Спокойный хаос - Сандро Веронези Страница 24

11

От: «Джози» <Europa@thelightoflife.com>

Кому: «Лара Сичилиано» <larasic@libero.it>

Предмет: Говард У. Ли Лаборатория

Дата: понед., 30 авг. 2004 13:38

Дорогие друзья,

Доводим до сведения всех записавшихся на семинар 15 ноября в Болонье «ПОБОРОТЬ СТРАХ И УКРОТИТЬ ЗЛОСТЬ», что по причинам, не зависящим от организаторов, место проведения семинара изменилось. Семинар состоится по адресу:

ФОРТИТУДО СПОРТЗАЛ ФУРЛА

улица Уго Ленци, 10,

Болонья (в центре города)

в 200 метрах от Паладоцца, первоначально запланированного места проведения семинара. В любом случае, перед Паладоцца представитель от организаторов будет встречать всех, кто не знает о том, что место проведения семинара изменилось.

Подробнее см.: http://www.thelightoflife.com

* * *

Healing Light & Longevity Center

Болонья Италия

Тел.: (+ 39) 051 588.3808

Факс: (+ 39) 051 588.3753

E-mail: europa@thelightoflife.com

12

От: «Джанни Ордзан» <qwertyuiop@flashnet.it>

Кому: «Ларе» <larasic@libero.it>

Предмет: паранойя

Дата: понед., 30 авг. 2004 17:28

Лара, я пишу тебе в состоянии совершенно неожиданно поразившей меня паранойи. Точно не знаю, как все случилось, но сейчас, в два часа дня, я сижу здесь, у себя дома, накумаренный до одури, и со мной огромная, черная собака, которая хочет меня разорвать на куски. Огромная, Лара. Огромная. Как же это случилось? Как это могло случиться? Собака крутится вокруг меня и обнюхивает мне ноги. Как это случилось? Значит так: ко мне пришла Белинда. Ты с ней не знакома, Лара, я сам с ней познакомился недавно. Ее зовут Белинда Берарди, она актриса. Мы давно уже с ней разговаривали по телефону и должны были встретиться по работе, репетировать reading [29]для детей, мы будем выступать вместе; сегодня утром она звонит и спрашивает, свободен ли я, и я отвечаю, да, приезжай, пожалуйста, а она говорит, что у нее есть одна проблема. У меня собака, говорит мне она, а я ей отвечаю, что это не проблема, и говорю, чтобы приходила с собакой, а она, о'кей, пять минут, и я — у тебя, и приехала. Она на самом деле очень странная девушка, она фантастически, просто фосфоресцирующе несобранна, в самых невероятных местах она может забыть ключи от дома, пролить минеральную воду, выпачкаться кремом, вываливающимся у нее из пирожного, она постоянно в центре абсурдных стечений обстоятельств, всегда обсаженная до чертиков, тебе кажется, что она все еще здесь, с тобой, а на самом деле, она уже далеко, как ураганный порыв ветра, что ворвался в дом и вымел все вон. У меня нюх на такие вещи, знаешь, я нутром их чувствую. Я ее воспринимаю, как вещь, или, по крайней мере, она очень похожа на вещь, по-моему. She looks like the real thing [30], Лара. Co всеми вытекающими из этого последствиями. Итак, мы должны были репетировать reading, я и она, но где там. Конечно же, нет, мы не репетировали. Я сейчас уже не помню, как все произошло, помню, что она вытащила «травку», и мы стали ее курить. Я имею в виду, вместо того, чтобы работать, мы свернули здоровенную самокрутку. Ну, в общем, была еще собака, правда, она была не такая огромная, как сейчас. Так вот, «травка» начала на меня сильно действовать, и тут я уже принялся разглагольствовать о цифре 4 и о Нейтральном Разуме, понимаешь, а она — да-да, я всегда была нейтральная — а я: я тебе верю: ты — родилась в 76-м, 7 и 6 дают 13, 3 и 1 — 4, цифра четыре это и есть Нейтральный Разум, Божий Дар, ты — нейтральна, да. Я встаю и приношу воду для собаки. В эту минуту мне вспоминаются только вещи вроде этих. Потом и она стала болтать и насмешила меня, у нее проблема, говорит, но непонятно, что это за проблема. Что-то, связанное с курсом актерского мастерства. Преподаватель, что ли, многословный. Она больше туда не ходит. Ничего не понятно, но понятно, что проблема все-таки у нее есть. Фантастическая девушка, подумал я. The Real Thing. Ты только посмотри, как она мается из-за этой своей проблемы, однако непонятно, что это за проблема. И все-таки она симпатичная. И она тоже смеется вместе со мной, и, несмотря на то, что у нее есть проблема, видно, что она расслаблена и спокойна: вот сидит себе девушка, покуривает «травку», и весь вечер у нее свободный. И я тогда расслабляюсь, понимаешь, потому что и у меня впереди целый свободный вечер, и мы трепемся о Нейтральном Разуме, смеемся и все в таком же духе, до тех пор, пока, дрынь — у нее не зазвонил мобильник. Она отвечает, и вот те на — бледнеет. Как это сегодня? Я думала, что тридцать первого, а не тридцатого, я была уверена, клянусь, у меня даже нет слов, извини, извини, извини, а теперь что? Правда? Да. Бегу. Через четверть часа буду. Была очередь этой дурехи дублировать фильм, а у нее все из головы вон, а ведь ее там все ждут. Ну, что ж, она вскакивает на ноги и что тут начинается: черт там, черт здесь, ну, почему, почему же я такая, всегда я так, и что же мне теперь делать, куда мне деть собаку? А я — вот осел-то, оставь ее здесь, у меня, Белинда, я присмотрю за ней. Здесь? С тобой? О! Нет, с тобой нельзя, она тебе надоест. Но ведь, конечно, там, где же я могу ее оставить? Ты и вправду присмотришь за ней? Ну, ладно. И уходит. Понимаешь? ОНА УШЛА. Она до абсурда спешила. Накуренная до чертиков, потрясенная и подавленная, она убежала на дублирование. Белинда, говорю я, куда ты так гонишь. Не спеши. Подумай. Будь осторожна. Чтобы доехать до этой твоей чертовой студии, где ты будешь дублировать фильм, тебе придется лавировать в лаокооническом серпантине движения на дорогах Рима, а ты уже обдолбалась в дрын, вот увидишь, ты обязательно облажаешься. Ну, куда, куда ты так рвешь? Что, на хрен, ты им скажешь, когда приедешь? Что ты там покуривала «травку» и трепалась о Нейтральном Разуме? Какого хрена ты им скажешь, а, Белинда? Подумай! Подумай, помолись и поезжай медленно, будь внимательна: там на дороге — сплошные джунгли. Да, кстати, добавляю я, ты случайно не знаешь, в котором часу закончится твое дублирование? Вот-вот, а как же? Мне же нужно знать, как мне быть с твоей собакой. Я должен знать, нужно ли мне ее выгуливать: дать ей пописать и тому подобное, пол ведь у меня паркетный, не знаю, заметила ли ты это? В полшестого, отвечает мне она. Дублирование закончится в полшестого. И уходит. А собака остается со мной. Только вот сначала она не была такой огромной. Черт, это просто огромная собака. Она наваливается на меня, обнюхивает. Могу поспорить, что вот-вот она развоняется оттого, что хозяйка ее бросила. Она смотрит на меня и своими хреновыми мозгами думает, что если ее хозяйки нет, в этом наверняка виноват я, и вот-вот начнет срывать на мне зло. Она вцепится мне в глотку и разорвет меня на куски. Гарантировано. А мне что же делать? Как мне от нее защититься? Я, конечно, могу попробовать задушить ее. Я слышал, что некоторые мужики душили собак. Кажется, самый обычный способ убить собаку — это задушить ее. Конечно, это можно сделать, но мне нужно хорошенько к этому приготовиться, однако. Мне придется бороться за жизнь. С этой огромной, черной, до чертиков символической собакой. Ну вот, мысленно я уже начинаю готовиться: когда она прыгнет на меня, я схвачу ее за горло и сразу же начну душить крепко-крепко — вот, что самое главное — решительно, так, чтобы задушить насмерть. Нет, я просто дурак, зачем давать ей преимущество, ведь так она сможет выбрать удобный момент, чтобы напасть на меня. Нет, я не буду ждать, пока она на меня прыгнет, я наброшусь на нее раньше. На нее нападу я. Конечно, нужно напасть первым. Я схвачу ее за глотку и задушу. Она будет сопротивляться, а мне что, и хрен с ней, пусть себе сопротивляется, когда я вцеплюсь тебе в глотку, ты не сможешь больше укусить меня. Я крепко сдавлю ей глотку: двадцать, тридцать, сорок секунд, все свои силы я сконцентрирую в пальцах, как Кармело Бене [31]в «Лоренцаччио» [32], когда он вонзал кинжал в грудь тирана, я нападу на эту долбаную собаку первым, понятно вам? ДО ТОГО, как она бросится на меня. И задушу ее. И конец, и никаких проблем. А когда она придет за ней, то ее будет ждать труп. А как же иначе. Она сильно расстроится, это неизбежно, но я ей скажу, что так устроен мир, бэби, выживает сильнейший. Эта собака совершила роковую ошибку, малышка. Она меня недооценила, она набросилась на меня. Ты понимаешь, что она сделала? Она хотела впиться своими клыками мне в горло, хотела разодрать меня на куски. Поэтому она и умерла. Я защищался, малышка, у меня не было другого выхода. Или я, или она. Нет, нет, зря ты ее обнимаешь, бесполезно пытаться привести ее в чувства, она мертва, убита наповал. Я тебе это могу гарантировать. Я проверял. Она разрыдается, а я стану ее утешать, такова жизнь, малышка, и она со мной согласится, потому что они все такие, Лара, эти the Real Things, они умеют принимать боль, они даже ухитряются полюбить ее… Вот, как должно случиться, и сейчас все зависит только от меня. Я должен задушить эту собаку. Я должен сосредоточиться, приготовиться. А вот и она. Она меня обнюхивает, сволочь такая. Это ее проверенная тактика: энное количество раз обнюхать свою жертву, пока та не привыкнет к ее прикосновениям и не перестанет ее бояться, расслабится, и тогда на эн-энный раз — цак: собака вопьется клыками ей в глотку. А я что ей дурак, что ли? Что она себе думает, что я об этом не знаю? Она меня обнюхивает, точнее притворяется, что обнюхивает, потому что на самом деле мой запах ей противен, это запах Чужака, Который Хочет Занять Место Ее Королевы, и поэтому Она меня ненавидит. Она хочет меня убить. Черная собака. Что может быть еще символичнее? Это уже даже не символ исчадия ада — это дьявол во плоти. Зверь собственной персоной. Собака с большой буквы «С». У меня в доме сам дьявол, и я должен его задушить до того, как он Овладеет Мной. Но у меня еще не хватает на это сил, я чувствую, что еще не готов. Я должен собраться с силами. Я должен буду отдать все свои силы, чтобы не поддаться. В чем же я силен? В писании. Конечно же, я должен писать: вот в чем моя сила. Вот так, Лара, все и произошло, вот сейчас я помню, что я решил набраться сил, принявшись писать. Я сказал себе, надо собраться с силами, в чем я силен, мне надо писать. Я напишу Ларе письмо, а потом задушу Собаку. Вот, моя стратегия. И я пришел сюда, вышел в Интернет и начал писать тебе письмо. Я стал бороться с Исчадием ада, Лара, чтобы победить Зло. А, потом у меня появился еще один психоз, паранойя: а что если сейчас придет Симона, моя так называемая room-mate [33], она ни хрена не знает об этой собаке и, быть может, до ужаса боится собак, особенно если они Огромные и Черные, честно говоря, я не очень-то хорошо ее знаю, может быть, она страдает зоофобией, а вдруг у нее случится сердечный приступ, только от одного ее вида, только от одного слова СОБАКА, какого хрена я об этом знаю? Очень даже может быть. Допустим, она входит. Сейчас войдет. Что случится? Она закричит, упадет в обморок, а я снова стану уязвимым, конечно же, потому что в силу своего благородства я приду ей на помощь, склонюсь над ней, и в этот самый момент Собака может вцепиться мне в глотку, она может напасть на меня сзади, пока я буду пытаться спасти человеческую жизнь, понятное дело, ведь речь идет о Нем, люди, а не о каком-нибудь там придурке, мы говорим о Нем самом во плоти, он самый паршивый сукин сын, и он это сделает, да еще как сделает, сделает с удовольствием, а я погиб, он меня убьет. Он — меня. О, нет, так не пойдет. Я должен это предотвратить, я должен обо всем хорошенько подумать. Нужно повесить табличку на дверь. Ведь написать что-то на табличке — это тоже писать.