Высотка - Екатерина Завершнева Страница 22

— А, понятно!.. Ты пострадавшая, — сказал парень, сидевший на кровати у окна. — Сейчас объясню.

Оказывается, мои соседки решили сменить обстановку и воссоединиться с двумя другими знакомыми ДАСовками. Составив сложную обменную цепь, на последнем этапе махнулись жилплощадью с юношами, вынесли мои вещи в коридор и там их бросили. Чудное антикварное одеяло, выданное при заселении, пропало. Кое-какие вещи сберег Шурик, тот самый, который теперь сидел под битлами.

Это катастрофа, вздохнул юноша, возлежащий на кровати у окна. Все комнаты заняты, тебя не пустят. Никто не собирается жить впятером, мы одни такие дефективные. У прочих есть в запасе мертвые души, справки и так далее. А на входе — баррикады. Приготовься.

Ерунда, сказал Шурик. Мир не без добрых людей. Будем искать.

Для начала он попытался поднять мой боевой дух. «А я похож на Гальперина, все говорят. Похож, правда?» Наверное, я отреагировала недостаточно живо. «Как! Ты не знаешь?! Это же наш великий психолог! Сейчас расскажу, но для начала познакомлю тебя с…» Конца фразы я не расслышала — Шурик убежал, и возможно, за Гальпериным. Юноша у окна достал из тумбочки хрестоматию и показал мне портрет видного советского психолога (и правда — похож), а также сообщил, что Шурик известен в узких кругах под именем Велосипед. Во-первых, благодаря своим джон-ленноновских очечкам в круглой оправе. Во-вторых, потому что он все делает быстро — говорит, ест, перемещается. Жди, скоро вернется.

Шурик вернулся через минуту с другим психологом, поразительно смахивающим на Джорджа Харрисона. Джорджа звали Зураб или Зурик. Они посовещались и составили список недоукомплектованных комнат. И мы пошли по списку втроем.

А теперь представьте, что вы сидите на полу в коридоре, в руках бесполезный список, пройденный дважды из конца в конец, и какая-то добрая душа говорит: «Кажется, в 1406 место освободилось. Не приехала иностранка, врачи не пустили…». И правильно сделали, говорю, что нам хорошо, то иностранцу смерть. Поднимаю Шурика на ноги (он, кстати, оказался астеником), тащу к двери под номером 1406. Дверь открывает милая девушка в кудряшках, и я решительно заявляю — меня поселили в вашу комнату. Она удивлена. Она говорит: «Входите, конечно, но мы ждали Божену…».

Так я попала в оазис.

* * *

10.09.

Нет, я все-таки везучая. Кто-то меня водил по коридорам — и вывел. И вот я дома.

Пустили сразу, даже сражаться не пришлось. Кудрявая Михалина долго сокрушалась, что ее подруга не приедет, а круглая девушка Юля с пристрастием допрашивала меня на предмет аккуратности и скромности. Свет гасят в одиннадцать, гостей после девяти водить неприлично… И как они тут сохранились такие славные! Очевидно, мое одеяло теперь в безопасности.

Нас четыре, пятой жилички нет. Точнее, есть, но она мертвая душа. Здесь с ужасом ждут ее появления — такое иногда случается, если мертвая душа ссорится с родителями и воскресает к новой самостоятельной жизни.

Пока меня инструктировали, как надо себя вести в женской комнате, Шурик и Зурик отправились в рейд по лестницам, коридорам и целовальникам, и принесли в комнату охапку железа — спинку, ножку, сетку… В сумме получилась кровать, вполне пригодная для сна. А потом появилась Татьяна.

Танька — мое второе я. У нее светлые, доведенные до состояния мелкого беса волосы и самая тонкая на курсе талия. Ладно уж, уступлю. Мы сегодня измеряли — 55 см, а если затянуть как следует, то все 52 (против моих 57). И еще у нее железная воля к победе. Девушка из Армавира, поступила в МГУ, учится. И это только начало.

Она велела мне подхватить кровать с другой стороны, мы переставили ее вглубь комнаты, сели и съели коробку конфет, которую я принесла, чтобы отметить с теми дурами новоселье. Потом она сказала, что добьется моего перевода в свою группу. И добилась, на следующий же день.

Найти комнату, кровать и Таньку… Ведь это события совместные, оттого вероятности умножаются, да? Какая у меня математическая каша в голове — как будто и не училась на химфаке. Или это было с кем-то другим.