Выбор, или Герой не нашего времени - Серж Середа Страница 23

– Ничего страшного, я подожду и буду вам очень признателен. А вы где живёте, Серёжа?

– Я живу на проспекте Науки. Вы знаете, где это находится?

– Получается, что мы не очень далеко живём друг от друга. Я живу в Шувалово-Озерках по улице Кустодиева, в точечной кирпичной многоэтажке.

– Володя, я знаю этот дом. Я раньше жил на Придорожной аллее, ходил в универсам на Сиреневый бульвар. Там у меня работает знакомая, которая живёт в вашей точке.

– Серёжа, наша семья тоже ходит в этот универсам.

Затем ребята обменялись телефонами и договорились, что через неделю созвонятся. А спустя неделю Сергей, как и обещал, купил для Владимира справочник и позвонил ему.

– Володя, книгу я для вас приобрёл. Если хотите, подъезжайте ко мне.

– А это будет удобно?

– Абсолютно, Володя. Можете хоть сейчас.

– Хорошо, я подъеду к вам через полтора часа.

– Отлично, жду.

Ровно в назначенное время Володя приблизился к девятиэтажному кирпичному дому. Нашёл указанный подъезд и позвонил по домофону в нужную квартиру. Затем он сел в лифт и поднялся на пятый этаж. Сергей уже ожидал его на лестнице, открыв дверь квартиры.

– Добрый день, Володя, проходите, пожалуйста.

– Добрый день, – ответил он и, пожимая руку Сергею, прибавил: – Если нет возражений, давай на «ты».

– Возражений нет, – смеясь, сказал Сергей, – можно и на «ты».

При первом же знакомстве они сообщили друг другу некоторые сведения о себе и о своих близких людях. Володя, как и подобает внимательному человеку, приехал к Сергею, привезя в подарок хороший коньяк. А Сергей в свойственной ему гостеприимной манере пригласил Владимира к столу, где за рюмкой традиционного русского напитка состоялась их встреча, положившая начало их регулярному общению.

Сергей был ленинградцем и жил отдельно от родителей в своей кооперативной однокомнатной квартире. По окончании Ленинградского университета он получил специальность юриста.

Володя также узнал, что Сергей живёт один и работает на двух работах – юрисконсультом на предприятии, а для души – в городском бюро путешествий и экскурсий. Володя рассказал Сергею о своей работе и семье.

Так завязались их отношения, которые постепенно, подкреплённые общностью взглядов и некоторых жизненных привычек, а также общей увлечённостью историей города, переросли в дальнейшем в подлинную дружбу.

В этот день они не могли обойти тему продолжавшихся политических баталий, которые, вопреки времени, только усиливались день ото дня за прошедший год после Съезда народных депутатов СССР.

– Что же нас ожидает, Серёжа? – спросил Владимир спустя некоторое время после начала их совместной трапезы.

– Чёрт его знает, Володя. По-моему, от этих словесных баталий в поисках смысла жизни наши прилавки магазинов опустели окончательно. Да, кстати, ты получил уже талоны на продовольствие?

– Получил. Что в них толку? Всё равно приходится после работы стоять в очередях, чтобы их отоварить. Я ума не приложу, куда так резко всё пропало? Конечно, этим пользуются торгаши. Сейчас по двойной-тройной цене тот же растворимый кофе можно купить.

– Володя, мне кажется, что вот эта пустая говорильня в конечном счёте приводит к ослаблению власти. А как следствие, происходит потеря контроля над производством и над торговлей. В торговле окопались барыги, которые в силу их приближённости к распределительной системе пользуются тем, что государственные продукты продают как свои собственные, втридорога.

– Правильно ты говоришь, Серёжа. Наше производство уже на ладан дышит. У моего друга отец на заводе проработал всю жизнь. А сейчас завод на грани закрытия, потому что продукция, которую они выпускали десятилетиями, теперь никому не нужна.

– Володя, из-за рубежа уже везут всё, включая даже носки, трусы и майки. А в пищевой отрасли разве другая ситуация?

– Серёжа, то же самое. Наша соседка работает в объединении мясной промышленности. Она говорит, что везут сейчас говядину из Аргентины и Австралии, а свинину – из Венгрии и Финляндии. Но скоро и это закончится, так как платить за мясо будет нечем. В стране нет валюты.

– Да, как сказал один известный герой сказки режиссёра Александра Роу, «всё, Квак в тумане».

– Серёжа, ну а почему мы так живём? Уже сколько минуло лет после войны. Ты помнишь, ещё на XXII съезде КПСС в 1962 году говорили: «Партия торжественно провозглашает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме».

– Вова, для нынешней верхушки в Москве, да и для местной элиты, которых теперь принято называть «новые русские», он уже давно наступил.

– А для нас, всех остальных?

– Ты хочешь знать моё мнение?

– Хотелось бы, Серёжа.

– Володя, как ты думаешь, может ли один человек в стране знать лучше, чем всё остальное многомиллионное население, как этому населению надо жить? Сюда относится и знание экономики, промышленности, управления, культуры и так далее.

– Серёжа, конечно, нет. Это в принципе невозможно, хотя бы потому, что время движется вперёд, и жизнь ставит всё новые вопросы.

– Володя, жизнь движется вперёд, и главным гарантом этого движения является здоровая альтернатива, то есть власть в стране должна непрерывно обновляться и меняться. Постоянно должны приходить люди с новым мышлением, с новыми идеями и с новым видением перспективы развития страны. А что мы имеем на самом деле?

– Теперь мне понятно, Серёжа. Мы начиная с 1917 года имеем единоличное диктаторское правление в стране. Причём в самых бесчеловечных, изуверских, преступных формах его существования.

– Совершенно верно. При таком раскладе никакая передовая мысль не способна действовать в обществе. Вся эта диктаторская гниль тянет нас на дно. Самая богатая ресурсами страна в мире плетётся в конце списка социальных ресурсов для населения вот уже более семидесяти лет.

– Так ты думаешь, что нам нужна парламентская страна?

– Нам нужна любая форма правления, кроме единоличной власти. Как только человек попадает туда, за кремлёвскую стену, он начинает болеть паранойей и страдать манией величия. А отсюда все извращения, которые всегда будут препятствием новой мысли и, естественно, движению вперёд. Поэтому мы уже отстаём технически и культурно минимум на четверть века. Если это будет сохраняться и далее, то к 2020 году, по моим подсчётам, мы уже будет отставать на полвека.

– Но в Императорской России ведь тоже было единоличное правление. Государь всем один правил.

– Царю не надо было бороться за власть. Поэтому он допускал, что в науке, в технике и культуре могли быть люди, более знающие, чем он сам. У него не было к ним никакой ревности. В 1917 году Россия могла спокойно принять новую Конституцию, закрепив статус конституционной монархии, и с её природными и людскими ресурсами сегодня быть первой страной в мире.