Коричневые - Марк Дейч Страница 22

Объемный труд А.И.Солженицына «Двести лет вместе» ожидаемого скандала не вызвал. Хотя, судя по всему, сам Великий Писатель Земли Русской (далее ВПЗР. – М.Д.) явно на него рассчитывал. Во всяком, случае, в предисловии Александр Исаевич пишет. Во-первых:

«Искренне стараюсь понять обе стороны. Для этого – погружаюсь в события, а не в полемику».

И во– вторых:

«С двух (выделено автором) сторон ощущаешь на себе возможные, невозможные и еще нарастающие упреки и обвинения».

Намерение понять обе стороны весьма похвально. Правда, хорошо известно, куда именно мостится дорога с помощью благих намерений.

С полемикой тоже понятно. Кто же рискнет полемизировать с «живым классиком»? Иных уж нет, те – далече, а третьи испытывают к ВПЗРу чувство почтительного восхищения, от которого немеет язык и прочие члены.

Упреков и обвинений, да еще с двух сторон, тоже не получилось. Сразу после выхода книги одна сторона _ «инородческая» – объявила А.И. чуть ли не главным евреем России. Другая, национал-патриотическая, бросилась защищать ВПЗРа, хотя никто на него не посягал. Один из наших главных коричневых публицистов поспешил написать, что «поддержать книгу А. Солженицына – означает признать собственную вину евреев перед русскими за двести лет». Поэтому «в нашем патриотическом обществе отношение к книге А.Солженицына в основном благоприятное».

Ну– ну. Похоже, за «200 лет вместе» коричневые (вместе с красными) готовы простить Солженицыну его «Архипелаг ГУЛАГ».

Но самое главное, что и сам Солженицын, судя по всему, вполне созрел для такого прощения.

* * *

Когда-то Солженицын сказал про нас про всех: «Образованщина».

Правильно сказал, между прочим. Хотя и обидно.

Но дело не только в обиде. Не только в том, что Александр Исаевич выглядит здесь неприкасаемым мэтром, спорить с которым невозможно и бессмысленно. Понятное дело: не станет же он – без ущерба Для собственной значительности – дискутировать с «образованщиной»,

С другой стороны, сей термин создает автору ореол непререкаемости. Любая попытка возразить изначально наталкивается на презрительное: «Образованщина». Конечно же, мы виноваты в этом сами – слишком Долго Солженицын был для нас ярким лучом света на диссидентской кухне, мы запрещали себе любое несогласие с мэтром. Между тем времена вермонтской ссылки давно прошли, а мы все еще полны благоговейного почтения. Нам неловко сказать: «Здесь что-то не так». На нас давят авторитет и былые заслуги «вермонтского узника».

Но хуже всего, что молчат историки. Впрочем, их можно понять. Одни не хотят тратить время на пустые дискуссии. Другие и рады бы подискутировать, но не хотят связываться с мэтром, который давно уже заклеймил термином «образованщина» любых возможных оппонентов.

И все-таки – давайте попробуем взглянуть на то, как Александр Солженицын заставляет служить себе беспристрастную Клио.

* * *

Временные рамки исторического труда Солженицына «Двести лет вместе» определены самим автором: 1795—1995. Но не заглянуть, что называется, в глубь времен автор, конечно, не мог. И он заглянул.

Еще со времен Киевской Руси евреи, по мнению А.И., всячески вредили русским людям: были жестокими и жадными ростовщиками, работорговцами, сборщиками дани. В подтверждение своего мнения Солженицын цитирует замечательного русского историка Карамзина:

«Жители Владимира, Суздаля, Ростова вышли наконец из терпенья и единодушно восстали, при звуке Вечевых колоколов, на сих злых лихоимцев: некоторых убили, а прочих выгнали».

Кто же были те «злые лихоимцы»? Понятное дело: евреи. Автор рассчитал правильно – не будем же мы копаться в сочинениях Карамзина. Мы этих сочинений, небось, отродясь не открывали.

Однако на сей раз не поленимся, откроем Николая Михайловича. И узнаем, что в 1262 году жители вышеупомянутых городов восстали против ордынских откупщиков дани, «купцов бесерменских» и их русских пособников. После приведенной Солженицыным цитаты Карамзин продолжает:

«В Ярославле народ умертвил какого-то злочестивого отступника, именем Зосиму, бывшего монаха, который, приняв веру магометанскую в Татарии, ругался над святынею христианства; тело его бросили псам на снедение».

О евреях у Карамзина здесь нет ни слова.

Такова технология солженицынского цитирования. Эта технология используется постоянно, на протяжении всей книги.

Что же касается Московской Руси, то среди ее населения евреев вообще не было. Собственно, это признает и сам Солженицын, проговариваясь мимоходом, что их проникновение в Московию «было самым незначительным». Но если оно «незначительное», то о чем же речь? А вот о чем:

«Но в конце XV в. у самого центра духовной и административной власти на Руси происходят как будто и негромкие события, однако могшие повлечь за собой грозные волнения или глубокие последствия в духовной области, – интригует читателя А.И. – Это так называемая «ересь жидовствующих».

Из дальнейшего повествования заинтригованный читатель узнаёт, как евреи, выражаясь современным языком, чуть было не осуществили величайшую идеологическую диверсию против православия. Некий «приехавший в 1470 году в Новгород из Киева еврей Схариа» обратил в «закон Моисеев» двух священников – Дионисия и Алексея. А последний сумел прельстить самого самодержца, Ивана III, который возвел «в митрополиты – то есть во главу всей русской Церкви – из своих обращенных в ересь архимандрита Зосиму. А кроме того, обратил в ересь и Елену, невестку великого князя и мать возможного наследника престола», – рассказывает «живой классик».

Короче говоря, еще немного – и «ересь жидовствующих» разрушила бы православную веру.

Рассказывая читателю эту басню, Солженицын опять же ссылается на Карамзина – приводит его цитату. Но в нужном для себя месте цитату обрывает. Между тем рассказ о «ереси жидовствующих» Николай Михайлович завершает следующим образом:

«Так повествует Св. Иосиф, основатель и начальник монастыря Волоколамского, историк, может быть, не совсем беспристрастный» (выделено мной. – М.Д.).

В первой четверти XIX века, когда Карамзин создавал свою «Историю государства Российского», он, конечно же, не мог прямо критиковать знаменитого, средневекового богослова, к тому же объявленного святым. Однако, будучи добросовестным ученым, не преминул назвать Иосифа «не совсем беспристрастным». Солженицына такое мнение историка не устроило, и он попросту обкорнал цитату.

«Ереси жидовствующих» посвящено немало исследований. Вот что пишет о средневековом «судилище над мифической сектой тайных иудеев» наш современник, историк с мировым именем Руслан Скрынников:

«Лишь с помощью „прехищрения“ и „коварства“ Геннадию (архиепископу Новгородскому. – М.Д.) и Иосифу удалось доказать принадлежность православных вольнодумцев к иудаизму („жидовству“). Сжечь их без такой лжи было невозможно. Жестокие гонения на вольнодумцев, продолжавшиеся 15 лет („еретиков“ сожгли в 1504 году после страшных пыток. – М.Д.), нанесли непоправимый ущерб русской духовной культуре».