Поцелуй кувалды - Владимир Антонов Страница 24

Сэм хотел что-то возразить, но вовремя остановился. Он прекрасно понимал, что неправ, но что он мог сделать со своими комплексами? «Ну хорошо. Ляжем мы в кровать, она меня поцелует, я начну её ласкать и одновременно думать только о том, что у меня сегодня опять ничего не получится. Не встанет и всё тут! Не думать не могу. Голова мне не подконтрольна. Она сама решает, думать ей или нет. Вот он и не встанет, конечно. Интересно, как с этим вопросом у подводника – Мишки? Он говорит, что на атомной лодке служил. Значит там была радиация, и у него тоже стоять как часовой не должен. Или плохо должен стоять. Я слышал, что у них у всех с этим проблема. С другой стороны, Ритка говорит, что он со своей справляется…. тогда что? Сегодня спрошу».

Основательно «пропесоченные», но довольные, что, наконец, всё закончилось, оба искателя приключений были выпущены на свободу.

– Только больше не пей! – вполне серьёзно сказала Рита. Она надеялась на то, что Сэм её «услышал» и сегодня же поговорит с Михаилом. Да он и сам собирался это сделать именно сегодня.

– Обещаю – не буду! Только одну кружку пива и всё. Он сбежал по лестнице вниз, где его уже ждал Миша.

Они зашли в первый подвернувшийся им бар и заказали по кружке густого немного сладковатого тёмного пива. Потом сели за дальний столик, где царил полумрак, и, наконец, расслабились. После первых двух глотков тягучей ароматной жидкости остатки напряжения последней ночи испарились…

– Сейчас бы воблы сушёной, – мечтательно произнёс Михаил, – как на лодке. Ты не представляешь, какая у нас там была вобла.

– А вам там что – пиво давали? – изумился Сэм. – Я про такое не слышал.

– Да не-е-т! Пива не давали. Там с этой воблой была целая история. В начале шестидесятых, когда пересматривался старый лодочный паёк, никак не могли решить, что давать морякам – пиво с воблой или красное сухое вино с шоколадом. Победило вино. Пиво из списка убрали, а про воблу просто забыли, и она осталась среди основных продуктов наравне с икрой, шоколадом, сгущёнкой, сухофруктами и осетриной. Наверху сознавали важность для «обороны» страны нашпигованных ядерными ракетами подводных лодок и приняли решение кормить подводников основательно. Такой воблы, как там, я никогда больше не пробовал. – Миша потянулся, хрустнув суставами и опять мечтательно улыбнулся. Воспоминание о службе, как обычно, вызвало в нём наплыв положительных эмоций. Открылась входная дверь, и в бар вошли двое. Они не походили на местных, но Миша не придал этому значения. Мыслями он сейчас находился в родном Североморске.

Сэм слушал своего приятеля не очень внимательно. Его больше волновал предстоящий разговор, хотя он никак не мог сообразить, как этот разговор начать – слишком «тонкая» субстанция. Секс! Для того, чтобы свободно говорить с кем-то о своих проблемах в интимной жизни, этот «кто-то» в представлении Сэма должен был быть или врачом-психиатром, или другом. Мишка не был ни тем, ни другим. Слишком мало времени они были знакомы. Но делать было нечего. Жена ждала от него каких-то действий. Как под Сталинградом! Ни шагу назад! Он сделал два глотка пива, набрал воздуха в лёгкие и прервал мечтательную задумчивость своего приятеля:

– Миш, мне очень неудобно тебя об этом спрашивать, но мне нужна твоя помощь или совет. – Сэм сделал ещё один глоток. Содержимое поллитровой кружки сократилось на половину.

– Валяй! Рассказывай. Чем смогу – помогу. – Миша занял удобную позицию и приготовился слушать.

В течение двадцати минут Сэм рассказывал о своих проблемах с женой. Миша внимательно слушал и кивал головой в знак того, что всё понимает. Потом остановил говорящего понятным жестом.

– Когда-то давно у меня была женщина, которую я очень любил и, наверное, люблю и сейчас. Её звали Света. – Глаза бывшего подводника повлажнели. – Мы расстались по независящим от нас причинам. – Он отвернулся и посмотрел в дальний конец зала, туда, где за столиком сидели те двое. – До встречи с ней у меня тоже были проблемы по интимной части. А она всё исправила. Проблем не стало. И знаешь, что она сделала? – Миша придвинулся поближе к Сэму и вполголоса начал ему что-то объяснять. Сэм сосредоточенно слушал, и по выражению его лица было видно, что рассказ его очень заинтересовал и, к тому же, сильно возбуждает. Что касается Михаила, то воспоминания о воровке – Светке, которые Михаил отгонял каждый раз, когда они к нему являлись без приглашения, на него тоже очень сильно действовали, заставляя быстрее бежать кровь. Так было всегда, так было и сейчас.

– Попробуй с Ритой то, что я тебе рассказал и ты увидишь, что никаких комплексов у тебя на самом деле нет. – Миша сделал последний глоток. Кружка опустела. Мужчины посмотрели друг на друга. В глазах Сэма читалось желание как можно скорее покинуть бар и бегом бежать к жене. В Мишиных отражалось желание выпить ещё одну кружечку пива. На этом приятели расстались.

На завтра планировалась поездка в Рим. Джесс вместе с Ритой составили маршрут, который они хотели начать с Колизея. Миша собирался заехать в лагерь, в котором они останавливались в день приезда, чтобы уточнить дату прибытия следующего поезда. В нём должен был приехать Игорь – его друг детства и сегодняшний хороший приятель. Чтобы завтра успеть как можно больше, надо было утром поймать семичасовую электричку на Рим. Это им удалось, хоть и не без трудностей. Рита после долгожданной бессонной ночи до последнего отказывалась вставать. Потом превозмогла себя и присоединилась к компании. Вскоре за окнами вагона поезда появились окраины Вечного города.

Поездка в лагерь не заняла много времени. Выяснилось, что следующий состав из Вены приходит на следующей неделе в среду с остановкой и выгрузкой пассажиров в том же самом месте, на котором покинула состав наша компания. «У Игоря тринадцать багажных мест и маленькая дочка. Он без помощи не справится. Надо приехать помочь». – С этой мыслью Миша покинул лагерь и присоединился к жене и друзьям…

Колизей – это Колизей! Сколько чувств и эмоций одновременно. Заходишь во внутрь, садишься в ложу и представляешь бой! Спартак бьётся с Локомотивом. Стадион ревёт. Арена в крови. Звон клинков отчётливо слышен сквозь этот рёв. Спартак идёт в атаку… вот-вот и Локомотив будет повержен… удар… г-о-о-о-л, то есть меч выбит из руки до этого непобедимого Локомотива. Оружие Спартака приставлено к горлу побеждённого. Слово за зрителями… Развязка!.. Именно это зрелище представляли Миша и его приятель Сэм, находясь в амфитеатре старинного здания. Как давно это было! Компания вышла из Колизея, Миша, всё ещё под впечатлением, немного отстал. Тут же к нему подлетела группа детишек-цыганят и с криками «папа-папа» всей гурьбой повисли на нём, одновременно пытаясь очистить его карманы. «Хорошо, что Джеска всё предусмотрела. На мне ни денег, ни документов никаких нет. Пусть детишки побалуются». Невдалеке прохаживался полицейский, стараясь не глядеть в их сторону. Ему за это неплохо платили. Сам же «цыганский» бизнес существовал в Риме всегда, наряду с воришками, напёрсточниками, менялами и другими тружениками на ниве неправомерной деятельности. В этот день, кроме Колизея, друзьям удалось посмотреть Пантеон и собор святого Петра в Ватикане. Миша увидел то, что хотел больше всего. Он увидел Сикстинскую капеллу, расписанную великим Рафаэлем. Этому не помешала даже сиеста. Затем наступило время возвращаться в Неттуно.