Мастер иллюзий - Наталия Экономцева Страница 24

Я вошла в зал для занятий и села у стены, в том же самом углу, что и вчера. Правда, за прошедшую ночь многое изменилось. Возможно, Борис был более разговорчив, чем следовало, а возможно, молоденькие официантки из столовой оказались чрезвычайно эмоциональны и впечатлительны. Как бы то ни было, пока я шла через зал, жизнь стояла на месте, а все глаза были прикованы ко мне.

Именно в такие моменты мне сильнее всего хочется стать одной из них – этих людей, которые сидят, стоят или ходят вокруг и ни секунды не задумываются о собственной исключительности. И именно в такие моменты я яснее всего понимаю, что это невозможно. Сама природа исключила меня из их числа. Меня отделили и поставили в сторонке в полном одиночестве.

Достаточно жестокое расположение, как мне кажется, но это всего лишь мое личное мнение, не более того. И есть ли смысл сопротивляться тому, что было определено очень давно – быть может, задолго до моего рождения?

Я прошла через зал, не спеша и не опуская взгляда. Я не была рождена привлекать, но вряд ли этого стоит стыдиться.

Мистик появился через несколько секунд. На возвышении стоял стул, но Козаков убрал его в дальний угол, а потом уселся на полу, скрестив под собой босые ступни совершенной формы. И сразу же в зале стало так тихо, как будто последователи кармических теорий попросту перестали дышать.

– Для тех, кто приехал к нам в первый раз, я скажу, что обычно в субботу бывает другая программа. Но сегодня я хочу ее изменить, потому что… Честно говоря, я и сам не знаю почему.

Тут мистик усмехнулся, и его бархатный голос чуть дрогнул, а зал наконец-то выдохнул и задышал.

– Я предлагаю вам помедитировать вместе со мной, – тихо продолжил Козаков. – Закройте глаза и ищите любовь внутри себя, ведь это единственное, что имеет смысл искать. А если вам станет неуютно, можете выйти на улицу и продолжить медитацию без меня. Я не обижусь. Обед, как обычно, в два.

После этого мистик закрыл глаза и застыл на своем возвышении, а зал вокруг меня пришел в движение, потому что последователи кармических теорий усаживались поудобнее, скрещивая свои босые ступни, которым конечно же было очень далеко до ног Козакова.

К счастью, меня сполна наделили здравым смыслом, и я прекрасно понимала, что автор бестселлеров сидит именно так, как и положено знаменитому мистику. Его лицо было спокойным и очень красивым, и даже маленькие морщинки, которые делали его похожим на грустного клоуна, стали тонкими и незаметными.

Когда все вокруг вокруг стихло, я прислонилась спиной к стене, приготовившись незаметно наблюдать за медитацией, но тут Козаков открыл левый глаз. Им он посмотрел на меня в упор, затем открыл правый глаз и мне подмигнул. А потом знаменитый автор кармических теорий сделал нечто и вовсе невозможное: он показал мне язык, высунув его до самого подбородка. Что самое удивительное – похоже, никто, кроме меня, этого не заметил.

А мистик снова закрыл глаза и застыл на своем возвышении. Он ни разу не пошевелился до самого перерыва, можете мне поверить – я наблюдала за ним очень внимательно. Я смотрела на него, и вряд ли кто-то может упрекнуть меня в том, что на этот раз я не участвовала в семинаре. Закрывание или открывание глаз ничего не меняет в сути медитации. И будь у меня чуть меньше здравого смысла, я бы призналась, что в тот день я чувствовала тепло, которое шло от сердца и согревало мое тощее нескладное тело. Было это тепло той самой любовью, которую многие безуспешно ищут внутри себя долгие годы? Не думаю, что автор бестселлеров Алексей Козаков смог бы с полной уверенностью ответить на этот вопрос.

Я не знаю, что было у них на обед. Ко мне же приехал симпатичный молодой человек на крошечной машинке, с эмблемой ресторана на левой двери. В его сумке было два тщательно упакованных контейнера – в одном находилась порция превосходных горячих спагетти, в другом – небольшая бутылочка вина, охлажденного до идеальной температуры. Если вы спросите меня, какую температуру следует считать идеальной для сухого красного вина в теплый августовский день, я отвечу так: вы делаете глоток и понимаете, что именно таким и должно быть это вино. Вот и вся температура.

Я вышла на берег реки и с удовольствием поела в тишине и одиночестве.

Последователи кармических теорий должны были возобновить свои занятия ровно в три, и я не спеша двинулась к зданию. На ступеньках сидел Козаков и задумчиво смотрел на совершенно пустую дорогу.

Увидев меня, он поднялся. Что ни говорите, а знаменитый мистик был прекрасно воспитан.

– Вы не стали с нами обедать, Анжелика? – спросил он, и его левая бровь чуть заметно изогнулась.

– Не стала, – коротко ответила я.

– Отчего же?

Строго говоря, я не считаю, что обязана рассказывать о своих гастрономических пристрастиях даже тем, кто согласен мне очень хорошо платить. А потому я не стала вдаваться в объяснения.