Записки гробокопателя - Сергей Каледин Страница 23

Рост собрал со стола бумаги.

— Я — на техсовет, Вита позвонит, скажи, буду у нее после работы. Чего купить, спроси.

Рост вошел в шумный кабинет главного конструктора, и там сразу стало тихо.

В последней командировке Рост составил небывалый документ: перечень ошибок в конструкторской документации, выполненной в КБ. Перечень был длинный и очень явно попахивал прокуратурой. На девяносто процентов Рост занялся этим склочным делом из деловых соображений, но была у него еще одна цель: отучить наконец начальство без конца гонять его по командировкам. Главное, держали его там без особой нужды, чтоб подальше от КБ, чтоб воду не мутил. А прогнать совсем не решались. Рост, посмеиваясь, сочувствовал начальству: «Проглотить — невкусно, и выплюнуть — жалко».

— …Разбиваются не всегда до смерти, иногда — до самой смерти, — говорил Рост за дверью своим обычным скучным голосом. — С вами именно так и случилось.

— Вы, Ростислав Михайлович, будете меня учить, когда станете начальником отдела!..

— Когда я стану начальником отдела, я вас учить не стану. Я вас уволю за несоответствие занимаемой должности.

— Ростислав Михайлыч! Я прошу вас быть сдержанней, — умоляющим голосом сказал начальник отдела. — Нельзя же так.

— Можно, — не меняя ноты, сказал тот, — и, к сожалению, нужно. Благодарите Бога, Александр Львович, что вы завод визитами не балуете, а то бы вам там работяги показали, с чего начинается родина.

…Дверь распахнулась, Рост вышел из кабинета. В своей нижней, как он называл, кожаной куртке, верхняя, подлинней, висела на его кульмане.

Руки в карманы, голова прижата к плечу, как у боксера или кривобокого, глаза в пол. Снял очки.

— Ну чего, — спросил Юрка, — не зашугали?

Рост сложил бумаги в полевую сумку, запер ее в стол, потер челюсть.

— Нехороший вы человек, Ростислав Михалыч, — раздался за кульманом голос начальника отдела. — У Александра Львовича с сердцем из-за вас плохо.

— Должности хорошего человека в штатном расписании нет, — не оборачиваясь, произнес Рост. — Он — конструктор. Если ослабел, пусть устраивается дегустатором байховых чаев. КБ не филиал богадельни. Подавать хорошо из своего кармана, а не из казны. — Он снова потер челюсть и, глядя на Юрку, сказал: Челюсть ноет, спасу нет. Это все протез, свои так не болели. И главное, за ушами почему-то…

Конечно, Юрка проболтался. С испуга.

Лечащий врач сказал Юрке, когда тот представился «сыном», что, во-первых, сыновей у больной Вербицкой нет; во-вторых, еще не готовы результаты гистологии и вообще пока ничего конкретного он сказать не может.

Рост был еще в командировке, посоветоваться не с кем; и Юрка позвонил Людмиле Леонидовне. Сказал, что Вита не в Прибалтике, а в Москве, в больнице. Живот ей разрезали.

— Негодяй! — крикнула в телефон Людмила Леонидовна. — Как ты мог скрыть?!

И бросила трубку.

Два дня Юрка не решался показаться Вите на глаза. А сегодня купил цветов и в неурочное время проник в больницу замаливать грехи.

— Господи, — вздохнула Вита, подставившись под поцелуй. — Цветы-то зачем? У меня их и так будто на похоронах… Каешься?

— Так ведь врач не поверил, что сын, а я испугался: вдруг — рак.

Соседка по палате, услышав страшное слово, в ужасе приподнялась на койке.

— Давай-ка мы лучше в коридор, — Вита кивнула на дверь. И в коридоре сказала: — Пугаться, Юрик, никогда и ничего не надо. Бессмысленно. Вот ты позвонил. Ну и что — шов у меня быстрее заживет? Теперь Лидка сорвется…

Юрка стоял, понурив голову, смотрел в окно.

— Ладно, что сделано — сделано, не исправишь. Ты вот что. Возьмешь у меня в секретере справку о состоянии здоровья. И отнесешь в «Интурист». Я тебе напишу — кому. У них через два месяца группа в ГДР: справка еще действительная. Поеду в ГДР. Тетке в «Интурист» захвати икры — пару баночек. Она у меня в тумбочке. Рост принес, дуралей… Сидит без копейки…

— Все сказали? — подражая Росту, холодно поинтересовался Юрка.

— А что такого? — встрепенулась Вита. — Выйду отсюда и поеду. Очень даже хорошо прокачусь.

— А вы знаете, о чем сейчас ваши толкуют? — Юрка большим пальцем ткнул назад, за плечо. — Кому с работы увольняться, чтоб вам судно подавать…

— Ну и пусть. А мы молчком, понял? Там видно будет. — Вита покрутила в воздухе полной гладкой рукой с большим синяком на сгибе. — Главное, справку вези. Слушай-ка! — она хлопнула в ладоши. — Я тебе не сказала, что Рост отмочил? Башку покрасил.

Юрка постучал себе кулаком по лбу:

— Дает!.. То-то я смотрю, у него пролысь фиолетовая!..

— Нет, ты только подумай! — не унималась Вита. — Ну, что с ним делать? Брошу его к черту! Выйду отсюда и брошу.

— Вы сначала выйдите.

— Да было бы чего красить!.. Он же плешивый, твой Рост!

— Не мой, а ваш.

— Наш, — улыбнулась Вита. — Справку неси.

— Интересно, а что вы кушать там будете, у немцев?

— Господи! Да что мне — в Германии пары картошек вареных не найдется! Гебен за мир бите цвай… Как картошка будет?

— Черт ее знает, — пожал плечами Юрка. — Так и будет.

— А ключи взяли, — со значением произнесла соседка, у которой Вита на всякий случай оставляла вторые ключи. — Лидочка приехала.

Юрка обреченно вздохнул и позвонил в дверь напротив.

— Здравствуй, — печально-ласково сказала Лида, притянула Юрку к себе и поцеловала в лоб длинным родственным поцелуем. — Извини… — Она взяла с тумбочки телефонную трубку: — А как Любынька?..

Юрка сел в кресло ждать, пока Лида поговорит, — знал, что говорить она будет долго.

— …Мишенька здоров, но сейчас ему, конечно, плохо. — Лида виновато улыбнулась невидимому собеседнику. — Он так страдает, когда меня нет.

Юрка закряхтел и вдруг почувствовал, как у него скрючиваются пальцы на ногах. Так бывало и раньше. Стоило Лиде заговорить восторженно, Юрку начинало воротить. Еще до армии, когда они просто вместе учились в институте.

После армии он сунулся по привычке к Лиде в гости. Лида тогда глубоко переживала несостоявшийся роман, и Юрка подвернулся очень кстати. Жениться Юрку никто не принуждал, наоборот, Вита рекомендовала не спешить, пожить так, даже давала денег — снимать комнату. А потом кто-то из ее больных предложил устроить кооператив. Юрка с Лидой зарегистрировались.

…На новой квартире Лида родила. Но к этому времени она поняла, что Юрка относится к ней без должного благоговения. И однажды, встав у открытого окна, Лида задумчиво произнесла, что Юрка не отец ребенка. Юрка просто не поверил, решил, блажит баба. Лида настояла на экспертизе, и выяснилось, что Юркино отцовство абсолютно исключено.