Великие мечты - Дорис Лессинг Страница 24

— Да, пришел товарищ Джонни, — сказала Юлия и пошла к себе наверх.

Фрэнсис спустилась в кухню и застала там Джонни в его обычной позе — спиной к окну. С ним был симпатичный чернокожий мужчина в дорогой одежде. Он улыбнулся, когда Джонни представил его Фрэнсис:

— Это товарищ Mo из Восточной Африки.

Фрэнсис села, подтолкнув по столу томик Мередита в сторону Роуз, но та восхищенно воззрилась на товарища Mo и на Джонни, который продолжил свою лекцию об истории Восточной Африки и арабов, которой, очевидно, рассчитывал произвести впечатление на товарища Mo.

Перед Фрэнсис возникла дилемма. Она не хотела приглашать Джонни за стол. Она раньше уже просила его (хотя Юлия никогда бы этому не поверила) не приходить во время еды и заранее предупреждать о визите по телефону. Но с ним был незнакомец, гость, и она должна…

— Не хотите ли перекусить? — спросила Фрэнсис, и товарищ Mo потер руки и со смехом сказал, что он голоден как волк.

Он немедленно сел на стул рядом с ней. Джонни, получив приглашение садиться, сказал, что он только выпьет вина — он как раз захватил с собой бутылку. Там, где всего несколько минут назад сидели Эндрю и Сильвия, теперь сидели товарищи Mo и Джонни. Двое мужчин положили себе на тарелки все, что оставалось от запеканки и овощей.

Фрэнсис была раздражена до предела, и раздражение это перерастало в беспомощное отчаяние: какой смысл злиться на Джонни? Было очевидно, что он не ел уже неизвестно сколько, с такой жадностью уминал он куски хлеба, большими глотками пил вино, подливая себе и товарищу Mo, заглатывал вилками пюре и фарш. Даже «детвора» не обладала таким аппетитом.

— Я подам пудинг, — сказала Фрэнсис глухим от ярости голосом.

На столе появились тарелки с липкими сладостями из лавочек киприотов-эмигрантов — смесь из меда, орехов и слоеного теста, блюда с фруктами и ее шоколадный пудинг, приготовленный специально для «детворы».

Колин смотрел сначала на отца, а затем на мать: «Почему ты позволила ему сесть? Почему ты позволяешь ему?..» Теперь он встал, оттолкнув стул так, что тот отлетел к стене, и вышел.

— Я чувствую себя здесь как дома, — говорил товарищ Mo, поглощая шоколадный пудинг. — А вот это что-то знакомое, — сказал он про киприотские сладости. — Это ведь что-то из арабской кухни?

— Киприоты, — ответил Джонни, — почти наверняка испытали влияние Востока… — И завел новую лекцию о кухнях Средиземноморья.

Все зачарованно слушали: Джонни, когда не говорил о политике, мог быть бесконечно интересным рассказчиком. Однако долго говорить не о политике он не умел. Вскоре он отвлекся на убийство Кеннеди и начал разглагольствовать о возможном участии в нем ЦРУ и ФБР. Оттуда его красноречие направилось на планы Америки захватить Африку, в доказательство чего последовал рассказ о предложении финансовой помощи, которое получил товарищ Mo от ЦРУ. Показывая в улыбке не только зубы, но и десны, товарищ Mo подтвердил это с гордостью. В Найроби на него вышел агент ЦРУ с предложением финансировать его партию в обмен на информацию.

— А как вы узнали, что он из ЦРУ? — заинтересовался Джеймс, на что товарищ Mo ответил, что это «все знают» и что агенты ЦРУ рыщут уже по всей Африке, как львы в поисках добычи.

Mo радостно засмеялся и оглядел присутствующих, ожидая одобрения.

— Вы все должны приехать к нам в гости. Посмотрите, погуляете, хорошо проведете время, — сказал он, не предполагая, однако, что описывает славное будущее. — Джонни уже пообещал, что приедет.

— О, я думал, что он уже собрался ехать… Я имею в виду, в ближайшее время, — удивился Джеймс, и товарищ Mo вопросительно посмотрел на Джонни, заметив:

— Товарищу Джонни мы будем всегда рады.

— Как, разве ты не сказал только что Эндрю, что едешь в Африку? — поинтересовалась Фрэнсис с целью получить ответ: «Пусть теряются в догадках».

И Джонни улыбнулся и авторитетно произнес:

— Пусть все теряются в догадках.

— Кто? — тут же спросила Роуз.

— Это же очевидно, Роуз: ЦРУ, — ответила Фрэнсис.

— Ах да, ЦРУ, — задумчиво сказал Джеймс, — конечно же. — Он впитывал информацию, к чему у него был талант и к чему он стремился.

— Пусть теряются в догадках, — повторил Джонни. И в самой суровой манере обратился к своему жаждущему знаний ученику, Джеймсу: — В политике ты никогда не должен позволять левой руке знать, что делает правая.

— И даже то, что делает левая рука, — вставила Фрэнсис.

Джонни продолжал, игнорируя ее:

— Необходимо всегда заметать следы, товарищ Джеймс. Ни одна крупица информации не должна достаться врагу легко.

— Может, мне тоже стоит съездить на Кубу? — вслух задумался товарищ Mo. — Товарищ Фидель одобряет укрепление связей с освобожденными африканскими странами.

— И даже с теми, которые еще не освободились, — добавил Джонни, приоткрывая перед всеми секреты мировой политики.

— Зачем вы едете на Кубу? — спросил Дэниел, действительно желающий понять это. Он смотрел на Джонни через стол, весь в пламени рыжих волос и веснушек, с извечным напряжением в глазах — от осознания того, что он недостоин даже лизать ботинки — Джеффри, например. Или Джонни.

Ему ответил Джеймс:

— Такие вопросы не задают, — и тут же глянул на Джонни: правильно?

— Точно, — кивнул Джонни. Он поднялся, чтобы снова встать в свою позу лектора, спиной к окну, вроде бы расслабленный, но в то же время настороже.

— Я хочу увидеть страну, которая знала только рабство и угнетение, но стремится завоевать свободу, построить новое общество. За пять лет Фидель сотворил чудо, но следующие пять лет покажут нам настоящие перемены. Я надеюсь, что в будущем смогу взять Эндрю и Колина, своих сыновей, туда, чтобы они сами увидели… Кстати, где они? — Только сейчас Джонни заметил их отсутствие.

— Эндрю сейчас с Сильвией, — сказала Фрэнсис. — Мы теперь так зовем Тилли.

— Почему? Она поменяла имя?

— Это и есть ее настоящее имя, — недовольно фыркнула Роуз. Она постоянно ныла, что ненавидит свое имя, требовала, чтобы ее звали Мэрилин.

— Я знал ее только как Тилли, — сказал Джонни с ироничной усмешкой и на миг стал похож на Эндрю. — Ну, а где же Колин?

— Уроки делает, — ответила Фрэнсис. Вероятность этого существовала, хотя для Джонни не было никакой разницы.

Ее бывший муж потерял часть своего запала. Сыновья были его излюбленной аудиторией; он и понятия не имел, сколь критично оба настроены против отца.

— А разве можно просто взять и поехать на Кубу, туристом? — спросил Джеймс, явно презирая туризм и сопутствующую ему фривольность.

— Он едет не как турист, — сказал товарищ Mo. Он несколько растерялся оттого, что остался за столом без своего товарища по оружию, и тоже переместился к окну. — Его пригласил сам Фидель.