Тринадцатая редакция - Ольга Лукас Страница 23

– Все какие-то сегодня злые, вот и я тоже. Может, что-то происходит, а мы это чувствуем? – задумчиво произнесла Наташа.

– Ты злая? – чуть не выронил сигарету Лёва.

– Конечно, злая! – заявил Виталик. – Была бы добрая – кинулась бы нас разнимать. Вдруг бы этот детинушка меня взаправду придушил?

– Я-то не придушу, у меня большой опыт, а вот ты с непривычки меня чуть на тот свет не отправил! – проворчал в ответ Лёва. – Я тебе потом покажу, как надо душить человека, чтобы его не задушить.

– А как надо душить человека, чтобы его задушить, – покажешь? – оживился Виталик.

– Ага. На шее заказчика. На твоей то есть, – ответил Лёва и выкинул окурок в окно.

– Эй, ребята, – подала голос Наташа, – ну послушайте меня, что ли.

– Уже слушаем! – заявил Виталик, шустро вооружился блокнотом и ручкой для конспектирования, уселся на пол и преданно уставился на Наташу, будто она была самым строгим в мире лектором. Лёва ограничился тем, что молча приволок из угла стул и усадил на него «строгого лектора», а сам отошел к стенке и прислонился к ней спиной.

– Рассказывай, кто тебя разозлил, – хмуро заявил он. – Чтобы навалять ему по шее, время у меня найдётся.

– Да не надо никому по шее! – замотала головой Наташа. – Разве что мне. За повышенную агрессивность. Представляете – к Шурику пришла какая-то посетительница, а я её – вы только не смейтесь – облаяла и застроила!

– Ха-ха-ха, – тут же сказал Виталик. – Гав-гав, стой, раз-два.

– Вот Шурику и надо по шее, – оживился Лёва, – чтоб романы на работе крутить прекращал.

– Да успокойся ты со своим «по шее», при чём тут романы, – слегка покраснела Наташа: ну точно, Лёва тоже решил, что она, как последняя дура, из ревности на человека набросилась. – Тут совсем другое что-то. Я хочу ей сказать – мол, подождите, пожалуйста, а получается вместо этого: «Стоять! Ждать!» И ещё очень хотелось ей по голове факсом дать. Такое ощущение, что во всех моих неудачах, сколько их было, виновата она, и стоит её только устранить, как…

– Ощущение, говоришь? – прищурился Лёва, ударяя пальцем о палец.

– Ну да. Такое, знаешь… Погоди, неужели ты думаешь, что это – оно?

– А чего тут думать? – начал было Виталик. – Вот я как-то раз…

– Да подожди ты, – остановил его Лёва. – Наташ, давай-ка сначала, чтобы не ошибиться.

И Наташа охотно восстановила в памяти все подробности появления неприятной посетительницы, припомнила свои ощущения и мысли и даже вполне остроумно описала «сиротский плащик» Марии и то, как она якобы с благородной небрежностью повесила его на крючок.

– Всё, что ты сейчас сказала про плащик, – это девчачья стервозность обыкновенная, одна штука, – отсёк лишнее Лёва. – А остальное вполне пишется в схему. Поздравляю, подруга, теперь ты – взаправдашняя Разведчица, с завтрашнего дня приступаем к занятиям.

– То есть у нас в приёмной сидит носитель? – встревожился Виталик.

– Ага. И судя по описанию – это Маша-Роман-с-Вампиром, которую наш распрекрасный Шурик никак не может найти, – догадался Лёва.

– Надо её остановить! Удержать! – подпрыгнул Виталик.

– А лучше – увести куда-нибудь из приёмной, чтобы я её не зашибла ненароком! – добавила Наташа. – Так что, получается, я теперь смогу сама находить носителей?

– Да не вопрос, конечно сможешь. Ты уже смогла, – Лёва потёр мочку своего «чувствительного» уха и подумал, что всё же с ощущением ему повезло куда больше, чем Наташе: физическую боль он способен переносить и не морщиться – её действие конечно, границы известны, нужно просто терпеть и делать своё дело. А вот если бы ему, человеку и без того неуравновешенному, всякий раз хотелось прибить носителя факсовым аппаратом – он бы не удержался и всех перебил. А что же, вариант: нет носителя – нет желания.

С того момента, когда шеф вскользь упомянул о том, что при удачном раскладе из Наташи может получиться Разведчица, она только и делала, что прислушивалась к себе и своим ощущениям. Даже «дневник ощущений» завела – строго отслеживала всё, что выходило за рамки обыденного, описывала и обдумывала перед сном. Но когда работаешь в таком заведении, как Тринадцатая редакция, необычное так и падает тебе на голову, не успеешь отсортировать и отследить. В конечном итоге Наташа забросила свой дневник и по совету Даниила Юрьевича на некоторое время забыла о том, что она – будущая Разведчица. И вот оно – ощущение, не заставило себя долго ждать. Хотя, если честно признаться, Наташа втайне надеялась, что её ощущение будет приятным, забавным или хотя бы необременительным.

– Бывает гораздо хуже, – успокоил ей Лёва. Наташу это не слишком воодушевило.

– Ты лучше радуйся, что оно у тебя такое, не совсем удобное, – произнёс Виталик, направляясь к двери. – А то бы начала гоняться за носителями в поисках приятных ощущений, стала бы трудоголиком, усохла, изгрымзилась, превратилась во второго Цианида! Ладно, посидите тут, мои воробушки, а я пойду прогоню злую кошку со двора!

Тем временем упомянутый Цианид решил тайком заменить дешевый кофейный напиток в кофейном автомате на нормальный молотый кофе – надо отдать ему должное, стоило этому человеку осознать, что его экономия в конечном итоге приносит больше вреда, чем пользы, – и он тут же возвращал всё на место. Но какой уж тут может быть кофе, когда – внимание – в приёмной сидит сама Мария Белогорская, которую Шурик уже неделю не может найти, и эту самую Марию никто даже не удосужился хотя бы угостить каким-нибудь напитком, чтобы ей не так одиноко было сидеть. «Ничего без меня не могут!» – свирепо подумал коммерческий директор и, оставив жестянку с кофе на Наташиной конторке, решительно направился к потерянному автору.

– Очень рад, что вы нашлись. Меня зовут Константин Петрович.

– Я, кажется, всех тут очень подвела, – пролепетала Маша. После исключительно радушного приёма, оказанного ей Наташей, она уже была готова к любому повороту событий.

– Вы ничуть нас не подвели, наоборот, очень хорошо, что вы появились, – промурлыкал Константин Петрович и присел на диван. Маша усилием воли заставила себя от страха не вскочить и не умчаться прочь отсюда – рядом с этим серьёзным деловым человеком она сразу почувствовала себя бездельницей. Ну зачем, зачем было выставлять себя на посмешище, приходить сюда, что-то из себя строить? А вот деловой человек, надо признаться, рядом с Машей как-то совсем перестал думать о работе. Перед ним сидела симпатичная девушка, которую этот бездельник Шурик наверняка забыл предупредить о том, что существует такая смешная дата, как «дедлайн», к каковой дате совершенно необходимо сдавать все материалы, и теперь девушке (миловидной и хорошо воспитанной!) совершенно беспричинно стыдно, а стыдно должно быть Шурику, а он умотал с Денисом на дело, а Даниил Юрьевич так занят, что его, считай, нет… Перебирая в голове все эти мысли, Константин Петрович как-то совершенно машинально взял Машу за руку.

– Может быть, я зайду попозже, когда Александр Андреевич вернётся? – осторожно спросила она. «Если мужчина берёт тебя за руку, – говорила мать, – не верь ему до тех пор, пока он не наденет на неё обручальное кольцо!»