Легко! - Ольга Славина Страница 24

И Джон еще лучший из них. У этого хоть мозги есть. Джон – парень честный, да и поговорить с ним приятно. Но это тоже палка о двух концах. Они все молятся на этого честнягу и смотрят ему в рот. Джон для них авторитет. Джулия только месяц в компании, а уже такого наслушалась о том, как Джон с ним – с НИМ! – вместе управляет компанией.

Все, все распустились. Все хотят сесть ему на голову. Думают, он, шеф, без них не обойдется. Тоже мне, старая гвардия, золотой фонд. А вот вам Джулия, стерва серая, вы ее погрузите. Если сможете. Она вам всем не только печень выест, вы пожалеете, что вообще с ним эти игры затеяли. Сейчас уволим парочку самых незаменимых, всё встанет на свои места.

Джулии доверять можно. Во-первых, подруга Александры. Во-вторых, всё-таки не глупа и худо-бедно может и управление наладить, и дисциплинку подтянуть. В-третьих, такая стерва, что ее все всегда будут ненавидеть. И она ни с кем не споется за его спиной. А он займется, наконец, глобалом. Мир большой, и ему пора выходить на новую орбиту и вращаться совершенно в другом измерении. Александра – девочка прелестная. Ее отпускать нельзя, а надо лепить из нее прекрасную светскую львицу. Ему под стать. И умница, несмотря на юный возраст. Ведь сразу сказала о неумении делегировать. Потому что некому. А некому, потому что всех распустил. И никто из них об акционерах не думает и о том, как он выглядит в глазах акционеров, им всем наплевать. Не то что наплевать, но это не их собачье дело. С акционерами будут общаться он и Джулия. Он вообще, она с конкретикой. А их пусть гоняет, нормально. Ну и попросила всех сделать матричную модель чего-то там. Ну и молодец, что попросила. Пусть поломают голову – что же она их попросила-то? Может, сами чего и придумают. Чего со страха не сделаешь. А в компании будет больше порядка.

А у Джона всю неделю дела шли просто из рук вон. Весь выходной он собачился с Одри, Анне позвонил пару раз, но не потому, что хотелось, а чтобы она опять не нафантазировала себе всяких страхов. К Одри он был несправедлив, но это уже не поправишь.

Джулия сидела у него в приемной и явно наводила мосты с его секретаршей.

– Джон, мне с тобой надо поговорить.

– Я сейчас занят.

– Если я сижу у тебя под дверью и хочу с тобой поговорить, это значит, что надо поговорить сейчас. Это понятно?

Джон закрыл дверь перед ее носом. Беспредел какой-то! Джулия это проглотила и вернулась в приемную после ланча.

– Освободился? Значит, так, мы тут посчитали. Вы, ребята, продаете слишком дешево. Что значит, так договорились? А на основе чего вы вообще с клиентами договариваетесь? Как бог на душу положит? Теперь мои люди будут рассчитывать вам цены по формулам и спускать предельную цену как инструкцию. А вы там продавайте от нее и выше. А то своими продажами плодите одни убытки.

– А ты отчеты-то смотрела? Какие убытки? Ну, упала у нас прибыльность, согласен. Но мы же не ниже костов продаем, откуда убытки?

– Еще бы вы ниже костов продавали.

– Так прибыльность по всей отрасли падает. Отрасль-то конкурентная, тебе это в голову не приходило?

– Конкурентная, не спорю. А вот откуда ты взял, что прибыль падает по отрасли? Ты сам считал, что ли? Или, может, ты обзоры рынка по выходным изучаешь? А мои ребята все посчитали. Если убрать крайние, статистически не значимые показатели…

«Паранойя какая-то. И несет она всё это с маниакальной убежденностью. Нет, она разрушит компанию, если это не пресечь».

– …вот и мы приходим к формуле предельно допустимой цены. Я уже согласовала с генеральным этот подход. Мы с ним ежеквартально будем спускать эти цены, и если они будут правильные – а они правильные, то вы будете обязаны их придерживаться.

– А если рынок не станет брать по вашим «правильным» ценам?

– Значит, вы не умеете продавать.

– То есть нас тогда на выход?

– Ну зачем сразу крайности. В конце концов, есть и объективные причины. Но не плодить же убытки? Если мы уменьшим объем портфеля, то спрос возрастет. И мы наверстаем в следующем плановом периоде. Я уверена, что ты-то всё понял, и мы с шефом решили, что именно на тебя мы можем рассчитывать в продвижении этого подхода дальше. Ты всегда продаешь лучше всех, и у тебя цифры почти сходятся с нашими расчетными. Так что тебе надо просто чуть-чуть подтянуться. А потом помочь нам с шефом подтянуть остальных. Или уволить кого-то, в крайнем случае.

– Я подумаю, – сказал Джон и после ухода Джулии набрал Анну: – Baby-cat, ты как там?

– Хорошо, так рада тебя слышать. А что у тебя голос такой злой?

– Да задергали меня эти идиоты. Работать не дают. Скажи мне, что ты сейчас делаешь?

– С тобой говорю. И смотрю в окошко. Хочешь, я тебе расскажу, что я вижу, а ты послушаешь, успокоишься, и всё встанет на свои места. Ты же самый умный, успокойся только и сразу найдешь решение. Будешь слушать, что я вижу на улице?

– Нет, не буду. Я уже успокоился. Послушал тебя и успокоился. Я пойду к шефу. Если он меня примет, конечно. Всё, пока.

Джон пришел к шефу и стал доказывать, что Джулия просто может разрушить компанию. Если они начнут подкручивать цены, клиенты уйдут. А если уйдут, то не вернутся, потому что они не картошку покупают где дешевле, а технологию. И перестраивать ее они поквартально не будут, что бы там Джулия ни насчитывала…

– Да успокойся ты, ради бога. Не о тебе речь. Она на тебе просто проверяет свои идеи. Я ей сказал, что она во всем может на тебя положиться. Ты, конечно, должен сбавить тон, характер у тебя трудный. А продажи в Азии – просто из рук вон, это же правда. Там вице-президент вообще считать не умеет, и его дурят все подряд – китайцы, малайцы, там народу палец в рот не клади. А в Америке вообще в цифрах разобраться нельзя, там просто хаос. Вот пускай Джулия и разберется, что там у них происходит. А ты ей, пожалуйста, помоги. Я рассчитываю на твои мозги.

«С ума все посходили, – думал Джон, помешивая Bloody Mary в лаунж-зоне аэропорта. – В каких цифрах он хочет разобраться? Он каждой цифрой из нас всю душу выматывал все четыре года подряд. Что, теперь выясняется – это всё неправильные цифры были? Да, по Азии ВП слабый, его, конечно, надо давно было менять. Ну, поменяй, да еще добавь пару ребят, которые нового подопрут. Или нам теперь все продажи будут не люди делать, а матричная модель?» Джон опять набрал телефон Анны и возбужденно пересказал ей весь этот сумасшедший день.

– Медвежонок, ты сейчас не горячись. Ты подумай лучше, что твой шеф был искренен. Да, он не великий мыслитель, но интуитивно знает, что ты – главный актив компании, и, как умеет, выражает тебе это. Ты же сам знаешь себе цену. Ты все делаешь правильно, только не трать на это столько нервов, пожалуйста. Меня только одно по большому счету тут беспокоит, можно я скажу?

– Выкладывай.

– Вот, насчет Джулии. Ты не думай, что она просто параноик, а у генерального временное помутнение мозгов. Это отчетливая интрига, и твой шеф по каким-то причинам включился в нее. Он, может, и выключится позже, а может, интрига разовьется и выйдет из-под его контроля. Ты подумай об этом, ладно? Я не знаю, что можно сделать, но я это уже у себя проходила. Я тоже подумаю еще, и мы поговорим, когда ты прилетишь, если захочешь, согласен?