Узелки - Евгений Гришковец Страница 24

Если кто-то побывал в каком-нибудь диковинном, труднодоступном, весьма уединённом или особо охраняемом месте, то про такое приключение обычно говорят: «мне посчастливилось побывать» или «мне довелось посетить». Но ни одно ни другое высказывание не подходят для описания того места, в котором я побывал. Хотя, думаю, что очень немногие случайные люди могут… Вот опять!.. Обычно говорится: «мало кто может похвастаться тем, что побывал…» Но посещением того места, о котором я намерен рассказать, похвастаться невозможно.

Разве можно похвастаться тем, что я однажды, в силу ряда странных обстоятельств, цепочки знакомств и из не вполне здорового любопытства побывал в качестве посетителя в исправительно-трудовой колонии особо строгого режима.

Связанный честным словом и понимая причину, по которой меня это слово попросили дать, даже по прошествии лет я не могу назвать номер той колонии, место её расположения, а также имена людей, организовавших моё посещение, и тех, кого я там встретил и видел.

О чём я думал, когда на предложение съездить и посетить настоящую очень строгую колонию ответил желанием и согласием, точно не помню. Предложили – я согласился. Само предложение прозвучало как возможность увидеть и, так сказать, попробовать нечто экзотическое. Так предлагают знакомые военные спрыгнуть с парашютом из военного самолёта, или покататься на танке, или побывать на каком-нибудь секретном объекте. Просто так, из любопытства, для общего развития, пощекотать нервы. Да, именно любопытство проснулось во мне прежде всего. О том, что я увижу и узнаю, я не имел никакого представления и не подумал ни о чём конкретном.

– Учти, – сказали мне, – это такая колония, куда всяких журналистов и общественных деятелей не возят. Это реальный строгач… Там, пойми, сидят очень серьёзные люди… Туда направляют только тех, у кого не первая судимость и срок. То есть там все, кто уже один срок отсидели, вышли и совершили снова особо тяжкое преступление. Как правило, убийство или групповой разбой с убийством… Как тебе объяснить… Короче, там случайных нет. Там все закоренелые злодеи… Бандиты, убийцы, насильники… У всех статьи и сроки страшные. Молодых там нет. Матёрые, лютые все.

– То есть страшные рецидивисты? Так? – спросил я. – Но, как я понимаю, и меры там суровые… А значит, посещение этого учреждения безопасно? Правильно?

– В этом смысле?.. Конечно, безопасное! – ответили мне весело. – В цирке опаснее, чем там… Просто это место не для слабонервных… Но, если есть желание, тогда завтра стартуешь в семь утра. Ехать двести пятьдесят километров. Дорога будет сначала плохая, потом очень плохая, а потом ужасная.

Тогда было начало марта. Снег ещё только-только начал таять и лежал везде тяжёлыми сочащимися почерневшими горами. Дороги даже в городе были слякотными и раскисшими. Так что на путь в один конец знающие люди заложили минимум пять часов.

В гостиницу, в которой я остановился, за мной заехали ровно в семь утра три человека на настоящем серьёзном внедорожнике. А я проснулся пораньше, с удовольствием, неспешно принял душ, оделся во всё свежее, взял пальто и любимое английское кепи. Шарф выбрал тот, что не был очень ярким. Ботинки начистил ещё с вечера. На завтрак съел пару яиц, хрустящий тост, немного сыру и выпил хороший кофе с молоком.

Вид заехавшей за мной машины и люди, сидевшие в ней, настроили меня сразу на серьёзный лад. Я даже успел подумать о том, что опрометчиво согласился на поездку. Мне захотелось сказаться нездоровым и не ехать никуда. Но у людей в машине был приказ их руководства меня доставить и всё обещанное показать. Один из них был более-менее весёлый и разговорчивый водитель, а два других, наоборот, определённо несли на себе груз ответственности людей при исполнении. Как выяснилось, они были офицерами местного областного управления исполнения наказаний. Кто я такой, они не спрашивали. Им поручили – они выполняли поручение.

Из уважения мне предоставили место возле водителя, а сами сели сзади.

– Садитесь, садитесь, – сказал один, – на этом месте не так трясёт. Сзади вас укачает. А мы привычные.

Машина была такая, в каких по городу не ездят. Твёрдая, скрипучая, без украшательств внутри. В ней пахло соляркой и мужчинами, привыкшими носить одну и ту же одежду без смены минимум неделю.

Мы довольно долго выезжали из города, толкаясь в утренней пробке. Среди цветных городских автомобилей наш внедорожник выглядел монстром, к которому явно опасались приближаться водительницы на своих намытых машинках. Потом мы тащились по окраинам и промзонам среди грузовиков и автобусов, потом пошли пригородные деревни, и только через час мы поехали по дороге, вдоль которой встал лес с белым снегом между деревьев.

– А меня дорогой пугали, – весело сказал я, – а тут она, можно сказать, образцовая.

– Ага, – весело сказал водитель.

– Подождите, – мрачно прозвучало у меня из-за спины.

Километров в пятидесяти от областного центра нормальная дорога закончилась. Совсем. А также закончились встречные и обгоняющие нас легковые авто мобили. По той дороге ползли только самосвалы, грузовики и редкие внедорожные чудища, типа того, на котором ехали мы.