Кроме пейзажа - Вадим Ярмолинец Страница 24

– Что за автор? – поинтересовался я.

– Очень востребованный литератор, – заверил меня Леон. – Ты будешь доволен.

– Кто же это?

– Осип Шпигун.

– Нет!

– Еще как да!

– А что он еще написал?

– Он написал книгу о евреях-героях. Наши старики это любят.

– Наши старики могут покупать его книгу про евреев-героев в «Черном море» или в «Санкт-Петербурге»!

– В этом проблема. У него кончилась эта книга, и он хочет собрать немного денег на дополнительный тираж.

– Елки-палки, вы же постоянно жалуетесь, что у вас нет средств на увеличение гонорарного фонда!

– Он не просит гонорар.

– А что он просит?

– Он просит ставить в номер одну главу и под ней заказной талон на его книгу. Потом ему присылают заказ и чек, и вот его гонорар.

– А что имеем с этого мы?

– Мы имеем популярного автора.

– Шеф, – сказал я, – я знаю его книгу. И я вам скажу точно: его глава встанет приблизительно на наш разворот.

Это значит, что вам надо будет добавить в номер четыре полосы. Один разворот заполнит он, а еще две полосы кто-то другой. И тоже попросит гонорар. Что будет иметь с этой сделки Шпигун – понятно, но вам надо будет за нее доплатить. Вам напомнить, сколько стоит наша полоса?

– А почему не снять две полосы и освободить ему?

– Что вы планируете снять? Платную рекламу? Или полосы наших постоянных авторов, которые плачут, что вы не даете им места? Снимите полосу Марины Потемкиной, и завтра она пойдет в «Новое русское слово». У вас есть, кем ее заменить?

– С тобой говорить – только портить здоровье, – вздохнул Циклоп. – Можешь идти.

Вернувшись к столу, я подумал, что прагматизм босса неизбежно возьмет верх, что станет редким случаем победы циклоповского цинизма над шпигуновской безнравственностью. Но я знал и то, что победа будет временной.

Чтобы как-то оправдать ожидавший меня чек, я стал перебирать письма. Я люблю письма больше, чем статьи. Статьи пишут в основном такие же профессионалы, как и ты. Они всегда предсказуемы. Письма часто таят в себе неожиданности. Недавно я, например, получил письмо следующего содержания:

...

Когда я собрался выйти на обед, позвонил телефон, и, сняв трубку, я услышал волнующийся голос:

– Здравствуйте, меня зовут Ира Кудрявцева. Я прочла объявление, что кто-то нашел мою гринкарту.

– А, да, – вспомнил я. – Заходите.

– Можно прямо сейчас? Я тут недалеко.

– Давайте.

Когда она вошла, мне стало немного не по себе. Это была брюнетка с короткой стрижкой, в очках и с рюкзаком на плече.

– Здравствуйте, – сказала она. – Я за гринкартой. А вы хотите какую-то награду?

– Нет, я уже все получил, – я достал бумажник, уже зная, что гринкарты там нет. – Послушайте, Ира, – сказал я, заглянув еще для приличия в верхний ящик стола. – Произошло недоразумение. Вашу гринкарту случайно отдали другому человеку. Но я надеюсь, что он заметит ошибку и вернет ее.

– Боже, это судьба, – как-то очень трагически выдохнула она и просто упала на стул.

– Ну не расстраивайтесь, – я с тревогой почувствовал, что дело запахло долгим выяснением отношений. – Только оставьте свои координаты. Мы позвоним вам.

– Понимаете, я не расстраиваюсь из-за гринкарты. Просто вся эта история с ней – это какой-то знак…

– Знак чего?

– Понимаете, – она устроила рюкзак на коленях, – я выиграла эту гринкарту по лотерее. И решила уехать. Знаете, доживаешь до какого-то момента в жизни и хочется перемен.

– Это мне знакомо, – кивнул я, отметив по себя, что ей как-то очень рано захотелось перемен. На вид ей было лет двадцать пять, может быть, чуть больше.

– А здесь я уже полтора года, и все никак не удается зацепиться. Работы постоянной нет, живу то здесь, то там…

Как-то бестолково все. И там еще хоть друзья какие-то были, а тут – ни фига. Когда я потеряла эту гринкарту, я подумала: это знак, надо возвращаться. Родители все время назад зовут. А тут еду в поезде и вижу – ваша газета лежит на сиденье, кто-то оставил. Я стала просматривать и вдруг наткнулась на объявление. Нет, думаю, видно, не судьба уезжать. А тут ее снова кому-то другому отдали. Так судьба?

Я засмеялся.

– А кто вы по специальности?

– Химик.

– Слушайте, я ваш должник. Хотите, я помогу вам найти работу? Серьезно. У нас есть знакомые в бюро по трудоустройству, потом объявления разные приходят, рекламодатели иногда спрашивают, нет ли кого для работы в офисе. У газеты большие связи. Хотите?

Она покачала головой.

– От этих ваших американских горок просто обалдеть можно.

Это ее «аб-балдеть» и напористая интонация явно оставались от недавних студенческих времен.

– Какую-то работу я вам найду. Большой зарплаты не ждите, но на жизнь хватит. Потом пойдете подучитесь, так и устроитесь, как все.

– Понимаете, у меня за квартиру заплачено только до конца месяца, а сегодня 22-е. Если за неделю вы ничего не найдете, то я снова окажусь…

– Поживете у меня, – нагло предложил я.

– А вот это мне знакомо! – она хлопнула себя ладошкой по колену. – Вот это мы уже слышали неоднократно! Нет, дядя, сперва работа, а потом – поживешь у меня!

– Я знаю, что я дядя, – вздохнул я. – Делайте как знаете. Только оставьте свой телефон на всякий случай. Если гринкарту принесут до конца месяца, я вам позвоню.

Она взяла лист бумаги, карандаш и, написав свой телефон, подвинула ко мне. Поднявшись, закинула рюкзак за плечо.

– Ну, вы это, ну… то, что я дядей вас назвала, не обижайтесь. Я ничего такого не имела в виду.

– Ничего-ничего, – успокоил я ее, сметая листик с телефоном в ящик стола. – Не тетя же я, в самом деле.

Через несколько дней мне позвонил Суарес и попросил зайти в участок. Я зашел.

– Что ты о ней знаешь? – спросил он без обиняков.

– Ничего, – как на духу ответил я.

– Слушай, – сказал Суарес. – Я тебе сейчас расскажу одну историю, только это не для прессы. Если ты что-то услышишь, то перед тем, как писать, ты знаешь куда звонить. Верно?

– Верно.

– Мы имеем четырех азербайджанцев из бывшего Советского Союза. Город Баку. По их словам, там, в Баку, их нашли двое американцев, которые предложили вложить деньги в американскую нефть. Где-то в Техасе. Они согласились. Их привезли в Хьюстон. Поселили в гостинице. Потом повезли на буровую. Показали нефть. Они внесли задаток.