Последнее слово за мной - Паула Уолл Страница 24

Пока она разговаривала сама с собой, Бун отвинтил выключатель лампы.

— Никто никогда не поверит, что я добровольно согласилась на это с тобой.

Бун не сомневался: никто никогда не поверит, что она вообще может согласиться на это.

Отодвинув выключатель от стены, он изучал пучок спутанных и обугленных проводов.

— Подай мне те острогубцы, — сказал он, кивнув на ящик с инструментами.

Лидия непонимающе уставилась на него.

— Похожи на клюв цапли, — пояснил он.

Она заглянула в открытый ящик, не имея ни малейшего понятия, что искать. Она даже не знала, как выглядит клюв цапли. Когда Лидия потянулась за гаечным ключом, Бун покачал головой. Но вот рука зависла над острогубцами, и Лидия вопросительно поглядела на Буна. Тот кивнул.

Выудив острогубцы из груды инструментов, она продолжала оправдываться.

— Мы оба знаем, что ты воспользовался случаем, — промолвила она, рассеянно водя пальцами по кончикам острогубцев. — Я совершенно ничего не могла поделать.

— Ты умоляла трахнуть тебя, как дешевая шлюха, — заметил Бун.

Острогубцы полетели ему в голову. Бун схватил Лидию за запястье. Они оба уже знали, чем это опять закончится.

* * *

В течение двух следующих недель Лидия ежедневно находила какой-нибудь прибор или механизм, нуждавшийся в срочной починке. Они занимались этим в подвале, на чердаке, в ванной и в кладовке.

— А я понятия не имела, что печь топится углем, — промолвила Лидия, скача верхом на Буне, как на игрушечной лошадке.

— Т-тоже вот-вот накроется! — сказал он, имея в виду печь.

Про Буна и Лидию никак нельзя было сказать, что они занимаются любовью. Скорее это напоминало драку двух котов в мешке. Она извивалась и подпрыгивала, царапалась и кусалась, а Бун, стиснув зубы, делал свое дело.

В один прекрасный день они гремели бутылками в винном погребе, и в самом разгаре действа Лидия вдруг с шумом втянула воздух. Тело ее окаменело, а глаза расширились от изумления.

— Пусти меня! — заверещала она, отбиваясь. — Пусти сейчас же!

Но Бун продолжал стискивать Лидию изо всех сил, входя в нее так глубоко, как только мог.

— Тссс, — успокаивал он ее, почти укачивая. — Тише.

Дыхание ее участилось, она глядела на него, словно перепуганный ребенок.

— Иди ко мне, — шептал он, чувствуя, как ее лоно плотно сжимается вокруг него. — Вот так, иди ко мне.

Противореча собственным словам, он сам входил в нее. Голова Лидии запрокинулась назад, в теле словно не осталось костей. Когда она совсем обмякла, Бун налег на нее сверху.

— Скажи, что хочешь этого, — он ласкал ее грудь, целовал в губы. — Скажи, что хочешь.

— Да, — подтвердила Лидия. Она бы сейчас согласилась с чем угодно. — Да, я хочу.

— Скажи, что хочешь меня.

Лидия заглянула ему в лицо. Его глаза напоминали два бездонных черных омута, в которых запросто можно было утонуть.

— Да, — произнесла она. — Я хочу тебя.

И он стал продвигаться вперед, очень медленно, пока слезы не заструились по ее лицу, и их кожа не слилась в единое целое.