Солнце восходит в мае - Алиса Габриэлян Страница 24

— Твой друг… интересный человек, — проговорил Женя, не понимая, зачем сказал это.

— Да, это правда, он замечательный.

Вновь установилась тишина, которую Жене было боязно нарушать, но ему очень хотелось узнать.

— Почему ты приехала сюда? — спросил он и в свете звезд увидел, как Майя начала перебирать песок пальцами рук.

— Так… было нужно.

— Тогда откуда ты?

— Я… я не знаю, но родилась я далеко отсюда. Очень далеко. Я росла в совсем маленьком городке. Была самым обычным ребенком. Ходила в музыкальную школу…

— О! Тоже ходил — на скрипку. Меня заставляла ходить мама, но я все равно не закончил. Бросил. Слишком утомительно показалось, — Женя даже не заметил, как перебил Майю, но она не возражала. — Сейчас вот жалею. Может быть, поступил бы в какой-нибудь музыкальный колледж. Потом, может, даже в консерваторию бы взяли. Нет, конечно, мне нравятся языки, но полгода назад я понял, что музыка мне нравится чуть больше. Глупо поступил. Музыку бросать нельзя. Сейчас я играю не так, как раньше, хотя с куда большим вдохновением. Не нужно было останавливаться тогда. Раньше говорили, что у меня талант. Да что об этом вспоминать…

— Талант никуда не уходит. Если он есть, то он есть, — проговорила Майя, взглянув на Женю. Ее глаза сияли еще загадочнее, чем обычно.

— Но играю-то я уже не так…

— Нужно время. Сыграешь мне потом? — попросила девушка.

— Да! Ладно… — ответил молодой человек, и они снова уставились на звездное небо. — Слушай, а ты? Ты закончила?

— Да! Играю на виолончели.

— До сих пор?

— Ага! Хожу на занятия к преподавателю из музыкальной школы. Ее Эвелина зовут. Она классная! Говорит, что я могу поступить в этом году. Я попробую. Может, получится.

— Обязательно получится! Ты молодец, что не бросила это дело…

— Мне очень нравится! Я никогда не сомневалась в своей виолончели. Я летала в музыкальную школу каждый раз, как на праздник, но пришлось закончить экстерном.

— Почему экстерном?

— Из-за родителей. Они развелись, и меня не спрашивали о том, чего я хочу.

— Прости, я, наверное, лезу не в свое дело…

— Почему? Все нормально. Можешь написать об этом. Правда! Так и напиши, что мои родители… Ладно, это было давно. Мне было пятнадцать лет, и, как принято в таких ситуациях, я осталась с мамой. Она у меня со своими тараканами в голове. На следующий день после получения свидетельства о расторжении брака, она увезла меня в другой город. Вот так просто. Нет, я понимала, что это произойдет, но все равно не верила, что она так поступит. Я любила отца, но… так сложилось. Мама думала, что в новом месте не будет прежних проблем. Она вообще-то не слишком долго переживала из-за развода. Она так быстро нашла замену папе, что я была в шоке, но… через полтора месяца снова расставание, и она не нашла ничего лучше, чем снова переехать. Еще один город. Черт возьми, я была потеряна.

— Но ведь в итоге тебе здесь нравится?

— Здесь? Конечно, но при чем это?

— Ну, как же…

— Слушай, ты не понял. За два года проживания с мамой я сменила пятнадцать городов. Этот стал шестнадцатым для меня.

— Пятнадцать?! Ты шутишь? За два года?! — удивленно спросил Женя. Он и представить себе не мог, что такое возможно.

— Да, — без какого-то интереса ответила Майя.

— Подожди, а что ты при этом чувствовала? Ну, в смысле, как это?

— Это… странно, Джо! Иногда я просыпалась утром и думала: «А где я?». Новые города, новые школы, новые соседи и одноклассники, которые вообще-то очень редко становятся тебе друзьями. Каждый город как новая жизнь. Все меняется, даже мама. Она везде была разная. Становилась такой, какой ее хотели видеть. Она была не собой, а я изо всех сил пыталась собой остаться. До сих пор не понимаю, что было тяжелее: привыкать к новой жизни или осознавать, что родной маме не до тебя. Она была занята личной жизнью, и я делала все, чтобы она обратила на меня внимание: красила волосы в виноградный цвет, разрисовывала стены домов, ругалась с учителями, дралась со сверстниками и даже бросала школу. В шестнадцать лет я открыла для себя все прелести переходного возраста. Маму вызывали к директору и отчитывали, а когда мы приходили домой, она говорила, чтобы больше я подобного не делала. Теперь жалею, что вела себя так. Я ничего не изменила, лишь испортила репутацию в глазах других людей, а что намного важнее, в глазах самой себя.

— Ты живешь с мамой сейчас?

— Нет! Она сказала, что никогда не переедет сюда. У нее ведь принципы: после каждого брошенного ухажера в город, где с ним встретилась, не возвращаться. Если она будет жить здесь, то вскоре уедет и никогда не вернется вновь. Она не сможет меня навещать, а я отсюда уезжать не собираюсь. Сейчас она продолжает менять город за городом. Неужели она до сих пор думает, что все изменится?

— Ты знаешь, где она сейчас?

— Полагаю, в Белгороде.

— А твой папа? Почему ты не переехала к нему?

— Он… Да, он замечательный, но… Он женился через год, после развода. Он очень изменился. Он был веселым, необычным и забавным. Однажды он продал наш домашний телевизор, сказав, что от него мы тупеем. Мне было лет пять, но я очень хорошо помню… А его новая жена… На таких женщин он раньше даже не смотрел. Они вызывали у него отвращение. Видимо, со временем все мужчины становятся такими… Инга брюнетка с огромными губами, которые вряд ли от природы у нее такие. Кажется, перед каждым выходом куда-нибудь она накладывает на себя тонну косметики, а думает только о шмотках и дорогих украшениях. Не знаю, что папа в ней нашел. Она же пустышка… Просто кукла. Я от нее совсем не в восторге, да и она меня терпеть не может. Полагаю, с папой жить было бы еще хуже.

— Так как же ты тогда сюда попала? — не понимал Женя.

— Это было перед тем, как я пошла в одиннадцатый класс. Бабушка узнала, что мама повсюду таскает меня за собой и жутко разозлилась. Она приехала к нам и заявила, что я буду жить с ней, пока мама не разберется в себе. Они тогда жутко повздорили. Вот так я переехала сюда.

— Понял. Значит, ты с бабушкой живешь…

— Нет, она… — Майя села, прижав колени к себе, и вздохнула. — Она умерла прошлым летом.

Женя тоже сел и смущенно посмотрел на девушку, которая довольно легко контролировала свои эмоции — теперь она это умела.

— Прости, Майя. Прости, я не хотел, я не знал…

— Все… нормально. Это было в июне, перед моим последним экзаменом, поэтому я не пошла на него, поэтому я не смогла поступить, но… плевать. У меня… до сих пор ощущение, будто я лишилась части себя. Особенно, когда сижу в квартире в одиночестве…

— Возможно, это пройдет со временем! — попытался утешить Майю Женя.