Как поджарить цыпочку - Нина Килхем Страница 24

– Знаешь местечко, куда мы могли бы пойти?

– Мы могли бы пойти ко мне.

Он улыбнулся и провел пальцем по ее бедру.

– Я имел в виду, есть ли у тебя время поболтать?

Карим умерла на месте мгновенной, тихой, ужасной смертью. Она затаила дыхание.

– Мы могли бы пойти ко мне, – передразнил он и засмеялся.

Зубы у него были белые, чистые, крупные. На стоянке все задрожало от его хохота. Она смотрела на его кроссовки. Он наклонился к ней и, глядя в глаза, улыбнулся.

– Ну, давай шагай!

Карим все еще не могла двинуться с места. Он игриво подтолкнул ее и положил ей на плечо свою сильную теплую руку.

– Поехали, отвезу тебя домой.

Джасмин поразил взгляд Троя. Его глаза пробуравили ее насквозь. Странный взгляд. Обычно юноши его возраста смотрели сквозь Джасмин, как будто ее и не было. Она была для них стеной, тротуаром, скучным серым небом. А Трой остановился и уставился прямо ей в глаза, словно что-то искал.

– Это Трой, – объявила Карим, представляя высокого тощего парня, стоявшего у нее за спиной. Рукава его поношенной оксфордской футболки были высоко закатаны, открывая крепкие безволосые руки. – А это моя мать, – махнула Карим в направлении Джасмин.

Трой улыбнулся и протянул руку.

– Я знаю, вы сочиняете поваренные книги.

– Да, – удивленно ответила Джасмин.

– Я их целую стопку прочитал.

– Правда?

– Ага, первую дала мне отцовская подружка. Хотела, чтобы я поправился. И меня зацепило – сам начал их покупать.

Карим потянута Троя за руку.

– Мы чего-нибудь попьем и пойдем наверх.

Трой не шевельнулся.

– Мне понравилась ваша «Хватай, пока не ушло».

Джасмин усмехнулась.

– В самом деле?

– Ma, ну пожалуйста. Трой, что ты будешь пить? Пепси, апельсиновый сок?

– А может, бокал вина?

Карим уставилась на мать, но мать смотрела на Троя.

– С удовольствием, – сказал он.

Джасмин провела его на кухню. Она открыла шкаф и вытащила оттуда бутылку роскошного «Сан-Эмильон». Трой уселся на высоком стуле возле стола.

– Карим, дорогая, принеси сюда бокалы, пожалуйста!

– Нет, мы их возьмем наверх.

– Ну как хочешь. – Джасмин легко откупорила бутылку и обтерла горлышко.

Трой озирался вокруг, будто попал на киностудию.

– Нет-нет, пожалуйста, давайте выпьем здесь. Значит, именно здесь вы и работаете?

– Ну, обычно я работаю в спальне.

– Тогда, значит, здесь изобретаете.

Карим фыркнула. Джасмин рассмеялась и разлила вино по бокалам, получилось три полных. Потом достала из холодильника чизкейки [18]и поставила их в духовку.

– Мам, мы не голодные.

– Нет, я голодный, – заявил Трой, побалтывая вином в бокале. Он понюхал вино и неторопливо отпил глоток. Наслаждаясь послевкусием, он сложил губы розочкой, потом поднял голову. – Вишня и ваниль?

– Верно. И еще, по-моему, ежевика.

– Прекрасный вкус. Сладкое, выдержанное и крепкое.

– Да, мне тоже нравится.

Карим отпила глоток и скривилась. Отставив бокал, она направилась к холодильнику за водой. Потом села за стол и, оторвав от лежащей на столе грозди одну виноградину, стала вертеть ее в пальцах. Трой поудобнее устроился на стуле.

– Я и сам частенько готовлю, – сказал он.

– Что-нибудь особенное?

– Обожаю соусы. Бешамель, голландский. На этой неделе работаю над соусом субиз. [19]

– Значит, ты – соусный мужчина.

– Говорят, только настоящий повар может приготовить хороший соус.

– Это верно. Секрет субиза – в качестве лука. Возьми сорт «Видалиа», всех положишь на лопатки.

– Думаете?

– Уверена.

– Отлично! Первый совет от знаменитого автора поваренных книг. – Он обернулся, улыбаясь Карим, но Карим катала во рту виноградину и смотрела на мать. Трой повернулся к Джасмин.

– Странно, что Карим не любит готовить.

– Места не хватает, – пробурчала Карим.

– Знаешь, она права, – рассмеялась Джасмин.

– Я думаю, это она от зависти, – подмигнул Трой Джасмин и, наклонившись к Карим, потрепал ее по голове.

Карим подняла глаза и посмотрела на его руку. Джасмин вдруг пришло в голову, что она и, возможно, потенциальный любовник ее дочери говорят о Карим как о трехлетнем ребенке, сидящем на поду и сосущем леденец.

Она вынула из духовки крошечные пирожные и выложила их на свою любимую тарелку, чтобы немного остыли. Трой рассматривал большой книжный шкаф у окна.

– Вот это да, сколько книг!

– Наверху есть еще. Там мне уже места не хватает.

– Обожаю поваренные книги.

– Хочешь, подарю что-нибудь?

– Правда?

– У меня есть лишние экземпляры.

– Серьезно?

– Детка, принеси, пожалуйста, две последние книги Марселлы. У меня их по два экземпляра каждой. Внизу, около лестницы.

Карим склонила голову набок. Трой положил ей руку на колено.

– Для меня, а? – умоляющим тоном попросил он.

Карим сбросила его руку. Джасмин поставила тарелку с пирожными перед Троем.

– Ешь! – скомандовала она.

Трой откусил кусочек так деликатно и одновременно с таким наслаждением, что Джасмин только заморгала.

– О мой бог, о мой бог. Господи, – повторял он.

Джасмин тоже взяла одно. Она дегустировала его профессионально, разлагая вкус на отдельные составляющие.

– Ну и как тебе? Может, добавить мускатного ореха? – спросила она.

– Просто оху… Я хотел сказать, вкус просто исключительный.

– М-м-м, – Джасмин откусила еще кусочек.

Они смотрели друг на друга и жевали.

– А вы уроков никогда не давали? – наконец выговорил Трой.

– Времени нет.

– Плохо. Уверен, что учительница из вас получилась бы что надо. Как раз для меня. – Он смотрел на ее губы.

Карим вернулась, шлепнула книги на стол под носом у Троя.

– Ух ты, МарселлаХазан. Обожаю ее, – улыбнулся Трой, взглянув на Джасмин. – После вас, конечно. Бог ты мой, это же ее последние?