Чжи Ен не могла помочь ей прийти в себя после родов, потому что была сильно занята в своем кафе. Бизнес был не тот, что раньше, потому что в торговом центре открылось много самых разнообразных ресторанов, им пришлось уменьшить количество работников, чтобы удешевить стоимость еды, и матери приходилось теперь работать больше. Но кафе все равно приносило достаточно денег, чтобы содержать младшего брата, который решил продолжить учебу. Мама, когда могла, приносила Чжи Ен еду из кафе.

– Я так горжусь моей маленькой кожа да кости девочкой. У нее теперь своя девочка, и она кормит и растит ее совсем одна, все сама. Вот она, всемогущая сила материнской любви.

– А как было, когда ты растила нас? Разве тебе не было трудно? Ты не жалеешь, что нас так много? Ты тоже была всемогущей?

– Уф. Даже начинать не хочу. Твоя сестра с рождения была крикуха. Орала день и ночь. Я то и дело бегала с ней в больницу, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. Вас у меня трое, ваш отец в жизни ни одной пеленки не сменил, а ваша бабушка ела дома три раза в день, как часы. Мне столько всего приходилось делать, я с ног падала, у меня все болело. Это был ад кромешный.

Почему мать Чжи Ен никогда не говорила об этом? Никто не рассказывал Чжи Ен ничего подобного – ни мать, ни родственники, ни старшие друзья, ни ровесники, у которых уже были дети. Младенцы в кино и телевизоре были милые и прелестные, а их матери всегда представали изящными и успешными. Чжи Ен растила своего ребенка и справлялась с этим, но ей не хотелось слышать рассказов других о том, как они горды и успешны. Эти рассказы вызывали в ней чувство вины за свою постоянную усталость.

В год, когда Чжи Ен вышла замуж, по телевизору показали документальную программу про естественные роды, после чего было много публикаций на ту же тему. Натуральные роды внезапно приобрели популярность, фокус которой приходился на минимальное вмешательство, отсутствие медицинского контроля и ценность естественного процесса, в котором мать и дитя принимают все решения самостоятельно. Но в процессе родов приходится думать о безопасности двух жизней. Чжи Ен выбрала роды в больнице при помощи специалистов, потому что решила, что это безопаснее. Она считала, что планирование родов должно быть решением, основанным на взглядах родителей, а не на том, что скажут окружающие. Но многие средства массовой информации продолжали сообщать о возможных побочных эффектах лекарств и медицинского воздействия на новорожденных, вызывая в людях страх и чувство вины. Люди, которые сами пьют обезболивающее при малейших признаках мигрени и требуют анестетик при удалении прыща, хотят, чтобы женщины радостно и легко рожали, вынося боль, утомление и смертельный страх. Как будто это и есть материнская любовь. Идея «материнской любви» распространялась как религиозная догма. Примите Материнскую Любовь, как своего Господина и Спасителя, потому что Царство Небесное уже близко!