Всадник с улицы Сент-Урбан - Мордекай Рихлер Страница 22

«Сколько их, по вашим оценкам, убито в Освенциме? Кто-кто, а вы-то должны бы знать».

Богер [69]: «Думаю, Гесс назвал примерно правильную цифру».

«То есть два с половиной миллиона человек?»

«Два миллиона или один миллион, — отмахивается Богер, — попробуй пойми теперь!»

Затем (в его еврейском кошмаре) за ними приходят. Прямо на дом. Уполномоченные службы дежидизации, призванные уничтожать еврейскую заразу. Бена как цыпленка хватают за ноги и вышвыривают в окно, разбрызгав его мозги по всему крыльцу. Молли, всем своим опытом наученную считать взрослых добрыми, вскинули в воздух — но не для того, чтобы вновь поймать в объятия, а чтобы ударить головой о кирпичный камин. Сэмми застрелили из пистолета.

«Когда двери фургона открывали, оттуда исходила страшная вонь, настоящий смрад смерти. В эти грузовики заключенных грузили своим ходом, а выбрасывали прямо в ямы рядом с крематорием № 11».

«Случалось ли, что кто-то был в этот момент еще жив?»

«Да».

«Но Менгеле не мог при этом присутствовать все время».

«По-моему, он находился там всегда. День и ночь».

11

Пятница.

Вслед за Томасом Нейллом Кримом и Эзрой Липски (ох уж этот пойлишер [70]паскудник!), а также вполне в традиции доктора Криппена, супружеской четы Седдонов, Невилла Хита, Джона Кристи, Стивена Варда [71]и других им подобных, Джейкоб Херш, бывший бейсбольный релиф-питчер сорок первой группы Флетчерфилдской средней школы, оказался в зале № 1 Уголовного суда, доставленный туда из камеры внизу, чтобы отвечать перед судом совместно с Гарри Штейном. Охранять обвиняемых с двух сторон встали молчаливые конвойные.

Над судебным залом № 1 огромный прозрачный купол. Стены в дубовых панелях. Меч правосудия — сверкающий, с похвальным тщанием выкованный и отделанный золотом — был в 1563 году подарен городу оружейным мастером и с той поры висит над судьей рукоятью вниз. На месте и свежий букет цветов и пахучих трав — традиционное средство от тюремной лихорадки, возникающей, как считалось, вследствие страшной вони, которая в прежние времена шла снизу, из камер Ньюгейтской тюрьмы. Букет, как всегда, стоит перед багроволицым Представителем Королевы в уголовном суде. Присяжные тоже тут как тут — переминаются с ягодицы на ягодицу на скамьях столь жестких, что уже одно это, с опаской подумал Джейк, должно склонять их к суровости немилосердной.

На Джейке его самый дешевый, скромненький костюмчик серенького цвета, будто из ателье проката, где он поседел и залоснился от трудов праведных. Выбор рубашки тоже неслучаен — из тех полупластмассовых, которые после стирки не требуется гладить. Современно, недорого, но солидно (никто ж не знает, что рекламой своих рубашек и воротничков фирма «Эрроу» обязана парочке счастливых гомиков). Все это должно подчеркивать его близость к народу, а стало быть, и к присяжным. Какой выбрать галстук, он раздумывал больше часа, пока наконец сердце не подсказало: вот он! Выбор пал на старую «селедку», когда-то купленную на распродаже в универмаге Джона Барнса.

Коварный мистер Паунд впервые вызвал на слушания Ингрид только вчера. Подобающе бледную, хотя и вполне привлекательную Ингрид в строгом черном костюме с юбкой, лишь чуть приобнажающей колени.

— Вы работаете, мисс Лёбнер? Кем?

— Работаю помощницей по хозяйству. Au pair girl. А вообще я студент.

Облаченный в парик Советник Ее Величества быстренько установил, что Ингрид двадцать лет, в стране она находится семь месяцев, а до того воспитывалась в семье приличнейшей из приличных: ее отец дантист в Мюнхене. Вечером 12 июня она ходила смотреть кино в «Одеон», а потом зашла выпить кофе в паб «За сценой» на Финчли-роуд. К ее столику подошел незнакомый мужчина.

— Который отрекомендовался Джейкобом Хершем, сказав, что он кинорежиссер?

— Да, сэр.

— Почему вы ему поверили?

— Он показал мне удостоверение личности и газетную статью о его последнем фильме.

— Что произошло потом?

— Спросил, не актриса ли я.

— Что вы ответили?

— Ответила, что нет. Но он был так возбужден! В хорошем смысле, вы не подумайте. И говорит: вы как раз тот девушка, который я искал.

— Что было после этого?

— Он пригласил меня к нему домой… да… Читать сценарий. Он хотел убедиться, что я достаточно владел английским.

— Вы согласились?

— Ну, я подумал: что в этом страшного? Он сказал, что, когда Элке Зоммер [72]пригласили сниматься, она тоже работала au pair girl в Хэмпстеде.

— Мисс Зоммер — это известная киноактриса, немка по происхождению. Я правильно понял?

— Да, сэр.

— Вот посмотрите: это те самые страницы сценария, которые он просил вас зачитывать? Пожалуйста, не торопитесь. Прежде чем отвечать, присмотритесь внимательно.

— Да, сэр.

— Как сказано в сценарии, девушка должна быть одета — я цитирую — в шапочку медсестры, лифчик, пояс с чулками и высокие ботинки. В руках у нее конский хлыст — конец цитаты. Вы были одеты именно так?

— Нет, я сначала просто так ему читала, по-серьезному. Много раз. И он очень строго слушал.