Пять свиданий - Ада Николаева Страница 23

Домой шагала бодро, не смотря на тяжелый пакет. Правда в итоге запыхалась и решила перевести дыхание, остановившись на минутку у подъезда, где заметила звонкую девицу.

Этакая инстадива с наращёнными каштановыми волосами и губами-блюдцами.

Она громко кричала в свой айфон на какого-то бедолагу, чем привлекала к себе внимание прохожих.

— Кто-то занял твоё место! Я хотела поставить сюда свою машину! — орала она. — В смысле у тебя нет личного места?! Мне что, по-твоему, через дорогу парковаться?!

Я не смогла сдержать усмешку. Это же надо, какая королевна, требует личное место у самого входа. Негоже монархам по улицам на своих двоих передвигаться.

— Чьё это корыто?! Кто поставил сюда эту развалюху?!

И тут я поняла, что указывает она на мою машину, мирно припаркованную у подъезда.

Я, конечно, новый жилец, но не припомню, чтобы у нас в доме места закреплялись за конкретными жильцами.

Более того, я и её не припомню. Не думаю, что она вообще отсюда.

— Какие-то проблемы? — я направилась прямиком к ней, ощутив прилив сил в ногах и руках.

— Это ваша… машина? — со снисхождением в голосе поинтересовалась девушка.

— Моя.

— Уберите её.

— И не подумаю, — ухмыльнулась я, зная, что правда на моей стороне.

— Это не ваше место. Уберите сейчас же эту рухлядь, если она вообще ещё на ходу… Понаехали деревенщины со своим металлоломом.

Я только собиралась открыть рот и завести стандартную шарманку о том, что место это не подписанное и никому не принадлежит. Как говорится: кто успел, тот и съел.

Но не успела ничего сказать, как раздался другой голос:

— И не твоё, — из подъезда вышел Артём, глядя на нахалку, — и не моё. У нашего дома нет частной парковки с платными местами.

Неужели решил заступиться? А мой сосед полон сюрпризов.

— Кто вы вообще такая? — почувствовав поддержку за плечами, наехала я. — Чего вы разорались? Вы тут даже не живете. Уберите свой автомобиль из нашего и без того переполненного двора, или вам мозг в губы перекачали и вы забыли, где стоит ваш дом?

Я бы упёрлась руками в бока, но из-за тяжёлого пакета только задрала повыше нос на подобии этой девицы, когда она смотрела на меня сверху вниз и высмеивала мою старенькую машину.

— Пожалуйста, ведите себя прилично, — произнес Артём, а затем перевёл взгляд на меня, — Вероника.

— Я?..

— Зачем переходить на личности? Яна просто не знала, что здесь общая парковка, — он приобнял девушка и обратился к ней: — Идём наверх.

Я смотрела им в спины недоумевающим взглядом, когда они заходили в подъезд. Слышала слова его подружки, которые она совсем не пыталась скрыть, напротив говоря как можно громче:

— Ты знаком с этой колхозницей?

Что ответил сосед, я не услышала, поскольку дверь за ними захлопнулась.

Во рту появились ощущение сухости и горький привкус, но точно не из-за моих слов, а оттого, что не я начала эту перепалку, и не я первой оскорбила. Однако щелкнули по носу именно меня. Несправедливо.

Я уже было приуныла, но заметила, как во двор въехал автомобиль Влада, из которого вышла моя огненноволосая подруга.

Если кто и способен исправить моё напрочь испорченное настроение, то только Диана.

Ещё в лифте я поведала ей о случившемся во дворе, но не успела даже закончить рассказ, как подругу пробило на неприличные высказывания о той перекаченной девице.

Я была не против, но Диана явно затянула обсуждение пусть неприятного, но совсем незначительного происшествия.

Благо, пройдя в квартиру, нас встретила Ириска, с ходу отвлекая подругу от ругани.

Она обнимала кошку, пока не поняла, что вся покрылась шерстью.

— У меня есть клейкий валик, — успокоила Диану, глядя на её волосатую чёрную кофточку.

Мы отнесли покупки на кухню, где за болтовнёй я начала смешивать свой первый в жизни «Мартини Роял».

— Ну как? — спросила подругу после первого глотка.

— Сока лайма можно больше добавить.

Затем я принялась за приготовление «Дайкири» из белого рома и всё того же лайма.

В процессе мы обсудили недавнюю историю со Степаном и Ваней. По телефону я уже всё ей в красках рассказала, но было сложно вновь не поднять эту тему.

Затем сообщила, что удалила приложение и больше не намерена ни с кем знакомиться. Попутно я закончила с коктейлями, а Диана откупорила вино и помогла мне перенести всё в гостиную.

Мы расположились напротив телевизора. Сначала пощёлкали каналы в поисках приемлемого фонового вещания, но вскоре перешли на ютуб, где включили многочасовое видео с «лучшими хитами 2000-х».

Большинство из песен мы знали, но практически не слушали их, увлёкшись разговором.

— Так ты даже не посмотрела, кого приложение подобрало тебе на этот раз? — спросила подруга, пригубив напиток и резко поморщившись. — Ой, теперь лайма многовато.

— Сама попросила добавить, — напомнила я. — И да, не смотрела.

— Почему?

— Если скажу, что не интересно, то совру, — честно ответила. — Но и повторно лезть туда желания никакого нет.

Минут пять я расписывала подруге насколько это не для меня и в приложении мне счастья не найти. И вообще это обычная разводка на деньги, чтобы скачивали эту дребедень, а псевдо подробная анкета, якобы для поиска идеальных кандидатов — не более чем отвод глаз.

Пока я распиналась, то даже не заметила, как Диана стащила мой телефон с журнального столика и принялась в нём лазить.

Я резко притихла и, не задавая вопросов, пристально посмотрела на подругу, ожидая, пока она сама объяснится.

— Ты продолжай рассказывать, — она заметила паузу, — я слушаю.

А вот про смартфон ничего не сказала, так что всё-таки пришлось спросить:

— Что ты там делаешь?

— Установила обратно «Пять свиданий», — повернула телефон дисплеем ко мне, на котором виднелась розовая заставка приложения.

— Вот зачем? — буркнула я.

— Ты если не хочешь, то и не смотри, — я попыталась выхватить смартфон из рук подруги, но та увернулась и отпрыгнула на подлокотник дивана, где и обосновалась на безопасном от меня расстоянии. — А я взгляну.

— Ты не думала, что я могу быть против? — насупилась я. — Ты б хоть разрешения спросила для начала. Как ты вообще его разблокировала?

— Ты про год нашего рождения у тебя на пароле? Трудно-о капец.

— Отдай, — бубнила, пока подруга внезапно не воскликнула:

— Ух ты!